Страница 14 из 17
— Стресс, — произнес я в ответ.
— Что, простите? — озадаченно уставился на меня курьер.
— Я не так хорошо, как вам кажется, разбираюсь в вопросах мироздания, но легко определяю, когда человек находится в состоянии стресса. Многословие, тремор, излишнее количество еды. У вас шок, Патрик.
Курьер какое-то время обдумывал услышанное, потом отодвинул от себя тарелку с недоеденным блинчиком и спросил:
— И что вы предлагаете?
— Думаю, капелька бренди и сигарета вам сейчас не повредят.
— Присоединитесь?
— Мне скоро на службу.
Патрик заказал рюмку бренди, одним махом влил в себя крепкий напиток и закурил, но только затянулся и сразу закашлялся.
— В самом деле, стало легче, — сообщил он, вытирая выступившие в уголках глаз слезы.
— Факт, — кивнул я.
Курьер закинул в рот пластинку жевательной резинки и вдруг попросил:
— Не стоит упоминать об этом при Зое, хорошо?
— Как скажете.
Я допил кофе и выложил на край стола пару четвертаков.
— Бросьте! — засуетился курьер. — Я могу позволить себе угостить вас кофе!
— Забудьте, — отмахнулся я.
— Как скажете, — фыркнул Патрик и поднялся навстречу вернувшейся в кафе секретарше: — Все в порядке?
Зоя смерила его взглядом, каким обычно жены награждают вернувшихся домой в легком подпитии супругов, затем посмотрела на пустую рюмку, но ничего по этому поводу говорить не стала и лишь кивнула.
— Тогда не будем задерживать Виктора! — засуетился курьер, но сразу взял себя в руки и попросил Зою: — Рассчитайся, дорогуша! — Сам ухватил ручку чемодана и покатил его на выход.
Я вышел следом и окинул взглядом привокзальную площадь.
— А знаете, Виктор, — обернулся вдруг Патрик, встав у арендованного автомобиля, — насчет многословия — это вы дали маху. Я всегда любил поговорить. Всегда.
— Пусть так, — пожал я плечами.
Водитель открыл багажник, намереваясь загрузить в него чемодан, и тут мое внимание привлек медленно кативший по площади родстер. Я направился ему навстречу, но только обогнул лимузин, как из насторожившего меня автомобиля выскочил парень с лицом, прикрытым носовым платком. Шляпа была глубоко надвинута на лоб, на виду оставались одни лишь глаза.
— Полиция! — заорал я, откидывая полу плаща, но грабитель и не подумал пуститься наутек. Вместо этого он выпростал из-под куртки обрез двуствольного штуцера и нацелил его на меня.
«Что за черт?» — промелькнула в голове шальная мысль, а вот тело не сплоховало. Я перекувыркнулся через высокий капот лимузина, и сразу громыхнул оглушительный выстрел. Тяжелая пуля пробила створку и засела в движке; автомобиль вздрогнул и окутался облаком едкого дыма.
Я закашлялся и прикрыл лицо воротником плаща, затем попытался выглянуть из укрытия, но только высунулся с револьвером в руке, как тотчас хлопнул карабин; вдребезги разлетелась простреленная фара, и пришлось юркнуть обратно под прикрытие капота. Лимузин начали прошивать винтовочные пули, машина перекосилась на пробитых колесах, и пусть густые клубы дыма мешали налетчикам прицелиться, но и так риск словить шальную пулю превышал все разумные пределы.
— Патрик! — крикнул я и приготовился перебежать к газетному киоску, но прежде чем успел сорваться с места, где-то неподалеку часто-часто захлопали револьверы. Зазвенело разбитое стекло, лязгнуло железо, а потом раздался надсадный вой автомобильного движка и мимо промчался автомобиль. И стрельба сразу смолкла.
Вот черт! Где же Патрик?
Я перебрался к багажнику, ухватил кого-то за ворот и потащил прочь. Выбрался из облака дыма и обнаружил, что пальцы стискивают форменную тужурку водителя.
— Где клиент? — рявкнул я на него.
— Не знаю, — заклацал зубами до смерти перепуганный мужичок. — Н-не видел…
Гулко громыхнул взрыв, отлетела в сторону сорванная створка, заплясали на капоте лимузина длинные языки пламени. А вот едкий дым понемногу начал рассеиваться, поэтому я беспрепятственно вернулся к автомобилю, но не обнаружил там ни Патрика, ни его чемодана.
Курьер умудрился сделать ноги, мне же о таком приходилось только мечтать. Через площадь уже бежала пара постовых; я обреченно вздохнул, снял с ремня служебный значок и шагнул им навстречу.
— Специальный комиссар Грай! — поднял я руку с жетоном. — Оцепите место преступления! — потом указал на водителя и объявил: — Это свидетель. От него — ни ногой! Исполняйте!
— Так точно, господин комиссар!
Я убрал значок, огляделся по сторонам и отправился звонить в управление.
День начинался просто замечательно…
На работу вернулся уже к обеду. Первым делом поднялся к капитану, намереваясь изложить свою версию случившегося, но тот даже слушать ничего не стал.
— Отчет на стол до конца дня! — потребовал шеф, грозно топорща усы. — Копию — в дивизион внутренних расследований.
— Будет исполнено, — отрапортовал я и отправился к себе.
Заправил в пишущую машинку пару проложенных копиркой листов, но прежде чем успел собраться с мыслями, распахнулась входная дверь и в кабинет ввалился нагруженный какими-то коробками Алан Портер.
— Меня к тебе направили, — сообщил он, занимая стол Навина. — Для улучшения координации!
— Новости есть? Что-нибудь удалось нарыть в морге?
— Ничего.
— Таксистов проверил?
— Тоже пустышка, — разочаровал меня детектив. — Собираюсь составить хронологию последнего дня жертвы. Не хочешь присоединиться?
— Хочу, но пока не могу, — вздохнул я, начав печатать отчет.
Алан внимательно посмотрел на меня и не удержался от недоуменного возгласа:
— Какого черта ты вообще забыл на вокзале?
— Встречался с информатором.
— И когда теперь освободишься?
— Понятия не имею.
— Знаешь, Виктор, — хмыкнул вдруг детектив, — у меня складывается впечатление, что ты не заинтересован в раскрытии этого преступления!
— У тебя складывается неверное впечатление.
— Но ты им не занимаешься! Я понимаю, дело тебе навязали, но ведь это убийство! Убита восемнадцатилетняя девушка, а мы даже не знаем, как и где это произошло! Тебя это совсем не задевает? Ты поэтому с ее родителями встречаться не стал?
Я обреченно вздохнул, оторвался от пишущей машинки и уставился на Портера.
— Алан, скажи мне, кто из нас занимается раскрытием убийств, я или ты?
— Но это совместное расследование!
— Вот и делай свою часть работы и оставь мне мою, — попросил я тогда. — А теперь, будь добр, заткнись и не мешай.
Детектив нервно расправил усы, но ввязываться в перебранку не стал и начал распаковывать притащенные с собой коробки. Потом развернул лист ватмана и принялся расчерчивать его непонятными загогулинами, но меня его манипуляции занимали сейчас меньше всего. Отчет, в первую очередь — отчет…
С отчетом провозился пару часов, потом внимательно все перечитал и в целом своей интерпретацией событий остался вполне доволен. По крайней мере, опровергнуть мои слова не сможет никто из возможных свидетелей перестрелки. Главное, чтобы Патрика и его грудастую секретаршу не отыскали…
Разделив листы на две стопки, я подписал каждую страницу и отправился в приемную капитана. Оставил там отчет, спустился в дивизион внутренних расследований и вручил тамошнему письмоводителю второй экземпляр. Потом заглянул к Филиппу Раевски, но инспектор криминальной полиции ничего полезного сообщить не смог.
— Работаем над этим, — только и буркнул он.
Я холодному приему ничуть не смутился, закурил и стряхнул пепел в переполненную пепельницу.
— Что ты от меня хочешь, Виктор? — вздохнул Раевски. — Пока еще никто не задержан, если тебя это интересует.
— Родстер нашли?
— На соседней улице, — подтвердил инспектор. — В нем следы крови на водительском месте, проверяем больницы.
— Все же зацепило одного? — заинтересовался я.
— Удивительно, что только одного, — хмыкнул Филипп. — Криминалисты насчитали в машине два десятка пробоин. — Он откинулся на спинку кресла и спросил: — Сколько длилась перестрелка?