Страница 20 из 31
Подводя итоги каспийских походов Мстислава, отметим – несмотря на то что этот период русских военных успехов в регионе продолжался крайне недолго, но он стал историческим прорывом Киевской Руси. Также следует отметить, что Мстислав построил на Каспии способный решать стратегические задачи флот, что делает его одним из первых русских флотоводцев.
Несомненно, Мстислав и далее продолжал бы укреплять свое влияние на Каспии, что имело бы следствием включение в состав Киевской Руси части земель региона. Но в 1036 г. в результате несчастного случая князь гибнет на охоте (похоронен в начавшем возводиться по его указанию соборе Святого Спаса в Чернигове), и достойного преемника у него не оказалось.
Киевская Русь тогда потеряла одного из своих талантливейших военачальников, внесшего огромный вклад в развитие отечественного военного искусства…
Князь Мстислав Мстиславич Удатный
Князь Мстислав (в крещении Федор) Мстиславич Удатный является одной из наиболее трагических фигур Киевской Руси. Будучи наиболее выдающимся полководцем своего времени, князь большинство своих военных побед не смог использовать для государственного строительства, и они в конечном счете оказались бесплодными. А свой незаурядный полководческий талант он сочетал с неуемной гордыней и неумением подчиняться общерусским интересам, что и привело к трагическому поражению русских войск на Калке в 1223 году, открывшему путь монгольским ордам на Киевскую Русь.
Поэтому почти насмешкой выглядит данное князю его дружинниками прозвище Удатный (удачливый), пусть и касалось оно только удачи на поле битвы. Хотя удача почти всегда сопутствовала ему как полководцу, но она столь же часто покидала князя в делах государственных. Однако его позднейшее наименование рядом историков «Удалым» ни малейших сомнений вызвать не может – оно полностью соответствует действительности.
Наиболее, на наш взгляд, точную характеристику Мстиславу Удатному дал в своей замечательной книге «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей» (являющейся образцом изысканной исторической персоналистики) Николай Костомаров: «Эта личность может по справедливости назваться образцом характера, какой только мог выработаться условиями жизни дотатарского удельно-вечевого периода. Этот князь приобрел знаменитость не тем, чем другие передовые личности того времени, которых жизнеописания мы представляем. Он не преследовал новых целей, не дал нового поворота ходу событий, не создавал нового первообраза общественного строя. Это был, напротив, защитник старины, охранитель существующего, борец за правду, но за ту правду, которой образ сложился уже прежде. Его побуждения и стремления были так же неопределенны, как стремления, управлявшие его веком. Его доблести и недостатки носят на себе отпечаток всего, что в совокупности выработала удельная жизнь. Это был лучший человек своего времени, но не переходивший той черты, которую назначил себе дух предшествовавших веков; и в этом отношении жизнь его выражала современное ему общество».
Отцом Мстислава был князь новгородский Мстислав Ростиславич (после смерти получивший прозвище Храбрый), прославившийся успешными походами против половцев и чуди. Матерью была то ли одна из дочерей князя галицкого Ярослава Владимировича, то ли дочь князя рязанского Глеба Ростиславича Феодосия.
Дата рождения князя приходится приблизительно на первую половину 70-х годов XII века.
За свою жизнь Мстислав правил несколькими княжествами (некоторыми по два раза) – Трипольским (1193–1203), Торопецким (1206–1213), Новгородским (1210–1215, 1216–1218), Галицким (1215–1216, 1219–1226), Торческим (1203–1207, 1226–1228).
Первым полководческим успехом Мстислава стал поход против половцев в 1193 г., в результате которого кочевники потерпели серьезное поражение. Второй раз князь трипольский сражался против половцев в 1203 г. и снова оказался победителем.
В 1207 г. Мстислав получил в княжение Торческ (находившийся на территории кочевого племени торков, которая была выделена им русскими князьями), являвшийся фактически южной заставой Киевской Руси против половцев. Город (располагавшийся недалеко от современной Белой Церкви) был прекрасно укреплен, и при необходимости его гарнизон мог скрыться за крепостными стенами от превосходящих сил половцев. Однако долго княжить Мстиславу там не довелось, он лишился своего стола из-за очередных княжеских усобиц. Князь черниговский Всеволод Святославич Чермный (т. е. Рыжий) с большим войском пошел походом на Киев для изгнания Рюрика Ростиславича и захвата великокняжеского стола (что ему и удалось). Перед взятием Киева им был осажден Торческ.
Мстислав (который поддерживал своего дядю Рюрика Ростиславича) со своими небольшими силами не сдал город сильному войску Всеволода Чермного, и о его мужестве летописец пишет с нескрываемым восхищением: «Мстислав же хотя млад, но храбростию и мужеством всех оных превозходил, несмотря на множество войска Всеволодова, говорил всем, что бесчестно есть, яко женам, запершися сидеть или, не уччиня опыта, договором отдать, но лучше нам преже показать противным, что мы руки и сердце имеем, а потом посмотрим, что дале делать. И так ободря войско, немедля вышед из града, напал на войско Всеволодово, все полки в великое смятение привёл и многих побил. Но множества ради противных не мог всех одолеть и, опасался, чтоб его от града не отхватили, отступил со всеми своими во град без вреда. Мстислав хотя ничего не опасался, понеже град довольно укрепил и припасов нескудно имел, но, сожалея области, послал ко Всеволоду говорить о свободном ему пропуске. Чему Всеволод обрадовался, что не принуждён был со стыдом отступить, отпустил Мстислава с честию, а сам возвратился в Киев».
После этого в Смоленске (где ранее княжил его дед Ростислав Мстиславич) Мстислав получил от Рюрика Ростиславича в награду за верность княжение в небольшом Торопецком княжестве, где ранее правил его отец (и прекрасно подготовил город к обороне, насыпав мощные земляные валы). Но и в Торопце Мстислав пробыл недолго – в 1210 г. он становится новгородским князем.
Получить княжение в Новгороде Мстиславу удалось после того, как он начал борьбу с великим князем Владимирским Всеволодом Юрьевичем, имевшим прозвище Большое Гнездо. Всеволод Большое Гнездо по праву считался самым могущественным князем своего времени, и безымянный автор «Слова о полку Игореве» писал о нем так: «Ты ведь можешь Волгу веслами раскропить (расплескать. – Авт.) и Дон шлемами вычерпать». Главной целью его политики было объединение под своей властью всех русских земель и вполне понятно, что это встречало противодействие других князей, не желавших делиться властью. Особо жестким было сопротивление со стороны Мстислава, который сам, вероятно, скрытно лелеял планы объединить вокруг себя русские земли.
Еще до начала княжения Мстислава в Новгороде отношения новгородцев с Всеволодом Большое Гнездо отличались особой сложностью, о чем лучше всех написал Костомаров: «Великий Новгород давно вошел в тесную связь, но вместе и в столкновение с суздальско-ростовской землею и с владимирскими князьями, получившими первенство в этой земле. Со времени Андрея Боголюбского князья эти стремились наложить руку на Новгород, стараясь, чтобы в Новгороде были князья из их дома и оставались их подручниками. Новгород упорно отстаивал свою свободу, но никак не мог развязаться с владимирскими князьями, потому что в самом Новгороде была партия, ради выгод тянувшая к суздальской земле. К этому побуждали новгородцев их торговые интересы. Новгородская земля была до крайности бедна земледельческими произведениями. Благосостояние Новгорода опиралось единственно на торговлю. Поэтому для Новгорода было насущной потребностью находиться в добрых отношениях с такой землей, откуда он мог получать хлеб для собственного продовольствия и разные сырые произведения, служившие предметом вывоза за границу, особенно воск, и куда со своей стороны новгородцы могли сбывать заморские товары. Киевская Русь приходила в упадок: она была беспрестанно опустошаема кочевниками и сильно расстроена как княжескими междоусобиями, так и поражением, нанесенным Киеву Андреем Боголюбским; суздальско-ростовская земля, напротив, сравнительно с другими землями, более удалена была от нападения иноплеменников, менее страдала от междоусобий, приходила в цветущее состояние, наполнялась жителями и, естественно, стала удобным краем для торговли. Притом же она была сравнительно ближе к Новгороду других плодородных земель, и сообщение с нею представляло более удобств. Всякая вражда Новгорода с князьями этой земли отзывалась пагубно на хозяйстве Новгорода и его торговых интересах; поэтому-то в Новгороде были всегда богатые и влиятельные люди, хотевшие во что бы то ни стало находиться в ладах с этим краем. Суздальские князья хорошо понимали такую зависимость новгородских интересов от их владений и потому смело дозволяли себе насильственные поступки по отношению к Новгороду. Во все время продолжительного княжения суздальского князя Всеволода Юрьевича Новгород не любил этого князя, ссорился с ним, но отвязаться от него не мог. Со своей стороны, Всеволод, чтобы не ожесточить новгородцев, временами льстил их самолюбию, оказывал наружное уважение к свободе Великого Новгорода, а потом, при случае, заставлял их чувствовать свою железную руку. В 1209 году, угождая благоприятствующей ему партии, он вывел из Новгорода старшего своего сына Константина и послал другого сына, Святослава, без вольного избрания, как будто желая показать, что имеет право назначать в Новгород такого князя, какого ему будет угодно. Но в Новгороде кроме партии, которая склонялась ради собственных выгод к суздальскому князю, была постоянно противная партия, которая ненавидела вообще князей суздальской земли и не хотела, чтоб оттуда приходили князья на княжение в Новгород. Эта партия взяла тогда верх и обратилась на своих противников – сторонников суздальских князей. Народ низложил посадника Дмитра, обвинил его в отягощении людей, разграбил и сжег дворы богачей, державшихся из корысти суздальской партии; а Всеволод, в отмщение за такую народную расправу, приказал задерживать новгородских купцов, ездивших по его волости, отбирать у них товары и не велел пускать из своей земли хлеба в Новгород».