Вечность

— “Да, Ахия, невеселы твои предсказания”. — “Иоанн, не нужно бояться, живи пока спокойно, ты есть дитя Божье и ты не окажешься в стороне, тем более в обиде. Поднеси ко мне вон ту чашу с водой”. Иоанн поднес чашу к Ахии. “А сейчас, Иоанн, возьми себя в руки, сосредоточься и смотри на воду. Только смотри внимательно и запоминай все”.

Глядя в чашу с водой, Иоанн начал видеть, как там происходили странные вещи. Эти видения длились долго, потом вода озарилась яркой вспышкой. “Ахия, что это?

— “Иоанн, а это самое страшное по сравнению с тем, что ты видел. Вспышка — рождение второго солнца, которое выдумали сами люди и выпустили его из своих рук”. —”Да, но я еще видел ожесточенные войны и много погибших людей”. — “Иоанн, ты видел борьбу добра со злом, и эта борьба будет продолжаться еще очень долго. Один ты ничего не изменишь, ибо чер­ствость людская не разгадана еще. Жестокость, наси­лие сейчас верховодят везде и повсюду. Многие люди будут казнены за веру в Бога. В муках и страданиях они будут уходить к Нему”. — “Ахия, я хочу посмот­реть дальше. Мне интересно знать, что же будет после той яркой вспышки”. — “Что ж, смотри”. Вспышка медленно стала угасать. “О Боже, Ахия, смотри, вся Земля покрыта снегом и пеплом”. — “Да, это так и будет, останутся в живых немногие, и они найдут в себе силы, чтобы возродить Землю заново”. Иоанн закрыл глаза. “Ахия, мне страшно”. — “Успокойся, думай, что ты сегодня останешься у меня и я постараюсь показать тебе еще кое-что, но намного уже интересней от того, что ты уже видел”. — “Ахия, я от тебя не уйду, пока не увижу все. Ведь я думаю, что добро должно когда-то все-таки победить”. — “Иоанн, в этом можешь не сомневаться. Наступит время добрых деяний, но это будет в тот момент, когда Всевышний смилостивится над человеком и всем человечеством”. — “Ахия, ответь мне, как это у тебя получается?” Ахия улыбнулся. “Иоанн, нужно уметь управлять своими мыслями, чувствовать их, ибо они связывают нас с Богом, и Он чрез нас творит чудо. И то, что ты видишь отображение в воде — есть работа мысли, работа невидимого нам мира. Все люди связаны силой Божьей во единое и целое”.

— “Но как можно объяснить то, что я вижу еще не случившееся, будущее?” — “Иоанн, это для нас есть будущее, прошлое. Для Вселенной этого просто не су­ществует. Нам пока понять это трудно”. — “Ахия, а что ты еще можешь делать?” — “Иоанн, я уже стар и многое позабывал”. — “И все-таки, кто тебя всему этому научил?” — “Как кто, братья небесные, которые опускались на Землю”. — “На чем?” — “Иоанн, на огненной колеснице. Вот они и научили меня, как пра­вильно, использовать свои человеческие запасы энер­гии или силы. Пойми, каждый человек способен тво­рить чудеса, но он не знает, как это делать. Поверь, что и птицы не сразу начинают летать, их обучают этому ремеслу родители, и они же являются для них богами. Мы же ничем не отличаемся от тех птиц”. — “Ахия, ты говоришь верно. Научи меня такому ремеслу”. — “Иоанн, как же я могу научить уже летающего Бога. У тебя есть ученики, и ты учишь их уму-разуму. Это тоже чудо и поинтересней моего”. — “Ахия, я хочу снова увидеть это отражение”. — “Иоанн, зажги не­сколько свечей и поставь их рядом с чашей. Только сначала смотри на пламя свечей. Когда в моем доме все озарится, то сразу смотри на воду”. Иоанн снова сосредоточился и смотрел на пламя свечей. Медленно комната начала становиться светлой. Свет поглощал серость. Иоанн посмотрел на воду, там он увидел ра­достные лица. Люди смеялись и чему-то радовались. Вокруг все было в зелени. Красивые и добрые звери окружали людей. Из этой чаши веяло каким-то бла­женством. Иоанн забыл про все. Он только смотрел на этих людей. Картинки менялись, он видел все но­вые лица. Пред его взором предстали красивые моря, высокие горы, в небесах парили необыкновенные пти­цы. Иоанну казалось, что он живет вместе с ними. Ахия смотрел на Иоанна и радовался за него, ибо он видел в его лице Божью надежду. Свечи потихоньку начали угасать. Комната становилась снова серой. Иоанн словно очнулся от долгого сна.

“Ахия, скажи мне, я живой?” — “Да, ты жив, сейчас это все пройдет”. — “Ахия, но я не хочу покидать то блаженство”. — “Иоанн, это еще не блаженство, а мираж, Блаженство живет и находится там, в Небесах”.

— “Ахия, большое тебе спасибо. Ты меня, можно ска­зать, своими мыслями вознес к Небесам”. — “Иоанн, пообещай мне, что ты еще навестишь меня. Я живу один и не хочу, чтобы мое тело разлагалось здесь. Когда я уйду в Царствие Небесное, то ты это почувствуешь”. — “Хорошо, Ахия, все будет по-твоему и я все сделаю так, как ты хочешь”. — “Дитя Божье, отдыхай, вижу, как ты устал”. — “Да, Ахия, я устал. И с твоего позволения я прилягу. Ахия ты меня извини, но я чувствую, что ты голоден. У меня вот есть немного провизии, поешь”. — “Спасибо, я не откажусь, ибо действительно я голоден”.

Иоанн уснул. Ахия смотрел на него и думал: “Иоанн, Иоанн, скоро ты уйдешь к Отцу своему и из­менить что-либо нельзя. А пока — отдыхай, ибо впе­реди тебя ждет только плодотворный труд и труд твой называется — исцеление душ человеческих. По-дру­гому нельзя сказать”.

Ахия потихоньку вышел из дома, была полная луна. От стоял и смотрел на нее. “Господи, очень скоро я стану намного ближе к ней и ко всем светилам”. Где-то за селением послышался дикий звериный вой. “Это к сильному ветру и дождю”, — подумал Ахия. Войдя в дом, он зажег свечу и что-то долго шептал над ней, после чего улегся и уснул.

Утром зашумел сильный ветер. От шума Иоанн проснулся. “Ахия, что такое?” — “Иоанн, это ветер разгулялся, а к полудню пойдет сильный дождь. Так что ты и сегодня у меня останешься. Я не советую тебе отправляться в путь”. — “Ну хорошо, я соглашусь с тобой и, пожалуйста, расскажи и покажи мне еще что-нибудь”. — “Я тебе все показал, а рассказать еще можно кое-что. Но сначала ты поешь”. — “Да-да, я проголодался. У меня есть лепешки и немного меда и это все, что я могу сейчас принять”.

Ахия вышел из дома, ветер нес все, что мог взять в свои силы. Облака ползли низко, ветер веял со сторо­ны моря, и воздух казался соленым.

“Ахия, что ты стоишь под таким ветром, идем в жили­ще”. — “Иоанн, я просто проверяю свои наблюдения”. — “И они оправдываются?” — “Вот когда пойдет силь­ный дождь, вот тогда все исполнится. Идем, Иоанн”.

“Какой же ты интересный старик, — подумал Иоанн, — таких, наверное, очень мало живет на Зем­ле”. Войдя в дом, они снова присели.

“Что ты хочешь обо мне услышать?” — “А все о жизни твоей”. — “Жизнь свою я прожил, как и все люди проживают. Конечно, после того, как я встретил небесных братьев, мне стало жить намного интересней, ибо я мог исцелять людей от всяких недугов, мог пред­сказывать судьбу. Молодым я много гадал, и все сбы­валось. За счет этого я жил. Была у меня семья: пятеро детей — четыре мальчика и одна девочка. Когда они подросли, то помогали мне во всем. Я доволен был своей семьей, ибо в них я видел свою счастливую жизнь. И вот, когда у меня все наладилось во всех отношениях, да, в то время я жил в Капернауме, на меня начались гонения. Меня обвиняли в колдовстве и причисляли к дьявольской силе. Я не сдавался, но священство дела­ло свое грязное дело. Они знали, что в меня верят люди. Я начал предчувствовать, что может произойти что-то непоправимое и решил покинуть Капернаум. В последнюю ночь ко мне в дом постучали, я вышел, меня ударили по голове. Когда я очнулся, было уже поздно. Вся семья была вырезана. Лишь дочь еще дышала, я начал ей помогать, но было поздно, она потеряла много крови. В последний момент она сказала: “Отец, ото­мсти им за нас”. Меня они специально не убили, дабы я мучился. Ночами я не мог спать, вся семья стояла предо мной. Я видел их и говорил с ними, прося у них прощения. Убийц я нашел быстро, их было четверо, и я начал мстить. Они умирали у меня в страшных муках, и я их не жалел. Но после понял, что они лишь были наемниками. А вот их хозяина я искал очень долго и все-таки нашел. Это был мясистый настоятель одного из Храмов. Деньги у меня были, и я нанял людей, что­бы они с ним рассчитались сполна, но они меня преда­ли. И меня поместили в яму с дикими зверями. Звери меня не тронули, думаю, что они поняли все мое горе. С ними я провел ровно два дня. Я все время молился. Голодные звери ходили вокруг меня, рычали, но ко мне не подпускала их какая-то сила. И вот ночью в яму свалилось дерево. Я до сих пор не могу понять, откуда оно взялось. По этому дереву я выбрался на свободу, но Капернаум не покинул. Несколько месяцев я высле­живал того мясистого зверя, и вот наступил день и час возмездия. Со мной были два моих лучших друга. Мы связали его и прямо у Храма, где он проповедовал, повесили вниз головой. Он молил о прощении, но я, вспоминая свою семью и просьбу моей дочери, свершил Богу неугодное наказание. И сразу же отправился в село, где и обосновался на долгие лета. Семьи у меня больше не было. Я ни с кем не общался. Находясь все время дома, я искал всякие пути общения со своей семьей и я нашел, в чем ты, Иоанн, и убедился. Грех на моей душе есть, я нарушил заповеди, но пойми, другого выхода у меня не было”. — “Ахия, я тебя понимаю. Да, таких, как ты, стараются любыми путями убрать, но и таких, как я, тоже не жалеют. Главное, Господь нас избирает, а священство нас убивает. И вот, бывает, наступает момент отчаяния, когда не хочешь ничего, даже самому себе не рад”. — “Иоанн, я это пережил тоже. Если бы кто знал, как мне было трудно. Потерять семью — горе ни с чем несравнимое. Их убили ни за что и, самое страшное, убивал-то кто”. — “Ахия, все это творят не верующие в Бога. Они верят лишь в свою наживу. Им нравится, когда их почитают, стано­вятся пред ними на колени, все это им нравится, и они считают себя даже выше Всевышнего. Но тех, кто действительно уважает Бога, распинают, как дьяволов. Ахия, как я хочу увидеть обновленную церковь, чтобы наши Храмы были настоящими Храмами”. — “Иоанн, при жизни не увидишь. Еще несколько тысячелетий будет в этих Храмах процветать бездуховный хаос. Поверь мне, как колдуну, хотя мне это слово не нра­вится. Но таких, как я, нечисть будет сжигать на кост­рах и в руках будет держать крест. Как обидно смот­реть на это. И я прошу тебя, Иоанн, будь достоин име­ни отца твоего, он был сильнейший пророк, которого нечисть тоже настигала своими гонениями. А ведь твой отец был от Бога, как и ты”. — “Ахия, я буду старать­ся делать и вершить все справедливое”. — “Иоанн, спасибо тебе за успокоение. Пообщавшись с тобой, теперь я могу умереть спокойно”, —”Но, Ахия, ты ведь меня просил, чтобы я еще тебя навестил?” — “Да, Иоанн, я просил и ты меня навестишь в тот день, когда я буду отходить в то блаженство, что ждет нас впереди”. —