Ярость небес

— Слушаю вас, адмирал!

— Отдыхаете?

— Э-э... собственно... ожидаю важного звонка.

— Я только что говорил с президентом. Помните, есть у нас такой чиновник в правительстве? Тот самый, что до сих пор думает, будто сам Господь Бог ниспослал вас Пентагону.

— Я никогда не утверждал этого, но это адмирал Блэкберд, сэр.

— Так вот, президент начинает терять терпение. Думаю, водить его за нос вам более не удастся.

— Позвольте, сэр...

Зазвонил телефон.

— Искренне надеюсь, что произойдет чудо и этот звонок спасет вас. — Голова адмирала исчезла, и дверь захлопнулась.

Генерал Лейбер снял трубку.

— Майор Чикс, сэр.

— Ну что там?! — едва сдержался генерал Лейбер.

— Это невероятно, сэр.

— Ничего невероятного теперь уже не осталось!

— Но в это и правда трудно поверить, сэр. Мы установили, почему эти... КРУ не сгорают в атмосфере.

— Поздравляю вас, — мрачно проронил генерал.

— Но вы не понимаете, сэр. Это и есть та нить, начав с которой, мы распутаем весь клубок. Дело в том, что КРУ покрыты защитным веществом и вещество это — американского производства. Мы уже установили производителя, и, надеюсь, он теперь выведет нас на владельца этих самых... КРУ.

— Слава Богу, — генерал вытер со лба холодный пот. — А как называется эта штука?

— Карбонизированный углерод, сэр.

— Что? — спросил генерал слабым голосом. С чего вдруг сел голос, генерал вначале не понял. Голос же, видимо, отреагировал на сообщение майора быстрее, чем генеральский мозг.

— Покрытие нанесено очень грубо, сэр. Но свое дело оно сделало благодаря непродолжительности полета.

— Карбонизированный углерод, — уныло повторил генерал.

— Так точно, сэр. У него есть и другие названия. Технология секретная и очень дорогая. Я убежден, что с вашими связями вы быстро обнаружите след. Все, что нужно, — это найти негодяя, который продал это покрытие на сторону.

— Карбонизированный углерод.

— Именно он, сэр.

— В ближайшую неделю, майор, я буду болен.

— Простите... простите, сэр?

Вместо ответа генерал Лейбер повесил трубку и принялся ожесточено шуршать бумагами на столе. Только вчера он получил факс с уведомлением, что офис компании “Дружба интернэшнл” переведен в Соединенные Штаты и связываться с ними теперь нужно по новому номеру. И теперь генералу до зарезу нужен был этот номер.

Номер обнаружился на полях меню китайской закусочной. Трясущимся пальцем генерал нажимал кнопки. Тут еще цифры едва разберешь — телефоном генерал довольно активно пользовался.

— “Дружба интернэшнл”, — ответил знакомый мягкий голос.

— Приветствую вас, дружище. Это Мартин Лейбер, ваш старый клиент.

— Добрый день, генерал. Надеюсь, вы получили мое послание?

— Да, несомненно.

— В вашем голосе чувствуется какое-то напряжение, генерал.

— Простуда, — генерал Лейбер покашлял для убедительности.

— О, искренне вам сочувствую, генерал.

— У меня, дружище, к вам деловое предложение.

— Слушаю.

— Гм... лучше не по телефону.

— По моим данным, линия абсолютно надежна. Можете говорить о чем угодно — никто не услышит нас.

— Да не в этом дело. Мне нужно с вами встретиться с глазу на глаз.

— Сожалею, но это противоречит нашей политике.

— Если в вы знали, какой можно оттяпать куш!

— Какой именно?

— Миллиард — не меньше.

— Звучит заманчиво, но наши правила я не могу нарушать. Никаких личных контактов — таково правило номер один компании “Дружба интернэшнл”.

— Прошу вас сделать один-единственный раз исключение.

— Прошу в свою очередь извинить меня. И с нетерпением готов выслушать ваше предложение.

— Говорю вам, я не могу обсуждать это по телефону.

— Можете прислать мне письмо.

— А по какому адресу?

— Я принимаю только электронную почту.

— Да чем вы там таким занимаетесь, что вас ни увидеть нельзя, ни письмо послать? Что у вас за делишки?

— Весьма прибыльные. — В трубке раздались гудки.

— Ч-черт! — вне себя от ярости прорычал генерал. — Эта скотина еще осмелилась бросить трубку! Но... что же делать?

Странный и громкий звук разбудил Элмера Миро, владельца небольшой фермы вблизи городка Ла-Плата, штат Миссури, уже далеко за полночь. Кровать подпрыгнула и едва не сбросила хозяина на пол. Сквозь занавеску на окне было видно оранжево-красное зарево.

За странным звуком последовал другой, гораздо менее громкий, словно приглушенный треск. Этот треск Элмер уже где-то слышал, но определить, откуда он шел, не мог.

Распахнув дверь, Элмер Миро словно прирос к крыльцу. В кукурузном поле, среди силосных ям, что-то жарко горело, глухо потрескивая. Шел густой дым. Схватив стоявшее в углу ружье, фермер пошел по направлению к столбу дыма.

Посреди поля, на месте силосной ямы, зияла воронка с обугленными краями, в которой чернело что-то огромное. В воздухе стоял запах горелых кукурузных стеблей. И жареной кукурузы. Земля вокруг была усыпана жареными кукурузными зернами — вот откуда шел знакомый треск попкорна.

Элмер Миро почувствовал, как припекает кожу на лбу, но подошел еще на пять шагов ближе. Внезапно ружье словно вырвалось из его рук и, ударившись о странный предмет, громко выстрелило. Словно по его сигналу, Элмер вскочил в свой старенький пикап и что было сил погнал в город. Остановившись на окраине у первого же телефона, он позвонил шерифу и, сбиваясь, начал рассказывать ему эту дикую историю.

Шериф прервал его на середине рассказа, заявив, что Элмер, должно быть, принял не меньше литра, раз ему почудилась летающая тарелка, приземлившаяся в его огороде.

Шериф не знал, что сообщения об НЛО, метеорах и падающих звездах принимали этой ночью по всей Америке. Но какую угрозу таят в себе эти сообщения, Америка тоже не знала. Один лишь президент немедленно понял: таинственный враг начал настоящую войну.

Комитет начальников штабов требовал хотя бы приблизительных данных о цели. Зазвучали глухие угрозы, что если президент не выполняет свои прямые обязанности, нечего ждать того же и от военных.

Все линии в кабинете доктора Харолда В. Смита были по-прежнему заняты.

Петр Колдунов знал, что больше он не сможет выдержать это. Две дюжины раскаленных паровозов были сброшены за одну ночь на Америку — две дюжины орудий страшной, нечеловеческой смерти. При мысли о том, сколько людей в адских муках испускают сейчас последний вздох, Колдунов едва не падал у пульта. А рабочие в темно-зеленых робах тащили на тросах к зарядной камере очередной агрегат, и за спиной скрежетал ненавистный голос полковника Интифады:

— Быстрее! Еще быстрее, товарищ Колдунов! Чем скорее мы отстреляемся, тем скорее вы отбудете отсюда домой!

— Мне нужно закончить расчет траектории, — бросил Колдунов, не оборачиваясь. Строчки сложных вычислении на листе бумаги расплывались в его глазах.

— Кому это нужно? У меня горы, горы этого металла — и мы обрушим его весь на Америку! Где именно они упадут, мне все равно. Лишь бы они где-нибудь упали.

— Хорошо. — Колдунов встал, сминая листок, и устало провел рукой по пересохшей коже.

— Держите. Вам необходимо промочить горло.

— Вы очень любезны, — кивнул Колдунов, принимая из рук Интифады стакан с прозрачной жидкостью. Лишь осушив его одним глотком, он понял, что это не водка, простая вода. Разумеется, подумал он, эти чертовы мусульмане не пьют спиртного. Хотя вкус у воды был какой-то странный — он не успел понять почему. — Ну, что дальше? — повернулся он к полковнику.

Полковник Интифада наградил ученого широкой улыбкой. Американцы говорят: “С таким оскалом хорошо есть дерьмо”, вспомнил Колдунов и тоже слегка улыбнулся.

— Дальше заряжаем следующий. Пойдите, прошу вас, откройте люк.

— Ах да, я и забыл. Иду.

Колдунов шагнул к выходу. Его шатало, он схватился за дверной косяк. Площадка и крышка люка расплывались перед глазами. Чертовы цифры. Все, больше ему не придется для них ничего рассчитывать.