Унесенные магией

Мы с Молином смотрим на качающего головой наемника. Тот уже в возрасте, по глазам видно, что повидал многое. К таким людям стоит прислушиваться.

— …Скольких те твари положили? — продолжал наемник. — А эльфы еще похуже тех зверей будут. Так что благодари Дарена, сынок, что ты ни тех ни других не видел.

— А что теперь? — спросил Баин.

— А теперь — все, — ухмыльнулся наемник. — Бой, скорее всего, закончился. Сейчас постоим чуток, подождем, пока конники тварей отгонят подальше, отдохнем пару часов и дальше двинем. К Зимроду…

Так и получилось. Какое-то время мы еще стояли не нарушая строя, а потом, когда прозвучал новый сигнал, Ламил дал команду отдыхать. Все так же — не покидая строя. Поэтому мы просто сели, кто где стоял, и так провели следующие несколько часов.

— Оборонятся от эльфов легче, чем атаковать, — продолжил наставлять нас все тот же наемник, которого, как оказалось, зовут Зелик. — Они строя в бою не соблюдают. Бежит воющая толпа, и все…

— А как они тогда аж сюда забрались? — Баин поболтал флягу, выясняя, сколько воды осталось, и сделал глоток. — И Зимрод осадили, и в самую глубь баронства зашли…

— Я же не сказал, что легко защищаться, — пояснил Зелик. — Я сказал: легче. Бойцы они сильные. Одни твари их чего стоят!

— Кстати, а что это за твари были? — перебил Молин.

— Дарен их знает… — Зелик был явно недоволен тем, что его перебили, но все же ответил: — В Эльфийском лесу водятся. Вот длинноухие их как-то и приручают. Так вот… О чем я говорил?

— О том, что защищаться от эльфов легче, чем их атаковать, — напомнил я.

— Ну да. Один на один против эльфа я бы, конечно, выйти не рискнул. Но в строю — совсем другое дело. Вначале они обычно зверей своих на нас натравливают. Тут главное — строй не нарушить. Там такие туши попадаются… Сам видел, как какая-то тварь в строй вломилась. Мы щитами, конечно, закрылись и устояли — полторы сотни бойцов не так просто расшвырять. Но на том месте, куда самый удар той туши пришелся… В общем, тех, кто в первом ряду принял удар на свой щит, просто расплющило между своим щитом и задним! Раздавило в лепешку, понимаете?

— Как «в лепешку»? — захлопал глазами Баин.

— А вот так! Знаешь, как муха выглядит, если ее прихлопнуть? Вот и те ребята так же выглядели. — Зелик поморщился, видимо вспоминая тот момент. — Мы принимаем тварей на копья. С одного удара они, конечно, не помирают, но убить их не так уж и сложно. Коли себе копьем тушу и щитом не забывай прикрываться. А потом и сами длинноухие набегают. Там еще проще — на щиты принял и копьем или мечом коли… Только если уж они строй разобьют — мало кто живым уйдет.

— Так как же они дошли аж сюда? — повторил свой вопрос Баин.

— Видать, много их в этот раз из Леса поперло, — пожал плечами Зелик. — В каждом форте по сотне от легиона сидит. Еще семь сотен — в Зимроде. Получается — три тысячи воинов, или пол-легиона. А еще пол-легиона в Стоке и Дегире отдыхают. Они меняются каждые два месяца. Раньше этого вполне хватало, чтобы отбить большинство нападений. А если где-то прорыв случался — тут уже мы с баронами в дело вступали. А сейчас… Дарен его знает, что сейчас произошло, если эльфы так легко разрушили два форта, уничтожили двести легионеров, заперли в городе еще семь сотен и подошли к замку Жилло.

Зелик замолчал, уставившись невидящим взглядом куда-то в небо. Какие мысли возникли в его голове?.. Может, бывалого наемника осенила какая-то идея или догадка? Но, судя по выражению лица, эти мысли не были приятными.

— А атаковать их почему сложно? — спросил я, возвращая Зелика к реальности.

— Атаковать? — переспросил тот, уставившись на меня. — А, ну да… Атаковать сложно опять же из-за строя. Сам посуди — вся наша сила в строе. Принять сволочей на стену щитов, на мечи и копья. А сами-то они без всякого строя воюют. Рассыплются себе по всему полю, и что дальше? Строй нам нарушать нельзя — поодиночке один ушастый пятерых наших стоит. Если разобьемся даже на десятки — считай, что все полегли. А всей ротой гонятся за каждым эльфом…

Я представил, как полторы сотни бойцов, выстроившись прямоугольником, гоняются по полю за одним эльфом. Картина получилась смешная. Я даже улыбнулся.

— А кавалерия? — спросил тем временем Молин.

— Вот только конниками и живем, — ответил Зелик. — Только те толпу эльфов и могут разогнать. Но нам, пешим, сначала зверей всех перебить надо. Кони, конечно, приучены их не бояться, но любая тварь разорвет конника вмиг. Так и воюем. Сначала стоим в обороне, ждем, пока звери на нас клыки себе обломают, а потом уже конники эльфов топтать начинают.

— А если эльфы в обороне стоять будут? — не унимался любопытный Молин.

— Пока еще не стояли. Дарен их знает почему, но ушастые, как только нас завидят, сразу в атаку бросаются. И всегда одинаково. Сначала из луков обстреляют, потом зверей своих пошлют, снова обстреляют и затем уже сами бегут на нас.

— Зелик, ты им лучше про баб ихних расскажи, — сказал сосед нашего собеседника.

— Бабы — это да! — Кажется, Зелик даже обрадовался новой теме. — Бабы у них высокие, стройные — что твоя березка. А уж прелести у них… Бабы ушастые наравне с ихними мужиками воюют. Бывает, после боя живую на поле найдем. Тут главное — чтобы не сильно ее покалечило…

Почему-то новая тема меня не заинтересовала. После всего произошедшего сегодня о женщинах, особенно эльфийских, думать совсем не хотелось. Я принялся озираться по сторонам.

— Зелик, а это кто? — Я указал на привлекшую мое внимание странную процессию.

Мимо нашей роты, чуть вдалеке, тихим шагом ехали через поле боя трое всадников. Конечно, на обычных всадников я бы не обратил внимания, но эти были странно одеты. Голубые хламиды, из-под задравшихся пол которых выглядывали того же цвета широкие штаны, короткие сапоги… Никаких признаков доспехов или оружия. А главное — все трое были бриты наголо. Лысые черепа сверкали на солнце, а когда они подъехали чуть ближе — оказалось, что они, вдобавок ко всему, еще и разукрашены татуировками.

— …а мы ее за руки, за ноги привязали и… Что? — Зелик настолько увлекся, что не сразу обратил внимание на мой вопрос. Он присмотрелся к троим всадникам и каким-то нервным движением взлохматил волосы. — Это, сожги их Эльзиар, значит, что у нас большие неприятности…

— Маги с Мерцающего острова, — тихо, почти шепотом, произнес кто-то. — Да что же творится-то?!!

— Ну маги. И что? — подал голос Баин.

— Ты часто видел магов? — спросил его Зелик.

— Нет, но…

— Ты их вообще когда-нибудь видел?

— Нет…

— И я не видел. Только служил у нас в роте один человек, который был ветераном еще тогда, когда я был таким же юнцом, как ты. Он-то и рассказал как-то, что маги появляются в этих землях, только когда дела совсем уж плохи. Он сам их видел только единожды…

— Строится! — Крик Ламила не дал нам дослушать историю прошлого появления здесь магов.

Для того чтобы построиться, нам достаточно было просто встать с земли. Снова возник ровный строй. Солдаты стояли практически не шевелясь и ожидали дальнейших распоряжений. Кое-кто, как мы, например, поглядывал вслед удаляющимся магам. «Дела совсем уж плохи», — снова и снова повторял в моей голове голос Зелика.

— Стройся в колонну!

Мы быстро перестроились и снова двинулись в путь. К Зимроду, где «дела совсем уж плохи»…

Шли без остановок. Хвала Дарену, солнце уже не пекло, как в первой половине дня. Более того, на небе появились небольшие облачка, которые время от времени заслоняли солнце, и тогда на нас опускалась приятная тень. Шли не разговаривая. Вначале говорить ни о чем просто не хотелось, а потом берегли дыхание. Только топот ног, скрип, лязг… И перед глазами только спины идущих впереди. Шли весь остаток дня и, после короткого привала, всю ночь. Только на рассвете была отдана команда остановиться.

Когда колонна остановилась и смолк гул шагов тысяч ног, ставший уже привычным фоном и забивавший все остальные звуки, в наступившей тишине, которая показалась оглушительной, стали слышны отдаленные рычание, вой, поскуливание… Впереди явно находилась вражеская армия. Нет, это не звуки боя. Даже рык неведомых тварей звучит не угрожающе, а как-то… буднично? Похоже, это такие же обычные звуки для эльфийской орды, как лязг железа и поскрипывание кожи — для нашей армии. Такой же фон для ушастых тварей, как для нас — топот ног.