Жизнь или смерть

Римо отвернулся от экрана.

– Все в порядке, можно ехать.

Он вытолкал Картрайта из грязного прибрежного бара и повел к причалу, где они сели в небольшую моторную лодку. Через две минуты они уже были на яхте. Поднявшись по трапу, они вышли на палубу. Картрайт все еще сжимал в руках набитый деньгами «дипломат».

– А где маршал? – спросил он.

– Здесь. – И Римо открыл настежь дверь кают-компании.

Картрайт вошел внутрь и увидел на полу тела Дворшански и Дороти. В ужасе он повернулся к Римо.

– Но ведь вы обещали! – воскликнул он.

– Никогда не верьте обещаниям политиков, – назидательно заметил Римо и железным краем ладони раскроил череп бывшего мэра. – Не надо было высовываться, – добавил он, когда Картрайт упал.

Римо прошел на капитанский мостик, завел мотор и, включив автоматический режим, направил судно в открытое море. Затем спустился в машинное отделение и опорожнил одни из топливных баков, вылив из него горючее на пол. Для пущей надежности он полил это все бензином и набросал в коридоре пропитанные бензином тряпки и бумагу.

Бросив на тряпки горящую спичку, отчего все вокруг-моментально вспыхнуло, он взбежал на палубу и спрыгнул оттуда вниз, в свою маленькую моторку, которую тащила за собой мощная яхта. Отвязав лодку от яхты, он некоторое время дрейфовал на волнах, а потом завел мотор и повернул к берегу.

На полпути Римо услышал страшный взрыв. Обернувшись, он увидел, как полыхнуло пламя. Тогда он заглушил мотор и стал наблюдать. Пламя весело полыхало, постепенно превращаясь в огромное зарево, а потом раздался новый взрыв, от которого у пего чуть не лопнули барабанные перепонки.

Мгновение спустя море вновь было спокойно.

Некоторое время Римо продолжал смотреть туда, где только что находилась яхта, а потом снова запустил мотор.

Вечером он смелел программу новостей.

Там одна запутанная история сменялась другой. Намекали, что, передав признание Полани, мэр Картрайт бежал. Высказывалось предположение, что именно Картрайт убил Буллингсворта и Московитца, поскольку они узнали о его грешках, а потом прикончил и шерифа Клайда Мак-Эдоу, тело которого нашли на автостоянке перед зданием муниципалитета, – за то, что тот хотел помешать ему бежать.

Затем говорили об убедительной победе Мака Полани, показывали репортаж о его пресс-конференции, на которой он объявил о первом назначении в администрации города. Он назначил миссис Этель Хиршберг городским казначеем.

Миссис Хиршберг вырвала у него микрофон и заявила:

– Клянусь относиться к городским деньгам, как к своим, присматривать за мэром и относиться к нему, как к родному сыну. У меня на это довольно времени, поскольку мой собственный сын мне даже не звонит.

Римо больше не мог этого выносить. Он выключил телевизор и набрал номер.

Раздался гудок. Потом второй. Когда телефон прозвонил в третий раз, на том конце провода сняли трубку.

– Да? – произнес кислый голос.

– Это Римо.

– Слушаю, – сказал доктор Смит. – Я вас узнал. Хотя прошло много времени с тех пор, как мы беседовали в последний раз.

– Похоже, я решил все ваши проблемы.

– Да? Я и не знал, что у меня были проблемы.

– Вы что, не смотрели новости? Полани избран мэром. Картрайт признался, что дело Лиги – сплошная фальшивка.

– Да, я видел новости. Кстати, хотелось бы знать, куда все-таки делся мэр Картрайт?

– Ушел в море.

– Понятно. Я передам Первому ваше сообщение. Как вы знаете, он возвращается сегодня.

– Да, знаю. Мы, серьезные политики, стараемся держаться в курсе всех новостей.

– У вас все? – спросил Смит.

– Как будто все.

– До свидания. – Смит повесил трубку.

Римо, чувствуя себя как оплеванный, посмотрел на Чиуна.

– Разве от императора ждут благодарности? – задал тот риторический вопрос.

– Я и не ожидал, что он станет целовать мне руки, если ты это имеешь в виду. Но хотя бы спасибо сказал. Просто спасибо – разве это так трудно?

– Императоры не благодарят, – сказал Чиун. – Они только платят и за свои деньги рассчитывают получить все, на что ты способен. И вообще – будь благодарен судьбе хотя бы за то, что тебя чуть не назначили казначеем Майами-Бич.