Страница 5 из 7
«Разлука ты, разлука…»
Разлука ты, разлука,
Чужая сторона!
Никто нас не разлучит,
Лишь мать сыра земля.
Все пташки-канарейки
Так жалобно поют
И нас с тобою, милый,
Разлуке предают.
Зачем нам разлучаться,
Зачем в разлуке жить?
Не лучше ль обвенчаться
И друг друга любить?
«Когда б имел златые горы…»
«Когда б имел златые горы,
И реки, полные вина:
Все отдал бы за ласки, взоры,
Чтоб ты владела мной одна!
Не упрекай несправедливо,
Скажи всю правду ты отцу.
Тогда свободно и счастливо,
С молитвой мы пойдем к венцу.
Ах, не твою ль, голубка, руку
Просил я у него не раз.
Но он не понял мою муку,
И дал жестокий мне отказ».
«Ну как же, милый, я покину
Семью родную и страну?
Ведь ты уедешь на чужбину
И бросишь там меня одну».
Умчались мы в страну чужую,
А через год он изменил.
Забыл он клятву роковую,
Когда другую полюбил.
А мне сказал, стыдясь измены:
«Ступай обратно в дом отца.
Оставь, Мария, мои стены»,
И проводил меня с крыльца.
Когда б имел златые горы,
И реки, полные вина:
Все отдал бы за ласки, взоры,
Чтоб ты владела мной одна!
«Окрасился месяц багрянцем…»
Окрасился месяц багрянцем,
Где волны шумели у скал.
— Поедем, красотка, кататься,
Давно я тебя поджидал.
— Я еду с тобою охотно,
Я волны морские люблю.
Дай парусу полную волю,
Сама же я сяду к рулю.
— Ты правишь в открытое море,
Где с бурей не справиться нам.
В такую шальную погоду
Нельзя доверяться волнам.
— Нельзя? Почему ж, дорогой мой?
А в прошлой, минувшей судьбе,
Ты помнишь, изменник коварный,
Как я доверялась тебе?
И это сказавши, вонзила
В грудь ножик булатный ему.
Сама с обессиленным сердцем
Нырнула в морскую волну.
Всю ночь волновалося море,
Кипела морская волна,
А утром качались на волнах
Лишь щепки того челнока.
Окрасился месяц багрянцем,
Где волны шумели у скал.
— Поедем, красотка, кататься,
Давно я тебя поджидал.
«Позарастали стежки-дорожки…»
Позарастали стежки-дорожки,
Где проходили милого ножки.
Позарастали мохом-травою,
Где мы гуляли, милый, с тобою.
Мы обнимались, слезно прощались,
Помнить друг друга мы обещались.
Нет у меня с той поры уж покою, —
Верно, гуляет милый с другою.
Если забудет, если разлюбит,
Если другую мил приголубит, —
Я отомстить ему поклянуся,
В речке глубокой я утоплюся.
Птички-певуньи, правду скажите,
Вести про милого вы принесите.
Где ж милый скрылся, где пропадает?
Бедное сердце плачет, страдает.
Позарастали стежки-дорожки,
Где проходили милого ножки.
Позарастали мохом-травою,
Где мы гуляли, милый, с тобою.
«По Дону гуляет…»
По Дону гуляет,
По Дону гуляет,
По Дону гуляет
Казак молодой,
А там дева плачет,
А там дева плачет,
А там дева плачет
Над быстрой рекой,
— О чем, дева, плачешь?
О чем, дева, плачешь?
О чем, дева, плачешь,
О чем слезы льешь?
— А как мне не плакать,
А как мне не плакать?
А как мне не плакать,
Слез горьких не лить?
Цыганка гадала,
Цыганка гадала,
Цыганка гадала,
За ручку брала:
«Утонешь ты, дева,
Утонешь ты, дева,
Утонешь ты, дева,
В день свадьбы своей,
Поедешь венчаться,
Поедешь венчаться,
Поедешь венчаться —
Обрушится мост».
По Дону гуляет,
По Дону гуляет,
По Дону гуляет
Казак молодой.
А дева, а дева —
Под мутной водой,
А дева, а дева —
Под мутной водой.
«Вдоль по Питерской…»
Вдоль по Питерской,
По Тверской-Ямской,
По Тверской-Ямской
С колокольчиком
Едет миленький,
Да сам на троечке,
Едет, лапушка,
Во поддевочке.
Во пиру я была,
Во беседушке.
Я не мед там пила,
Да сладку водочку.
Сладку водочку,
Все наливочку.
Я пила, молода,
Из полуведра.
Не лед трещит,
Не комар пищит —
Это кум до кумы
Судака тащит.
Эх, кумушка,
Да ты, голубушка,
Свари, кума, судака,
Чтобы юшка была.
Эх, юшечка
Да с петрушечкой,
Поцелуй же меня,
Кума душечка!
«Во ку… во кузнице, во кузнице…»
Во ку… во кузнице, во кузнице молодые кузнецы.
Они, они куют, они куют, приноваривают,
Молотами приколачивают, к себе, к себе Дуню,
К себе Дуню приговаривают:
«Пойдем, пойдем, Дуня,
Пойдем, Дуня, во лесок, во лесок, сорвем, сорвем, Дуня,
Сорвем, сорвем Дуне лопушок, лопушок.
Под са… под саменький, под саменький корешок, корешок.
Сошьем, сошьем Дуне, сошьем
Дуне сарафан, сарафан.
Носи, носи, Дуня, носи, Дуня, не марай, не марай,
По пра… по праздничкам, по праздничкам надевай, надевай!»
«Пойду ль я, выйду ль я…»
Пойду ль я, выйду ль я,
Пойду ль я, выйду ль я,
Во даль, во долинушку,
Во даль, во широкую.
Сорву ль я, вырву ль я,
Сорву ль я, вырву ль я,
С винограда ягодку,
С винограда винную.
То ли мне не ягода,
То ли мне не винная,
Я цветочек сорвала,
Я веночек свила.
Кинуся — брошуся,
Кинуся — брошуся,
Ко молодцу на колени,
Ко молодцу на колени.
Я у молодца сижу,
Я у молодца сижу,
Я на молодца гляжу,
Я на молодца гляжу.
Скажи, душа, скажи, свет,
Скажи, любишь али нет?
Я любить-то не люблю,
Наглядеться не могу.
«Во деревне то было в Ольховке…»
Во деревне то было в Ольховке.
Во деревне то было в Ольховке.
Лапти, да лапти, да лапти мои,
Эх, лапти, да лапти, да лапти мои,
Эх, лапти, мои, лапти липовые,