Страница 41 из 58
Мы оказались не в коридоре, место, в которое мы попали, даже не было моим домом. Это был огромный зал кинотеатра. Я топталась на ковровой дорожке, осматривая пустые ряды обитые красным бархатом. Белый экран был освещен прожектором из окошка под потолком.
— Ну и что ты встала? — недовольно окрикнула Аканта.
Она плюхнулась в середину предпоследнего ряда и похлопала по сидению рядом с собой. Потирая босую ступню о ногу, я быстро оказалась рядом с ней.
— Это почти свидание, так волнительно — Аканта взвизгнула по-девичьи и достала откуда-то из-за спины огромное ведерко с попкорном — Солененький, будешь?
Я помотала головой, стараясь успокоиться.
— Ну и как хочешь — она хмыкнула — Хочу показать тебе фильм. Моя основная профессия это все-таки человеческие страхи, так что — она загадочно улыбнулась — Сама все увидишь!
Свет померк, остался лишь экран.
Появились титры как в настоящем фильме, только вот в именах актеров значились имена знакомых мне людей.
— Интригует, правда? — прошипела она мне в ухо.
Я не ответила, а лишь вжалась в сиденье.
На экране появилась Фрея.
— Начнем с драмы — прошептала Аканта.
Фрея на экране была одета, стоп, в платье? Мускулистая, красивая, как и сейчас, но более нежная. Да, пожалуй, именно нежная. Она улыбалась, сидя на лугу за пикником с каким-то темнокожим мужчиной, с полными губами и такими невероятно добрыми глазами, что при взгляде на него хотелось улыбаться. Он смеялся, а Фрея… знаете глядя на нее сейчас, казалось, она светится. Ее темные волосы были длинными, до лопаток. Оказывается, когда-то у нее были волнистые волосы, сейчас, дальше подбородка, она им расти, не позволяла. Мужчина был одет в рубашку и брюки, странный костюм для пикника, но через пару секунд я поняла почему. Он вытащил из кармана кольцо. Фрея зажала рот рукой, а потом интенсивно закивала. Они поцеловались.
Кадр сменился другим. Фрея взволнованно расхаживает по ванной комнате, а мужчина, стучит ей в дверь.
— Фрея, малышка, что ты там засела? Мне на работу надо.
Дверь резко открылась и на пороге показалась улыбающаяся Фрея.
— Я беременна, Стив!
Глаза мужчины наполнились слезами, как и ее собственные. Они обнялись, и картинка снова резко сменилась.
Фрея, поглаживая округлившийся животик, спешит по длинному белому коридору. В ее глазах ужас. Из какой-то двери показывается Крис. Он взволнованный и поникший. Фрея застывает в паре метров от него. Рукав его кожаной куртки порван, вокруг глаза расплывается синяк, а из губы хлещет кровь. Ладони в крови.
Он печально качает головой и подхватывает почти в полуобморочном состоянии Фрею у самой земли. Она рыдает.
Следующая картинка. Фрея очень уставшая, прижимая ладони к большому животу, идет по темной улице. Ее глаза слипаются, а мимо туда-сюда снуют какие-то редкие прохожие. Вот какой-то парень преграждает ей дорогу. Она инстинктивно делает пару шагов назад, сзади ее за шиворот хватает другой. У нее вырывают сумку, а она вскидывает руку, как обычно делает, когда хочет усыпить. Один из парней падает наземь, а второй успевает пихнуть ее коленом. Фрея оказывается на асфальте и резко хватается за живот. Ей больно, но парня уже и след простыл. По ногам у нее течет жидкость, это роды начались. Потом появляется кровь. На пустынной улице ее никто не слышит, она теряет сознание.
В следующей сцене она уже в больнице. Взгляд пустой, засохшие дорожки слез на щеках. Она прижимает к груди клочок бумаги. Это снимок ее ребенка на УЗИ.
Камера останавливается на изображении.
Я утерла рукой слезу и повернула голову к бугимену. Аканта широко улыбнулась.
— Обычно у всех страхи надуманные — произнесла она — Но у этой Фреи Хром самые большие страхи были в жизни. Знаешь, чего она боится? Повторить весь этот ужас.
Я поджала губы и отвернулась к экрану. На очереди были близнецы.
Возникла сцена боя. Какие-то живописные руины и куча наседающих со всех сторон черных тварей. Они шипели, рычали, а Бран и Морт отстреливались с двух рук. Какая-то крылатая тварь с костлявым телом смогла вырваться вперед. Она воткнула гигантский кривой клюв в грудь одному из них и картинка померкла.
Аканта кинула пригоршню попкорна вперед.
— Скучища! Они боятся смерти друг друга, всего-то.
— Думаешь, смерть это скучно?
Слова прозвучали глухо.
— Думаю потерь бояться глупо, все равно когда-нибудь произойдут, как не бегай.
Она отправила попкорн в рот и экран снова ожил.
Страх Гана показался мне совсем неожиданным и даже в каком-то смысле ироничным. Он не боялся потери близких. Он боялся чего-то вполне себе приземленного. В его сегменте фильма, Ган получал справку от врача, на которой было написано, что у него СПИД. То есть серьезно это был лист бумаги, на котором черными замысловатыми буквами было выведено СПИД. Видимо, так Аканта или Ган представляли себе медицинские справки.
Бугимен хихикнула.
— Он мне из вас больше всех нравится, без лишнего героизма с прозаичными взглядами на жизнь.
Следом был кошмар Криса. Его я уже когда-то видела. Смерть его мамы. Тот парк, только на этот раз я тем мальчишкой не была. Я видела все со стороны. Ужасно, когда ребенка избивают, и я инстинктивно схватилась за живот. На этот раз в том парке что-то поменялось. Появилось что-то новое. Будто цвета прибавили. На площадке на качелях была я. Безвольно как кукла я наблюдала за происходящим, а волосы мне теребил ветер. Я смотрела на корчащегося, на земле Криса, на его вырывающуюся из хватки мужчины мать, а сама не делала ничего.
Бугимен зевнула.
— Маловато фантазии, но у него почти гибрид произошедшего и надуманного.
Я снова повернулась к ней.
— Что это значит, что я сижу на качелях и смотрю?
Аканта загадочно улыбнулась.
— Вы теперь с ним снова друзья, вот сама и спроси. Он ведь, а не я, этого боится.
Я закусила губу.
— Кто следующий?
Хотя ответ я знала сама.
— Ты — ее голос потонул в выстрелах.
Мой страх напоминал один из драматических триллеров семидесятых годов про нацистов во время войны. Кажется, он называется «Старое ружье». Хирург отсылает свою семью в деревню, а когда приезжает их навестить видит, что они мертвы. Его дочь застрелили, а жену сожгли из огнемета. В фильме он мстит. Я же в кресле сидела без движения, ошарашенная всем тем, что я увидела.
Белая стена. Обычная кирпичная кладка, покрытая белоснежной краской. На фоне стены стоит Руди. В его грудь прямо в сердце резко вошла пуля, оставляя неприятный звон в ушах. Следующий кадр — Бран. Смена Морт. Фрея, Ган, Чарна, Рикки, даже Нинет, Джено, Саймон, Ронда, Готто, Хильда, Ник и Крис полегли под чредой выстрелов. Они падали как фишки домино, а я хотела кричать. Меня трясло, из глаз брызнули слезы. На экране появилась ухмыляющаяся рожица Аканты.
— Зачем ты мне это показала? — вскрикнула я.
Аканта на экране улыбнулась, а из колонок вокруг полился ее девчачий голос, не по обстановке веселый.
— Я уже говорила мотивация. Ты слабее, чем ты думаешь сладенькая моя. Ты привязана к людям которые тебя окружают, потому, что после того как стала «шестеркой», твой поиск друзей заметно затруднился. Эти люди на экране дороги тебе уже только потому, что не осуждают за Криса. Твой главный страх, даже не в том, что остальные могут узнать о вашем романчике. Ты боишься потерять тех, кто уже знает. Этот фильм тебе вдохновение на всю будущую неделю. Запомни Гардения Лерой, я могу воплотить эти кошмары в жизнь. Я воскрешу мужа Фреи и убью его снова, заражу гипнотизера СПИДом и переубиваю всех и каждого из этих человечков, если ты и твой полу-хозяин не вернете мне трость, хорошо усвоила?
Я кивнула и вдруг поняла, что меня трясет. С меня градом льется холодный пот, я кричу, а мои запястья сжимает чья-то ладонь.
Раздается чей-то недовольный крик. Я резко открываю глаза и глубоко вдыхаю, будто только что вынырнула с глубины.
Я в своей комнате меня обнимает Крис, а недалеко от кровати стоят мои родители.