Отряд ликвидации (ЛП)

Мы снова бежим, и я оказываюсь рядом с инквизитором.

– Вы знали об этом? – спрашиваю я его, хотя и так знаю ответ.

– У меня на орбите были силы на случай, если вдруг Прохладного Ветра поразит сообразительность, – отвечает он с улыбкой, после чего морщится, когда поблизости взрывается ракета, обдавая нас потоком пыли и кусками камня. Мы все еще не в безопасности, и Полковник ведет нас через пролом.

Выходим из отверстия, но тут так же небезопасно, как и внутри. Повсюду чужаки – эскадроны боевых скафандров наступают слева, воины Огня высаживаются с кормы трех парящих БТРов справа.

– Направляемся на открытое пространство, где будут садиться другие десантные корабли, – говорит нам Полковник, указывая на зазор между двух разрушенных зданий впереди. Под перекрестным огнем мы перебегаем от укрытия к укрытию. Вероятность попасть под дружеский обстрел такая же, как и под огонь тау. Натыкаемся на отделение, разворачивающее коммуникационное оборудованием в своде треснутого купола тау, маленького вспомогательного здания всего лишь семь или восемь метров в высоту. Узнаю офицера во главе – это командир наемников, которых мы встретили в баре, и на его руке все еще красуется белая повязка.

– Что ж, Император прокляни мою душу, – завидев нас, он смеется, – в следующий раз предлагаю вам больше не нарываться на драки в баре!

– Я полагаю, капитан Дестриен? – спрашивает Ориель, кивая офицеру. – Я инквизитор Ориель из Ордо Ксенос. Я так понимаю, вы ждете меня.

– Когда я получил сигнал начать штурм, я едва в этом мог поверить, – заявляет он, теперь уже серьезно и скрестив при этом руки на мускулистой груди. Его челюсть падает, когда он видит шагающего позади нас Диониса. – Если бы не видел все это собственными глазами.

За разорванной взрывом дверью вижу пустыню, окружающую боевой купол, но теперь она завалена десантными кораблями. Выгружается еще больше пехотинцев, вниз по рампам несутся десятки и десятки мужчин и женщин. Приземляются транспортники с танками, их тяжелые рампы быстро падают, а из ангаров с рокотом выкатываются "Леман Руссы". Как только их гусеницы касаются песка, то пушки тут же поворачиваются в сторону тау.

Возникает порыв ветра, и всего лишь в десятке метров от нас, из‑за близко садящегося десантного корабля лавиной в воздух вздымается песок. Его реактивные двигатели поднимают пыльную бурю, которая обрушивается на ближайшие здания. Обращаю внимание на Ориеля, который только что закончил беседовать с капитаном.

– На сегодня для нас хватит сражений, мне нужен отдых, – говорит он нам устало, его плечи опущены, – мы забираем этот корабль и возвращаемся на орбиту.

– А там безопасно? – спрашивает Таня. – Я думала у Пресветлого Меча там флот.

– Флот уже улетел, а пока мы говорим, наши силы уже берут на абордаж две орбитальные станции, – говорит нам капитан Дестриен, глядя на Ориеля, – кто бы ни придумал этот план, он определенно учел все.

– А я желаю только одного: хочу знать, где этот мерзавец Стрелли, – рявкает Трост, и его лицо искажено гневом.

– Не беспокойтесь насчет предателя, – уверяет нас Ориель, в его глазах сталь, – на его шаттле устройство слежения и мы достаточно быстро его найдем.

Инквизитор невесело улыбается нам и через секунду удаляется к только что прибывшему шаттлу. Пока мы ждем выгрузки отделения, поблизости приземляются еще два десантных корабля, и вскоре воздух наполняется удушающим, мутным облаком пыли и визгом останавливающихся двигателей. Следуя за остальными, я делаю шаг по пустой уже рампе и осматриваюсь. Сражение между Гвардией и тау уже почти переместилось внутрь боевого купола. Отвернувшись от него, я замечаю в городе поднимающийся в десятке мест дым, и устремив взгляд вверх, вижу дымные следы возвращающихся на орбиту транспортников.

Поднимаюсь наверх рампы и снова оглядываюсь, щурясь от света и кружащегося песка, глаза болят, а голова в дурмане от боли и усталости. Клянусь, я вижу иллюзию.

Выходящее из другого десантного корабля отделение возглавляет женщина, коротко стриженная, с волосами чисто белого цвета и бледной кожей. Она облачена в камуфляж различных пустынных оттенков коричневого. Она выглядит в точности как Лори – но Лори погибла в Коританоруме. Она и ее отделение исчезает из виду за другим десантным кораблем, и я почти готов побежать вслед за ней, когда рампа начинает подниматься.

Я разворачиваюсь и вижу Ориеля, который наблюдает за сражением.

– Это та, о ком я подумал? – спрашиваю я его, когда с лязгом закрываются двери, и десантный корабль начинает рокотать от наращиваемой тяги в двигателях.

– Совершенно не понимаю о чем ты, – отвечает Ориель, спокойно встречая мой взгляд.

– Я только что видел Лори, – признаюсь я, – ну, или думаю, что видел.

– Но ты единственный выживший в Коританоруме, – напоминает он.

– Верно, – соглашаюсь я, и спотыкаясь, иду по проходу к главному отсеку. Плюхаюсь в сидение и начинаю застегивать ремни безопасности, убирая винтовку тау в качестве сувенира под лавку.

Ориель проходит мимо и когда он почти что выходит через дверь, до меня кое‑что доходит.

– Я так же думал, что вы погибли в Коританоруме, – кричу я ему, – а вы сбежали на втором шаттле.

– Да, сбежал, – коротко отвечает он и закрывает за собой дверь.

НА СЛЕДУЮЩИЙ день, уже на борту корабля и подлатанный долгим сном, я чувствую себя намного лучше. На самом деле даже счастливым. Плохие парни убиты, а штрафники "Последнего Шанса" выполнили работу. Так что с чувством полного удовлетворения я иду с остальными в офицерскую комнату для разбора полетов с Ориелем и Полковником. Мы входим в огромную, овальную комнату, таращимся на блеск деревянных панелей на стенах. Под ногами густой красный ковер и расставлены низкие, обитые бархатом стулья. Ориель ждет нас, стоя перед книжной полкой и смотрит на тома. Мы рассаживаемся, когда из другой двери появляется Полковник, и кивком позволяет нам сесть. Диониса не видно. Когда мы покинули Эс'тау, он без слов исчез в переднем отсеке шаттла, и с тех пор никто из нас его не видел.

Ориель разворачивается и на его губах играет улыбка.

– Что ж, штрафники "Последнего Шанса", – обращается он к нам, глядя по очереди на каждого, – я считаю, что это полный успех.

Он отходит от книжной полки и встает в центре комнаты.

– Как вы уже наверное догадались, вы попали в серьезную игру, – говорит он нам, становясь серьезным, – игру, в которую я и остальные члены Инквизиции, должны играть каждый день. И это смертельная игра, не только для нас, но для всех, в том числе и для вас, которые, в конечном счете, становятся пешками. Вчера мы выиграли, и это важно. Для некоторых из вас это будет единственным разом, когда вы были в нее вовлечены…

– Для остальных, – он смотрит на Полковника, затем на меня, – возможно, вас снова попросят вступить.

– Простите, инквизитор, – спрашивает Трост, подняв руку, – мне, конечно, нравятся цветастые речи, но может быть расскажите просто, какого фрага тут происходит? Все происходящее ведь не только ради того, чтобы укокошить какого‑то восставшего командира?

Инквизитор не отвечает напрямую, вместо этого, поджав губы, смотрит на нас. Пару раз он поглаживает свою бородку, затем снова смотрит на нас, тщательно обдумывая свои слова. Перед тем как заговорить, он бросает взгляд на Полковника.

– В любом случае, вы поклянетесь хранить молчание, – говорит он нам, – вы отлично справились, и не думаю, что вам повредит, если будете знать чуточку больше. Да, вы правы, это не просто вопрос о предотвращении вторжения О'вара в систему Саркасса, хотя это дало мне возможность составить более коварную схему, так сказать убить двух пташек одной пулей.

Я замечаю, что сглаженная манера речи Ориеля вернулась, контраст усталому и взволнованному инквизитору, что убегал вместе с нами из боевого купола тау. Скрытность вероятнее всего стало его второй натурой.

– Тау угроза нашему будущему в этой части галактики, – объясняет он, вышагивая туда‑обратно, – а в данный момент, мы не можем всеми силами ответить на эту угрозу. Есть другие неотложные дела, к примеру, как продвижение флота‑улья Кракен, что оттягивает военные ресурсы, которые так необходимы для ведения войны с Империей Тау. Как вам и говорили раньше, это действительно правда. Тау на самом деле не сильно горят желанием вступить в серьезное военное противостояние с Империумом – это тоже правда. Однако у них было превосходство. Они считали, что мы не сможем сражаться с распространением их империи в этом секторе, и без этого вмешательства, мы действительно не могли. Но их собственное соучастие в устранении командующего Пресветлого Меча предоставило мне чудесную возможность преподать им урок о природе врага, с которым они желают столкнуться. Они считают себя умными, научились уловкам и манипуляциям у эльдар, но их раса юна. Империум может быть и не безупречный, но у него есть кое‑что, чего они лишены. Опыт. Бесчисленные поколения, инквизиторы, как я сам, сражались против угрозы вторжения чужаков и захвата своих планет. За эти долгие столетия и тысячелетия, мы научились парочке трюков. Грубо говоря, при определенных условиях мы хитрее, чем они могли подумать.