Страница 1 из 3
A
1.0 — создание файла, сканирование, вычитка
Р. К. Нарайан
notes
1
2
3
Р. К. Нарайан
МАНМАТХА
Творец Брахма с удовлетворением окинул взором плоды трудов своих. Вселенная с ее фауной и флорой, самые разные существа, от комаров до ангелов, звезды и солнце — все это создал он. Доведя до конца эту гигантскую работу, Брахма захотел явить миру нечто совсем новое и не похожее на все его предыдущие творения. В таком расположении духа он дал жизнь некой несравненной деве по имени Сандхья. («Зыбкий час между заходом солнца и сумерками, между концом ночи и рассветом, время приглушенных голосов, неясных мыслей, тающих и возникающих силуэтов тоже называется „сандхья“», — объяснил рассказчик.)
Как только эта дева обрела дар речи, она спросила у Брахмы:
— Зачем ты создал меня?
— Чтобы внести разнообразие в этот мир, — ответил Брахма.
— Но мне здесь так одиноко! — пожаловалась она.
— Я избавлю тебя от одиночества, — сказал Брахма и создал ей брата.
Это был юноша с необычайно красивым лицом и телом, вооруженный луком из сахарного тростника с тетивой из вереницы жужжащих пчел и пятью стрелами из пяти редких благоухающих цветов. Он сиял, как полная луна, у него был орлиный нос, прямые плечи, и при взгляде на него казалось, что его тело и лицо изваяны скульптором. Его гибкая шея не уступала совершенством формы морской раковине, а широкая грудь придавала его облику царственное величие. Он носил голубую одежду и украшал волосы цветами кесари, а в руках держал флаг с изображением рыбы. Он нравился всем — и мужчинам и женщинам. Завидев его, все млели от восхищения.
— Зачем ты создал меня? — повторил он вопрос Сандхьи.
— Ты — бог любви, — ответил Брахма. — Ты всемогущ, ты способен проникать в души людей, поэтому тебя будут называть Манматхой, но ты получишь еще одно имя — Кама, потому что твои стрелы будут возбуждать страсть в сердцах мужчин и женщин, страсть, которая необходима для поддержания жизни.
Юноша подумал немного и спросил:
— А как я узнаю, что это правда? Когда я смогу попробовать свои силы?
— Да хоть сейчас, — беззаботно ответил Брахма.
Этот разговор происходил во время большого собрания богов, на котором присутствовали семь прославленных сыновей Брахмы — семь мудрецов, прародитель богов Дакша, царь Вселенной Праджапати и многие другие. Юноша поднял лук и направил первую стрелу в самого Брахму. А потом выстрелил по очереди во всех остальных. В ту же минуту в сердцах богов пробудилось страстное желание овладеть единственной женщиной в этом собрании, которой оказалась не кто иная, как Сандхья. Боги сгорали от любви, хотя одному из них она приходилась дочерью, а другим — сестрой. Все они вдруг увидели, как обольстительно ее тело, и, отталкивая друг друга, изо всех сил старались привлечь ее внимание; рассудительность, сдержанность, приличия — все было забыто.
Весть о случившемся дошла до Ямы, бога смерти и стража справедливости. Он вознес молитву бесконечному неизменному верховному богу Ишваре (создавшему всех остальных богов) и попросил его вмешаться, чтобы образумить бесстыдных. Услышав молитву Ямы, Ишвара спустился в мир Брахмы, разбранил бога-творца и его сыновей и пресек их кровосмесительные порывы. Но зло, хоть и не самое страшное, все-таки свершилось; в ту минуту, когда Брахма запылал от вожделения, капля его пота упала на землю перед Сандхьей и дала начало многочисленному потомству, а из сока жизни, пролитого Дакшей, родилась Рати, красавица из красавиц.
Ишвара удалился, но Брахма не мог забыть оскорбления, которое Ишвара нанес ему в присутствии детей.
— О Манматха, — в гневе воскликнул он, — ты ответишь за мое унижение! Тебя тоже настигнет рука Ишвары. Пусть он сожжет тебя!
— Можно ли быть таким несправедливым! — возмутился Манматха. — Ты сам создал меня, сам наделил необычайным даром и сам же разрешил им воспользоваться. Разве не по твоему настоянию я натянул тетиву? Как же ты винишь меня за то, что случилось?
Брахма признал правоту Манматхи и смягчил приговор.
Дакша спросил у Манматхи, не хочет ли он жениться на его дочери Рати. Манматха, чьи стрелы оказались неотразимыми для Брахмы и всех остальных, сам не устоял перед очарованием Рати. Ведь ее брови были очерчены еще совершеннее, чем его, а заостренные груди были похожи на нераспустившиеся бутоны лотоса и кончались темными, как медоносные пчелы, сосками, такими твердыми, что упавшая на них слеза разбивалась на тысячи мельчайших брызг; когда Манматха глядел на струнку шелковистых волос между ее грудей, ему казалось, что туда случайно попала тетива его лука. Ее бедра, гладкие, как стволы бананового дерева, плавно сбегали к маленьким ножкам с розовыми пальчиками и пятками. Ее руки походили на потоки золотого дождя, а косы можно было сравнить только с облаками в период муссонов. Манматха изнемогал от любви к Рати, и она стала его женой.
Брахма, все еще не забывший обиды, нанесенной ему Ишварой, сказал Манматхе:
— Отправляйся в путь вместе с Рати, возьми с собой все оружие, которое у тебя есть, и напади на Ишвару. Я хочу, чтобы он оказался в таком же положении, в каком застал нас.
— Но ведь надо, чтобы рядом с ним был кто-то, кого он мог полюбить, — не соглашался Манматха.
— Об этом ты можешь не беспокоиться, — невозмутимо ответил Брахма. — Я дам тебе надежного союзника.
Он вздохнул и создал Васанту (весну). Васанта приготовился сопровождать Манматху и захватил с собой все средства обольщения: летние песни птиц, зеленые побеги растений, налитые соком плоды, деревья в цвету, и пташек, и вечерний ветерок, и волшебные сумерки — все, что настраивает на лирический лад.
Только тогда Манматха осмелился приблизиться к Ишваре, чтобы испытать на нем свою силу. Вскоре он вернулся и сказал Брахме:
— Он не обратил на меня никакого внимания, со мной еще никогда не случалось ничего подобного. Я не отставал от него ни на шаг, я поднялся за ним на гору Кайласу, потом на Меру, я обошел с ним все Гималаи, но он не замечал меня. Васанта помогал мне как только мог. Он навеял теплый южный ветерок, от которого все теряют голову, но на Ишвару это не произвело никакого впечатления. Я израсходовал все пять стрел, но ни одна из них не попала в цель. Я создал селезня и утку, они затеяли любовную игру у него на глазах, но он смотрел на них невидящим взором. Я создал птиц покрупнее — павлина, который совокуплялся с павой, но они вызвали у него не больше интереса, чем комья глины. Я прибегал к сильнейшим средствам, я составлял любовные символы из самых различных предметов: из огромных деревьев, обвитых плющом, и из много другого. Я умолял Васанту не щадить себя. Васанта наполнил всю округу запахом цветов чампака, паннаги, паталы, маллики и тале, благоухание которых заглушает голос благоразумия. По моему повелению раскрывались девственные бутоны лотоса, но Ишвара оставался равнодушен и невозмутим. У меня не хватило сил это вынести, — с тоской сказал побежденный Манматха. — Мне было страшно рядом с ним, и я убежал.
Брахма совсем приуныл. Он испустил тяжелый вздох, и на свет явились странные, фантастические существа, которым он приказал приблизиться к Ишваре и смутить его покой танцами и соблазнительными телодвижениями, а Манматхе Брахма велел еще раз попытаться зажечь сердце Ишвары. Манматха снова покорно отправился в путь в сопровождении Рати и Васанты, но вскоре вернулся и сказал, что его опять постигла неудача.
— Сейчас мы ненадолго расстанемся с Манматхой, — прервал свое повествование рассказчик, — и познакомимся с новым персонажем, появление которого сделало жизнь Манматхи еще тяжелее.