Возмездие

Марина купила грудинку для борща, капусту, свеклу, перец, помидоры, чеснок, зелень — все как положено. Картофель, лук и морковь в доме есть всегда. Так, на второе — куриное филе. Если приготовить его в кляре, со специями — это очень вкусно! В качестве гарнира — рис. Марина умела готовить его рассыпчатым, как для плова. И закуски. Они с детьми очень любили корейскую кухню, и Марина купила корейской спаржи и рыбы. Долго стояла возле винного отдела. Покупать вино к ужину или нет? Решила не покупать. Все-таки он по делу придет. Купила сок, минералку, хороший чай и кофе, несколько видов печенья и конфет. Да, еще фрукты. И не бананы, которые теперь дешевле картошки, словно растут в каждом огороде, а виноград и груши.

Кажется, все. Кошелек изрядно отощал, но дело того стоит! Будем считать это инвестициями в Митькино образование, утешала себя Марина. Как дотянуть до следующей получки? Вопрос, конечно, интересный. Ладно, займу у Наташки.

И вот на плите тихо побулькивает бульон, на сковородке тушатся овощи для борща. Марина помешивает их лопаткой и думает свою думу.

Вчера после собрания она устроила сыну выволочку по поводу Насти Мишулиной. Митька таращил глаза, божился, что ничего такого... Ну, спросит она у него иногда что-нибудь... Так что же, не отвечать? Записки? Господи, всего одна! И то про контрольную по географии. Потому что он, Митя, по географии первый ученик в классе! Могли бы гордиться, мамаша!

—        Ты не в гуманитарной гимназии, среди барышень с бантиками. Когда исправишь алгебру, тогда и буду гордиться, — отрезала Марина.

Но известие о том, что Юрий Максимович придет к ним домой, ошеломило Митьку. Он изо всех старался быть хорошим. То и дело выскакивал на кухню и спрашивал, не нужно ли помочь.

—        Ты алгебру учи! Вот твоя помощь!

—        Ма, пусть и Санька завтра придет. Во-первых, я соскучился. Во-вторых, столько еды вкусной! И потом, пусть Юрий Максимович на него посмотрит. Ему ведь через два года тоже нужно будет к нам поступать!

—        Саня придет. Это я и без тебя продумала. А ты о чем думаешь? Ты об алгебре думаешь или где? Прав твой Максимыч: ты все в облаках, в эмпиреях! Вместо того чтобы разобраться хоть в чем-нибудь самостоятельно, показать, что ты умеешь работать...

—        Все, все, мамаша! Не бухтите! Иду разбираться с интегралами!

Ровно в шесть часов в пятницу в дверь позвонили. Митька ринулся открывать.

—        Здравствуйте, Юрий Максимович!

От того, с каким щенячьим восторгом смотрел сын на учителя, у Марины сжалось сердце. Только что на шею не бросился. Вот она, безотцовщина, в полный рост. Эх, был бы жив Сережа...

—        Привет, двоечник! Здравствуйте, Марина Борисовна! — улыбнулся учитель. — Ну, куда можно куртку повесить?

—        Сюда, пожалуйста. Вы голодны? Может быть, сначала пообедаем?

—        Нет. Я из дома. И вообще — первым делом самолеты!

Когда он улыбался, его лицо из строгого и чуть надменного становилось молодым, даже мальчишеским.

—        А когда подавать обед?

—        Господи, что вы зациклились на обеде? Я ведь на нем и не настаиваю, — рассмеялся учитель.

—        Как это? Нет уж, нет уж, — испугалась Марина.

—        Ну хорошо. Через полтора часа. Годится?

—        Годится! — улыбнулась Марина.

Она отварила рис, поджарила филе, накрыла на стол. Заварила себе кофе и вышла на лоджию с чашкой и сигаретой. Из окна Митькиной комнаты доносился баритон Юрия Максимовича и ломающийся, хриплый голос сына.

«Надо же, как Митька к нему бросился!» — снова вспомнила Марина. Она впервые пожалела, что не пошла работать в школу. Конечно, от них с ума сойти можно. Но и такой чистой, беззаветной любовью могут одарить только дети. Ну, еще животные.

Окно отворилось, высунулась голова сына.

—        Ма, ты куришь?

—        Да. Что, мешаю? — испугалась Марина.

—        Нет. Юрий Максимович тоже курит. Можно, он присоединится?

—        Конечно!

Марина сдернула фартук, поправила очки. На лоджию вышел Юрий Максимович.

—        Я ему задачу дал. Пусть решает, — сказал он, прикуривая. — Запахи у вас на кухне умопомрачительные!

—        Ну как он? — как о тяжелобольном спросила Марина, не реагируя на комплимент.

—        Да нормально! Я же говорю, башка у него хорошая. Если бы на уроках не отвлекался...

—        Я с ним вчера поговорила! И про Настю... Он обещал!

—        Ну-ну, что вы так переживаете, — чуть поморщился учитель. — Возможно, я зря вас напугал. Сегодня он с Настей вообще не разговаривал. Так что все наладится.

«Сегодня он вообще не разговаривал», — про себя повторила Марина. Он что, за каждым Митькиным шагом наблюдает? Ну, вообще-то, хорошо. Хотя не один же Митька в классе...

—        Юрий Максимович! Я решил! — раздался сквозь окно радостный голос.

И у Марины опять защемило сердце. Господи, за то, чтобы этот ломающийся голосок был всегда радостным, — отдашь что угодно!

—        Сейчас посмотрим, как ты решил. Не хвались раньше времени, — весело откликнулся Максимыч.

Через полчаса они сидели за обеденным столом. Юрий Максимович водрузил бутылку коньяка.

—        Надеюсь, вы не против? — осведомился он у хозяйки дома.

—        Нет, это даже хорошо, — простодушно ответила Марина. — Я и сама хотела купить. Так, знаете ли, переволновалась за эти два дня... Но не купила, постеснялась.

—        И правильно. Спиртное в дом должен приносить мужчина. А из-за чего волновались?

—        Ну как же! Из-за Мити!

—        Не стыдно тебе, Дмитрий, маму волновать?

—        Я больше не буду, — протараторил Митька, радостно глядя то на учителя, то на мать.

—        Смотри у меня! — погрозил пальцем Макси- мыч. — Ну-с, куда наливать коньяк?

—        Ой, бокалы-то! Я и забыла!

Марина торопливо поставила коньячные бокалы. Да что это я как школьница? Спокойнее нужно быть! Нужно срочно выпить!

Она открыла супницу, из которой повалил густой, ароматный пар, разлила по тарелкам ярко-красный борщ, посыпала толченым чесноком и зеленью.

—        О-о-о!! — в один голос воскликнули мужчины.

—        Предлагаю тост за хозяйку! — воскликнул Максимыч.

—        Нет, сначала за знакомство, — перебила Марина. — Вы в первый раз в нашем доме, Юрий Максимович, и мне бы очень хотелось, чтобы вы стали здесь частым гостем. Я очень рада, что у Мити такой замечательный наставник. Спасибо вам! За вас!

Максимыч склонил голову в знак благодарности. Они чокнулись, выпили.

—        А теперь ешьте! Борщ вкусный, когда горячий.

На несколько минут за столом воцарилась тишина.

По тому, как прижмуривались оба едока, Марина поняла, что борщ удался.

—        Невероятно вкусно! — подтвердил ее предположение Юрий Максимыч.

Потом подошел черед куриного филе с рисом. И опять Максимыч рассыпался в комплиментах. И подливал Марине коньяк. И она чувствовала себя все легче и свободнее.

—        А где ваш младший сын?

—        Он в музыкалке. Скоро придет.

—        Вот как? Какой инструмент?

—        Флейта.

—        Здорово! А Митю не учили музыке?

—        Почему? Он закончил музыкальную школу. Он у нас саксофонист.

—        Да что вы? — изумился учитель. — Митя, что же ты свои таланты скрываешь?

—        Да ну, мам, зачем ты? — забухтел Митька, притворяясь, что рассердился.

—        У тебя и саксофон есть? — повернулся к Мите учитель.

—        Да.

—        Так, может, ты нам сыграешь?

—        Ой, я так давно не играл...

—        Не ломайся, Митька! Сыграй, пожалуйста! — Марине очень хотелось похвастаться сыном.

—        Ну ладно. Только учтите, я очень давно не играл! Целый год! — повторил Митя и достал из шкафа футляр.

Он извлек тяжелый сверкающий инструмент, вставил мундштук. Марина с радостным предвкушением смотрела то на сына, то на педагога.