Страница 22 из 66
Иисус на него не обиделся, но все же сказал:
- Человек, ставящий себя выше Бога, всегда будет угнетенным, не Богом, а самим собой. Я глаголю истинно, что Мое оскорбление вернется ко всем вам радостью Моей.
Ведущий не понял смысла, сказанного Иисусом; Иисус же продолжал:
- С радостью я к вам пришел, для вас же Я с горем уйду, но для себя уходить буду только с радостью. И с ней же Я вас буду ждать в том Царствии, о котором Я глаголю всем и везде.
После сказанных слов стояла полная тишина. Члены собрания призадумались. Ведущий не знал, как себя вести и все же заорал:
- Что, что же вы молчите? Неужели мы Его пригласили сюда для того, чтобы Он нас пугал? Давайте Его прямо сейчас разопнем или повесим, и бездыханное тело отдадим диким животным на съедение.
Но по-прежнему все молчали. Затем Иосиф с ехидцей обратился к Иисусу:
- Скажи мне, добрый человек, Ты-то Сам веришь в то, что проповедуешь? И ежели Ты веришь в то, что проповедуешь, то сотвори для нас чудо. Путь Твой Отец Небесный опустится сейчас на землю и побеседует с нами. И ежели Он сочтет нас злодеями, то пусть нас сразу и накажет здесь.
- Ежели Мой Отец опустится сюда, то вы все здесь, Я имею в виду вас, духовные разбойники, сгорите синим пламенем, даже не успев покаяться в грехах своих.
Иосиф Каиаф от таких услышанных слов оторопел, но после все же промолвил:
- Как же мы сгорим, ведь Ты же будешь находиться рядом с нами? Не мы, а Ты считаешь себя Спасителем, неужели Ты, как Спаситель, можешь оставить людей в беде?
- Настоящих людей в беде Я никогда не оставлю, а таких, как вы, Я всегда буду истреблять, как полевых сорняков. Ибо, такие как вы, сеют только зло. И дабы оградить всех остальных от вашего влияния, в отдельных случаях, можно применять Божье наказание.
- Неужели Ты, человек ниоткуда, да и никто, считаешь нас сорняками?
- А вы посмотрите друг другу в глаза и сразу же увидите, кто есть кто.
В разговор ввязался ведущий:
- Господа, да что же это получается, мы ведь Его пригласили сюда, дабы наказать, а получается все наоборот. Этот безумец не только унижает нас, но даже запугивает, и я вынужден буду Его наказать, применив при этом физическую силу. Позовите сюда стражу, пусть они Его свяжут и выведут на площадь. Там Его нужно высечь, дабы весь народ увидел, что этот Апостол является не Сыном Божьим, а простым смертным.
Каиаф подошел к ведущему:
- Уважаемый господин, не следует этого делать, ибо мы еще не знаем, как в данном случае поведет себя народ. Ведь Ему поклоняется большая часть нашего населения.
- Иосиф, неужели ты боишься?
- Признаюсь: да, я боюсь, ибо нас могут забросать камнями. И поверь мне, господин, ни один камень не коснется тела этого лжепророка и не навредит Ему. Они будут сыпаться в нашу сторону.
- Иосиф, я не понимаю тебя.
- Не время еще, не время. Пока мы Его должны унизить словесно, доказав тем самым, что Он является не Сыном Божьим, а простой комахой, которая нигде не заметна.
- Иосиф, а ты в чем-то прав. И все же, я настаиваю на том, пусть даже не сегодня, а в другой какой-либо из дней мы при многочисленном скоплении людей высечем Его, дабы другим не было повадно становиться Сынами Божьими. Послышался смех.
В этот момент Иисус поднял руки вверх, сильно растопырив пальцы. По зданию пронесся легкий шум ветерка. Все насторожились. Но, когда услышали некое шипение, все члены собрания припали на колени, но своего взгляда ни на миг не отводили от Иисуса.
„Боже, что Он творит? Откуда могло взяться это шипение и дуновение ветра? Неужели на самом деле так называемый Отец Его Небесный, видит и слышит все?” – подумал Иосиф.
В этот момент все увидели странную картину. Лицо Иисуса резко изменилось, борода начала принимать золотистый цвет. От родимого пятна, находящегося на лбу, появился небольшой луч света, который уходил к небесам. Между Иисусовых рук начало появляться кроваво-красное свечение, и при пересечении этих лучей все первосвященники увидели, что Иисус в руках держит кровавый крест. Кровь стекала по Его хитону и капала на землю, становясь при этом багрово-красной. Все члены собрания были в недоумении, они думали: что же это происходит? А кровь по рукам Иисуса продолжала стекать на землю. Иосиф буквально подполз к ногам Иисуса и попробовал рукой содержимое, находящее на земле. Убедившись в том, что это, действительно, есть кровь, он громко закричал:
- Господа! Господа! Мы этого человека, именующего себя Сыном Божьим, должны отвергнуть не только, как человека, но и как Сына Божьего. Ибо вы все видите, пред нами явление, и имя ему - сатана. Как мы могли допустить сатану в этот духовный храм?
Иисус опустил руки. Он посмотрел на всех присутствующих и увидел, что пред ним находится бешеная дьявольская стая, рогатое и хвостатое бездуховное стадо.
Ведущего собрания бросило в дрожь, и он промолвил:
- Господа, нам надо немедленно покинуть этот храм. Ибо ни ровен час, и этот дьявольский слуга может натворить много непоправимого.
Все с криком начали покидать свое темное гнездилище.
Мать Мария, ожидавшая Иисуса на улице, не поняла, что происходит с членами собрания, ибо они с громким криком выскакивали из своего храма. Один из священнослужителей, который был уже в преклонных годах, физически не мог передвигаться быстро, он упал и полз, взывая о помощи. Но никто ему так и не помог. Лишь Иисус подошел к нему, поднял старика, посмотрел на него и сказал:
- Вы меня только что очернили, и Я тебя, старец, отблагодарю за это по-своему. Ты увидишь Мою смерть на кресте; после этого ты проживешь еще долго, ибо это есть воля Моя. А сейчас ступай своими ногами, ибо боль твою Я забрал на себя.
Старец, встряхнул головой:
- Сын Ты мой, прости меня. В своей душе я верю в тебя, и сейчас я прочувствовал Твою силу и точно знаю, что дьявол на такое не способен. И еще раз, прости меня. Я клянусь пред Тобой, что я, как и Анан, больше никогда не войду в этот храм. И все оставшиеся дни своей жизни я буду отдавать только Богу, чтя Его и прославляя Его.
- Ты будешь бессмертен, старец. Я рад за тебя, что ты, будучи в преклонных годах, познал всю Истину. И Я глаголю тебе: живи и радуйся, ибо ты видел очи пред собой истинного Сына Божьего. А сейчас ступай и учти, мы еще с тобой встретимся, но уже в Моей Небесной обители. И там поговорим поподробнее, ибо времени для этого у нас будет много.
Услышав все это из уст Иисуса, старец уверенными шагами стал удаляться от Иисуса.
- Иисус, Сыночек, что случилось?
- Мама, не волнуйся, у Меня все хорошо.
- Иисус, если бы было все хорошо, то члены собрания выходили бы потихоньку и по своей воле; я же видела совсем другое – они неслись, как овцы, видящие волка.
- Мама, Ты права. В данный момент Я для них был волком и дьяволом. Но на самом деле они видели перед собой истинное лицо Бога и чего-то испугались. Я ни в чем не виновен, ибо они сами просили чуда, и Я им подарил это удовольствие, пускай радуются увиденному на здоровье. Идем, дорогая, домой. Я устал.
И они медленным шагом отправились в дом Корнилия.
ДВОРЕЦ ПОНТИЯ ПИЛАТА.
А в это время Понтий и Ирод, трапезничая, беседовали между собой:
- Ну что, Антипа?
- Понтий, что ты имеешь в виду?
- Антипа, конечно же, не вино. Я хочу поговорить с тобой о нашем общем знакомом.
- Ты имеешь в виду Иисуса?
- Именно, Его. Понимаешь, Антипа, этот человек во многом нам помог, и мы Его должны сохранить как личность для истории. Ибо мы познали и увидели, что Он является пред нами, действительно, необыкновенным человеком.
- Понтий, ты в чем-то прав. Я понимаю, что Его нужно сохранить, но в этом случае, сохраняя Его, мы теряем себя.
- Пойми, Антипа, если утеряем Его, тогда мы утеряем и себя. А наши семьи отдадим на вечные муки. И вот, находясь с тобой вдвоем, мы должны окончательно решить, как же нам быть с Иисусом. Лично мне Его, как человека, почему-то жаль. С другой стороны, я Его уважаю, как Сына Божьего, а Клавдия по ночам даже молится на Него. Сначала меня это раздражало, а сейчас я уже к этому привык. И где-то там далеко, внутри себя, я благодарю Его и всегда желаю Ему здравия.