Потеряшка

– Ну, отрицательный результат – тоже результат, – пытался утешить я Шилу. – Попробуем в другой раз. Мы же никуда не спешим.

– Ты ничего не забыл? – разочарованно посмотрела на меня Шила. – Краппс под своим кайфом любезно разболтал своей пассии все, что только можно было разболтать, о наших замыслах. Остановить его, как ты видел, возможности не наблюдалось. Думаешь, после этого у нас остались хоть какие-то шансы?!

– А? Да, пожалуй, ты права, – согласился я, проанализировав ситуацию. – Да ладно, в конце концов, постоянно кто-то кого-то подставляет. Ну его, этого засранца.

– Да ты что! – возмутилась Шила. – Он не кого-то там подставил, а нас!

– Ну не хочешь же ты убить эту милую даму только за то, что Краппс слегка расслабился? – размышлял я, наблюдая сцену, на которую по идее подряжали нас с Шилой. – Тем более, мне кажется, что Краппс ей очень доволен, а она так в нем вообще души не чает.

– Шути давай, – уныло сказала Шила. – В твоей броне кроме перевода голозапись предусмотрена?

– Не знаю, – немного удивился я переходу. – Может и есть, но изображение может быть плоским, а тебе зачем?

– Зачем – зачем, хочу вот себе на память эту пьесу заснять, – наконец улыбнулась Шила. – Буду потом Краппса шантажировать!

– Мы-то в пьесе участвовать будем? – спросил я, украдкой приобнимая Шилу.

– Ну уж нет! – ответила Шила, подавшись мне навстречу. – Зачем нам новый компромат? У нас уже есть одна интересная версия.

– Как тогда общаться будем без брони? – уточнил я. – Наши побрякушки вне корабля не работают.

– Ха! Зачем нам разговаривать! – Шила уверенно охватила мою ногу своими. – Язык тел – универсальное пособие по общению!

Оставив броню в банкетной зале, мы с Шилой удалились в другую комнату номера. Дополнившись до нужной кондиции спиртным, мы начали общение на непосредственном языке тел. И, поскольку эротические романы должны стоять на другой полке, могу кратко сказать, что время проходило: замечательно, волнующе, познавательно (нужное подчеркнуть).

Начав под вечер, мы незаметно для себя плавно перешли к утренним упражнениям. Немного занятые собой, мы вовремя не заметили нашу "сладкую парочку". С радостью наблюдавшие сквозь едва мерцающую пленку поля и комментировавшие друг другу нашу постановку, Ося и его партнерша находились в облике природной наготы. Совершенно случайно обнаружившая зрителей Шила что-то пропищала, видимо, возмущаясь Осиной выходкой. Я же лениво подумал, что осьминожка без обмана получила обещанное, и выбросил мысль из головы, продолжив приятный и полезный процесс.

Немного вздремнув после активной ночки, мы с Шилой с некоторым трудом привели себя в порядок. Вернувшись в конференц-зал, мы практически столкнулись носами с бодрой и на удивление свежей сладкой парочкой гуапардов. И все пошло по второму кругу: танцы с бубнами и без оных, выпивка с закуской и без нее и еще всякое-разное, что я помню довольно эпизодически. Вечеринка, одним словом, удалась, чего не скажешь о нашем шпионском мероприятии.

У нас начиналось утро. Не знаю, что там за время суток стояло за пределами номера, но у нас начиналось хмурое утро. Хмурая Шила выговаривала не менее хмурому Осе, уже проводившему свою изрядно помятую и тоже слегка хмурую пассию до транспорта. И к моему удивлению Ося даже не пытался отвертеться от своей безмерной вины. Мое появление обстановку не разрядило. И, позавтракав довольно скудными остатками барского стола, наш экипаж продолжил оздоровительный сон. Хоть Краппс и не нуждался в столь частом сне, как мы с Шилой, видимо, вечеринка удалась и для него, а организм требовал срочного возмещения моральных и физических убытков.

В какой-то момент я неожиданно выпал из сна, отчетливо понимая, что меня что-то тревожит. Оказалось, что у шлюза наших апартаментов имелся в наличии посетитель. Видимо, я оказался единственным способным на подвиг, поскольку остальной экипаж беззастенчиво дрых, не обращая внимания на эту досадную помеху. Поминая не слишком мягкими словами пришедшего, а заодно, совершенно отчаявшись найти пульт управления номером, я поплелся к стационарному терминалу. У входа меня ожидал настоящий сюрприз, и удивление мое оказалось тем более велико, что посетил нас вчерашний предмет охоты. Попытавшись героически припомнить имя очаровательной светской осьминожки, я понял, что это – непосильная задача. По этой причине я просто открыл шлюзовой предбанник, улыбнувшись и помахав даме ручкой. Я порывался надеть свою броню, чтобы не стеснять осьминожку, но она, опередив меня, появилась в своей половине конференц-зала уже без скафандра.

– Привет, Штурм, – перевела мне собственная броня. – Как себя чувствуешь?

– Нормально, – ответил я и, немного помявшись, спросил. – Извините, не помню, как Вас зовут.

– Не удивительно, – ответила она с легким смешком в интонациях. – Для друзей – Драсса.

– Очень приятно, – улыбнулся я в ответ. – Штурм – это штурман. А вообще, для друзей – Сергей. Ты-то сама как?

– Замечательно! – ответила осьминожка. – А вот мой полосатенький вчера явно перетрудился. Я его проведала уже, сегодня он – не игрок. А вы с Шилой, кстати – замечательная пара.

– Рад, что тебе понравилось, – слегка покраснел я. – Надеюсь, ты действительно хорошо провела время.

– Конечно! – ответила Драсса. – Тут, на базе, вообще мало чего интересного. А я ужасно люблю наблюдать за сексом со стороны. Надеюсь, вам это не сильно помешало?

– Э… Нет, – неуверенно ответил я, вспоминая реакцию Шилы. – Может, немного Шила напряглась.

– Чудесненько, – обрадовалась дама. – Давайте еще попробуем, только без горячительного, просто легонькая доза чудесного снадобья, надеюсь, у Краппсика еще осталось.

– Ну, поглядим, как там наши друзья себя будут чувствовать, – уклончиво ответил я. – Может завтра или послезавтра.

– Отлично! – слегка подпрыгнула дама на диванчике. – Это просто замечательно!

– У меня к тебе, кстати, дело есть, – принял я серьезный тон. – Мы тут вчера кое о чем говорили, ты не помнишь?

– О маршруте яхты этого гнусного Куклуса? – развеяла дама мои призрачные надежды. – Помню.

– Это. Ты там сильно не… – начал я.

– Да ладно, – прервала меня Драсса. – Если вы пообещаете, что не навредите экипажу, я вам кое-чем помогу. Господин управляющий, как он себя любит величать, ни у меня, ни у моего теперешнего партнера теплых чувств не вызывает. Гнилушка он болотная.

– Но твой партнер же на него работает, – мягко проверял я почву.

– Ну и что? Всего лишь за деньги, – ответила Драсса. – Ты просто не знаешь, как он относится к экипажу. Да и яхта не его личная, компания выделила в соответствии с занимаемой должностью. Так что? У вас нет намерений навредить экипажу?

– Нет, – честно ответил я. – Господин управляющий крепко подставил нас, хотелось бы слегка поквитаться именно с ним. Вот ищем пути.

– Совершенно нормально, – согласилась Драсса. – У меня есть маршруты яхты. Не знаю, зачем они туда периодически наведываются, точки назначения четыре, выбираются, как придется, хотя, возможно закономерность и существует. Вы, надеюсь, в курсе, что охраной обычно ходят два-три эсминца или, в крайнем случае, сторожевика компании?

– Знаю, – ответил я.

– Ладно, вот координаты и даты последних влетов, – передала мне Драсса носитель информации. – Помните, вы обещали не вредить экипажу.

– Почему ты это сделала? – спросил я, подозревая какую-то подставу.

– Вы мне понравились, – просто ответила Драсса. – Я – не та дурочка, которой вынуждена выглядеть. Просто положение обязывает. Краппс – это святая наивность в плане интриг, но именно в силу этого качества он очень хорошо чувствует "людей". И если он называет вас друзьями, вы – не такие поганки, как Куклусто.

– Спасибо, – ответил я.

– Да ладно, – ответила Драсса. – Пока народ дрыхнет, поясни мне правила игры, в которую вы вчера пытались играть.

– Преферанс? – уточнил я.