Страница 8 из 66
Понтий вскипел:
- Ты свободна.
„ Да, наконец-то и до тебя начинает доходить, что Иисус – это не простой человек, – подумала Клавдия, выходя из палаты.
ДОМ АНАНА.
- Отец, ты уже вернулся?
- Да, дети мои.
- У Понтия Пилата ты встречался с этим Пророком?
- Нет, не довелось, но разговор был громкий и тяжелый для меня. Не могу я знать, что сделал этот Пророк плохого, и поэтому я не могу являться Ему судьей. Да и кто я такой, хотя я и священник, но я иногда нахожусь далеко от всего этого. Но я боюсь за Иосифа, чувствую, что он жестоко настроен против Иисуса. И в следующий раз думаю, что я во Дворец Понтия Пилата не пойду. Не хочу, чтобы вы страдали по моей вине, ведь вам еще жить да жить. А вот за дочь Наару я боюсь. Если Иосиф ошибется в своем решении и незаслуженно накажет Иисуса, то пострадает и моя дочь, а ваша сестра. Они будут наказаны Господом Богом. Но будем надеяться на все лучшее. И ежели есть Сущий на самом деле, то Он не допустит и не даст страдать своему Сыну на нашей Земле. Но решать не мне, решать Сущему.
Дети смотрели на своего отца, им было очень жаль его. Он казался им уставшим и обиженным.
- Отец, иди поешь, и приляг отдохни.
- Спасибо, дети мои.
Немного поев, Анан прилег отдохнуть. Как обычно бывает в таких случаях, он погрузился в тихое, уютное, как бы не реальное, но существующее бытие. В своем сне Анан снова шел по огромной пустыне. Пред ним вновь появился тот огромный камень, который когда-то во сне испугал Анана. Но сейчас этот камень уже не был таким темным, а светился ярким светом. Анан подошел к нему ближе, из камня снова послышалось шипение. В этот раз Анан не боялся этого, страх полностью покинул его.
- Анан, - кто-то обратился к нему, - во второй раз я подвожу тебя к этому камню. Запомни, что в нем заложена вся Моя Духовная Сила, и никакими путями ты не сможешь обойти этот духовный камень. Да, по вине твоего зятя, и таких, как он, Сын Мой будет отдан на страдание. Ты же опомнился вовремя. И Я рад за тебя. А теперь прикоснись к этому камню.
Анан левой рукой прикоснулся к этой светлой глыбе. От нее исходило приятное тепло, и это тепло насыщало его тело чем-то необыкновенным. Анан такого никогда не испытывал.
- Теперь ты веришь, что Я существую?
- Конечно, я верю, но я не вижу Тебя.
- На Сына смотри Моего, и в Нем ты узришь лик Мой. А сейчас уходи, тебя ждут твои дети. Но запомни, очень скоро ты вернешься ко Мне, и лишь тогда ты увидишь Мой настоящий лик.
- Сущий, позволь мне еще немного постоять у этого камня.
- Что ж, только недолго.
- И если сможешь, ответь мне, почему этот камень находится среди пустыни?
- Потому что песок в пустыне – это вы, а тепло, исходящее от этого камня, руководит этим песком, а точнее вами. Все, тебе пора.
Анан открыл глаза. В доме было темно. Все уже отдыхали, и ему стало грустно на душе. Он вышел из дома. Полная темнота окружала его. Он хотел заплакать, потом передумал, подумав о своих детях: „Господи, почему же я прожил такую темную жизнь?”. Но ответа так и не получил. Лишь только к восходу солнца Анан вернулся в свой дом. Сыновья еще спали. Анан стоял и смотрел на них, а по его щекам катились слезы.
ИЕРУСАЛИМ. Дом сотника Корнилия.
После трудного дня Апостолы отдыхали. Только Иисус не мог уснуть. О чем Он думал в это момент, трудно было предугадать, и все же мысли Его исходили в лучшую сторону, во благо ради людей. В этот момент к Нему подошел Петр:
- Учитель, можно ли поговорить с Тобой не как с Учителем, а как человек с человеком?
- Петр, Я уже догадываюсь, о чем ты будешь говорить со Мной, но не спеши, ибо придет и твое время, и ты насладишься тем, о чем мечтал, находясь рядом со Мной. И вот, когда ты отречешься от Меня, то в первые минуты почувствуешь, что Я был прав, и вообще, Петр, Я давно наблюдаю за тобой. Вижу твое рвение к власти, но пойми Меня правильно. Все же Я являюсь Посланником Всевышнего на Земле. Вы же все – Мои Ученики, но ежели бы было все наоборот, то Я бы просто молчал и делал то, чему бы учил Меня ты. Поверь, Петр, Я знаю все обо всех вас, и не нужно на Меня обижаться только за то, что Я являюсь Сыном Божьим. Ведь и вы все исходите от Его духовного очага и возрадуйтесь этому. Я точно знаю, когда Мне придется вознестись к Отцу Своему, и не нужно пред этим тревожить Меня такими вопросами.
- Учитель, извини. Просто у меня наступил момент отчаяния, мне надоело быть простой овечкой, хотелось бы побыть немного пастухом.
- Да, Петр, раз ты Мне признался в этом, то этот грех Я снимаю с тебя и прощаю тебя. Иди, отдыхай, ибо самое трудное, нас ждет впереди.
Удаляясь от Иисуса, Петр подумал: „Боже, что я натворил, как мне сейчас стыдно. Господи, прости меня, ибо я недостоин Твоего Учения. Этим, наверное, меня искушал сам дьявол. Прости меня, Господи, больше этого никогда не повторится”.
Иисус же думал совсем другое: „Вот и среди Моих Учеников завелась темная сила, но Я не обижаюсь на Петра, со временем он все поймет, а вот когда он отречется от Меня в Мои трудные минуты, то ему станет обидно до слез за все это. И снова же его Всевышний простит и возвысит до святого. Понимаю, что с каждым человеком может такое произойти, и таковых нужно исправлять, а исправлять их нужно духовным учением”.
Иисус стал лицом в ту сторону, где восходит солнце и начал молиться: „Сущий - Ты Мой Творец, Создатель света и любви, блажен Ты в деяниях своих, ибо возлюбил своих детей. Возлюбил Ты навсегда. Честь Тебе и поклон, Ты вечен и блажен, спаси всех. Аминь.”
Повеяло легким ветерком, и от его прохлады Иисусу стало приятно: „Отец, Я чувствую дыхание Твое, и Я радуюсь Твоему присутствию со Мной рядом”. - „Иисус, Сын Ты Мой единый, прошу, иди и отдохни, ибо для Тебя наступают ответственные дни, и Ты должен все выдержать”. - „Отец, Я понял Тебя”.
Иисус вошел в дом, все отдыхали, кроме Петра. Иисус посмотрел на него:
- Петр, успокойся и спи. Я же сказал тебе, что снял с тебя все грехи.
- Учитель, да как же завтра я буду смотреть в Твои глаза?
- Петр, точно так, как это ты делал и раньше. Все, Мне тоже нужно отдохнуть.
Иисус прилег. Он вспомнил свою юность, вспомнил все свои беседы, которые в мыслях Он проводил со своим Отцом. Вспомнил Он и своих Учителей с Царствия Небесного. Вся Его жизнь встала пред Его взором. Виделось Ему и другое, но в своих мыслях Он уходил от этого. Нет, не потому что Он чего-то боялся, просто Ему не хотелось опережать эти страшные события. Бог-Человек уснул рядом со своими Учениками.
Где-то там, далеко в небесах появилась яркая вспышка, но ее никто не заметил, ибо все отдыхали.
ДОМ ИОСИФА КАИАФА.