Последний американец

Ёс. Федеральная служба

Настала пора выпускных экзаменов. Пора жаркая для тех, кто стремился после продолжить обучение. И пора расслабленного, полурастительного существования для тех, кому это было ни к чему. Эти последние, ничего не сдавали. Просто получали аттестаты с тем, что есть. И таких было много. Не потому, что были дураками по природе. Или калеками. Просто не видели смысла в этом.

Дальше учиться — слишком дорого и семейный бюджет не потянет. К тому же и стиль учёбы притащившийся с тех времён, когда была ещё система «двух коридоров», не способствовала получению качественных знаний. Детки тупо продолжали изучать разную муру на «облегчённых» курсах, петь на уроках пения, бегать, на уроках физкультуры. И только некоторые продолжали истово готовиться, лелея надежду всё — таки получить хорошее образование, поступив как минимум в колледж. Они не собирались становиться простыми рабочими или кем — то на побегушках у кого — то, как минимум закончивших тот же колледж.

Они рассчитывали на большее.

Кто как мог, готовился по своим направлениям. Брали дополнительные курсы на изучение и сдачу. Но брали их заранее. Ещё в начале учебного года. Диего и тут умудрился поразить всех тем, что не только набрал кучу дополнительных курсов на сдачу, но и сдал их все с отличием. Но больше всего поразило всех не то, что он их набрал, и не то, что сдал. А то, что набрал он их за четыре месяца до сдачи. И сдал!

Это был небывалый результат в истории школы и, как вскоре оказалось, в истории штата.

Правда, уже через неделю, всплыли аналогичные случаи в других, но он был первый.

И так как он стал первым, то СМИ из него и сделали героя.

Немедленно появился тот самый профессор, которого они с Карменситой Ибаньес случайно зацепили в библиотеке, и предложил грант прямо на поступление.

Но тут уже сам Диего — Сергей попадал в щекотливую ситуацию.

Оно конечно, очень хорошо, если поступить в университет по гранту и так там «отучиться». Но беда была в том, что по выходу, он становился рядовым «яйцеголовым», лишённым избирательных прав и вынужденным подчиняться другим, кто Федеральную Службу прошёл.

Так как Карменсита оказалась в тени его славы и гранта на поступление не получила, то Диего — Сергей немедленно предложил профессору взять на грант Кармен. С великим сожалением, профессор сообщил, что грант был именной, и переложить на «глубокоуважаемую девушку грантополучателя» его не может, несмотря на несомненные её, и выдающиеся, таланты.

После, правда, предпринял очень серьёзную атаку на Диего, с целью убедить его таки поступить в университет. Но попытка оказалась совершенно пустой, так как для профессора Диего оказался неожиданно упрямым. Как ни убеждал его профессор в том, что избирательные права для серьёзного учёного это чепуха и ничего не значащая привилегия, он остался при своих.

После, правда, его же попыталась уговорить и администрация школы, но для неё у Диего был безотказно срабатывавший в прошлом, образ «сиволапого фермера». Представление, которое он разыграл перед «представительной комиссией» из директора, завуча и учителей, произвело на всех присутствующих неизгладимое впечатление, подтвердив в их глазах миф о том, что шизофрения и гениальность практически одно и то же.

То, что их ловко разыграли, они, естественно и не подозревали. Но это были уже проблемы администрации школы. Главное, что Диего добился того, что намечалось изначально, разыграв все детали первого этапа Плана как по нотам.

Судя по тому, что он узнал из СМИ, аналогично безупречно справились все остальные, заброшенные в мир Ёс, соотечественники — каллистяне.

С одной стороны то, что стартовав вот так феерически они показывают себя всем, казалось безрассудным. Ведь разом высвечивается бСльшая часть десантников — прогрессоров. Но, как известно, «если что — то хочешь хорошо спрятать — положи его на самое видное место». К тому же, отношение к «яйцеголовым» в этом обществе было уничижительно — пренебрежительное. А к людям, «заведомо» стоящим на очень низких ступенях в иерархии «крутизны», отношение не просто предвзятое. Каллистяне под прикрытием этого образа становились на значительное время как бы невидимыми для тех, кто попытался бы в Ёс проанализировать ситуацию на предмет поиска людей и группировок наиболее опасных по части захвата власти.

Что и следовало по — полной использовать.

Если бы Карменсита была изначально безнадёжно испорченной личностью, то, скорее всего, Диего — Сергей не стал бы с ней возиться.

Но в ней чувствовалось нечто, что всё — таки, под покровом этой самой стервозности было человеческим. Сама стервозность тут была как раз прикрытием и защитой той самой человечности. Защитой души от грязи мира.

Беда Кармен, как и всех остальных девочек с великим умом, и крепким телом, была в том, что эта самая стервозность со временем пропитывала душу, заменяя собой всё то, что было хорошим. В глубине души Карменсита это очень хорошо понимала, но будучи не раз и не два битой жизнью, она раз за разом, как в броню закутывалась в тот образ, что она себе избрала. Чтобы отказаться от него, необходимо было найти другие опоры в жизни. И тут, столкнувшись с Диего, с его очень странной компанией, она эту опору вдруг почувствовала.

Это добавляло жару в её попытках заполучить себе Диего «в полную собственность». Но уже находясь в кругу его друзей она незаметно для себя менялась. В нужную для неё сторону. Хоть этого и не замечала.

Тем не менее, отношения с группой и, особенно с Диего выстраивались.

Хоть и были очень странные для стороннего наблюдателя.

С одной стороны, казалось, что Кармен, довольно успешно завоёвывает себе ещё одного мускулистого дурачка, но с другой…

Только особо приближённые подруги понимали что реально творится. А творилась очень древняя коллизия, выражавшаяся издревле в ёмкой поговорке: «Нашла коса на камень».

Впервые в своей очень богатой практике, Карменсита попала не на человека, который готов был выстелиться перед ней ковриком, а на того, кто при любых обстоятельствах держал дистанцию и сохранял человеческое достоинство.

Да так, что уже самой Карменсите приходилось прилагать немалые усилия, чтобы удержать его возле себя, безуспешно пытаясь завоевать его сердце. Она так увлеклась этим, что на всех остальных парней, которые нет — нет, но подкатывались, смотрела волком.

Видя это не один из кинутых Карменситой заточил зуб на Диего. Но помня, насколько хорошо он стал в последнее время драться, мало кто решился. Впрочем, и те кто в последствии таки решился, получили не сатисфакцию, а лишние синяки на физиономию. Что лишь подтверждало правило: Диего слишком для них силён и ловок.

Глядя на такое, «папаша Дюк» ехидно посмеивался, относя все кулачные достижения Диего на свой счёт.

С той группой, что создал Диего — Сергей, тоже обстояло всё благополучно. Получив — таки защиту, она наконец, встроилась в школьное общество и даже постепенно стала завоёвывать авторитет и влияние. У коллектива появилась периферия из ребят, кто хотел бы войти в группу. Кто с надеждой получить защиту, кто по причине того, что в ней было интересно и тепло.

Заканчивалась школа. Скоро все выпускники расползутся кто — куда и если принимать какие — то радикальные меры, по улучшению отношений с тем, кого Карменсита так безуспешно добивалась, то скоро будет поздно. Только сейчас. Она почувствовала, что скоро настанет тот час, когда или объясняться с Диего, либо окончательно признавать поражение.

Поэтому, она выловила его после уроков, как бы невзначай подошла к нему и завела разговор.

— Ты очень странный, Диего… Отказался от гранта! Впустую отказался.