Демид. Пенталогия

– Врешь, все ты врешь. Крот ему башку свернет. Он за меня...

– Крот-то? Да плевать ему на тебя. У него таких, как ты – вагон и маленькая тележка. Ему уже донесли о твоем сегодняшнем визите к Свинье, и сейчас он размышляет, как побольше содрать за тебя отступных. Ты его больше не интересуешь. Так что заказывай музыку, Елена Батьковна.

Лека не заплакала, хотя ей очень хотелось это сделать. Наверное, мешал наркотик, гуляющий в крови. Он оглушал ее и притуплял эмоции. И все равно ей было плохо – очень плохо. Этот Дик, черт бы его побрал, растеребил ей всю душу. Лека считала, что ей наплевать, что произойдет с ней в следующую минуту. Но оказалось, что это не так. Сейчас ей страшно захотелось жить. Она попыталась что-то сказать, но во рту пересохло, и она только беззвучно разевала рот.

– Ну ладно, не расстраивайся, – Дик погладил ее по руке. – Я попытаюсь уладить это дело. Сейчас смываемся отсюда, а там видно будет.

– Ничего у тебя не выйдет, – выдавила из себя Лека. – На тебя тут уже глаз положили, так просто не уйдешь. Пришьют, и меня заодно с тобой.

Она осеклась. К столу вразвалочку подваливал молодой человек. Черная майка с оскаленным черепом и надписью "FUCK OFF!" едва не лопалась на его квадратном туловище. Физиономия не впечатляла – круглые щеки, поросячий розовый носик и маленькие недобрые глазки.

– Динамит, у Крота к тебе базар есть. Вон за тем столом. Приколы свои оставь, здесь люди серьезные, шутки шутить не любят.

Лека удивленно захлопала глазами. Вот это да! Неужели этот Дик со слюнтяйской бородкой и есть пресловутый Динамит?! Надо же, такой крутой мэн, и такой лох с виду! Она вспомнила, как несколько месяцев назад Крот хватался за сердце, глушил водку стаканами и материл этого Динамита на чем свет стоит. Вот и пойми человека по портрету!

– Передайте гражданину Кротову, – вежливо сказал Дик, – что разговаривать с ним я не буду. Я культурно отдыхаю, никого не трогаю. Вот, с девушкой общаюсь. А с криминогенными элементами пускай беседует советская милиция.

– Да ты что, чмошник сенновский, оборзел совсем? – взорвался парень. – Ты хоть знаешь, что это за телка? Она за хопчик* [Хопчик – сигарета с анашой (жарг.)] замусоленный буферами как помелом машет, а ты вокруг нее хороводы водишь! Ладно, даю тебе минуту на проруб, и чтобы в темпе!

Лека яростно сверкнула глазами, но Дик опередил ее. Он похлопал парня по круглому животу и покровительственно улыбнулся.

– Неплохой пузень. Избыток углеводов в рационе. Ты не звени тут нервами, кореш, а то задену ненароком, только стероиды во все стороны брызнут. Иди с миром.

Здоровяк задохнулся от гнева и с хрюком бросился на Дика. Но тот лишь на мгновение приподнял свои темные очки и глянул в глаза противника. "Качок" побелел, сжался и отвалил.

Лека вытащила сигарету и прикурила с третьей попытки – руки ее отчаянно дрожали.

– Все, пропала моя бедная головушка. Слушай, Динамит, если ты и вправду такой крутой, вытащи меня отсюда. Хотя нет... Тебе такой наглости не простят.

– Не дрейфь, Лека, – обнадежил Дик. – Со мной не пропадешь.

Крот пожаловал собственной персоной. Лека сжалась в комочек и едва не полезла под стол. И было от чего. Демид усмехнулся, когда вспомнил интеллигентных киношных "воров в законе", которых играли Гафт и Смоктуновский. Крота бы в кино не пустили. Выглядел он отвратно. Ростом на голову выше Демы, он был обладателем двух пудовых веснушчатых кулаков, ссутуленной широкой спины и невыразительного, почти неуловимого взгляда. Лицо Крота напоминало фотонегатив – физиономия кирпичного цвета была темнее жидких белых волос. Нос был сломан и свернут набок, длинный шрам пересекал скулу, оттягивая левый глаз книзу треугольником розового вывороченного века.

Он подошел к столу и отвесил Леке пинка – такого, что она с писком отлетела вместе со стулом в угол. Не удосужив ее взглядом, он уселся напротив Демида и водрузил на стол свои замечательные кулаки.

– Ну?

– Что – ну?

– Чего приперся-то?

– Да так... На хозяйство твое посмотреть. Лимонаду выпить.

– Достал ты меня, – сказал Крот. – И очень сильно достал. Начудил ты много, Динамит, и все тебе с рук сходило. Ты что, думаешь, благодаря твоему везению? Хрена лысого! Ты знаешь, что у нас за такие дела полагается. Тебе бы давно снесли крышку, если бы не я.

– Спасибо, Юра! – сказал Демид с чувством.

– Наши киллеры в очередь стояли, чтобы замочить тебя. Я сказал: "Не надо. Он нам еще пригодится".

– Киллеры твои – дерьмо, – сказал Дик. – Это ты мне Олега с пушкой в квартиру засунул? Ему только на воробьев охотиться. Кстати, как он там, жив еще?

– Жив. На больницу пошел, после того, как ты ему кость поправил. Придурок. Пить не умеет.

– Это верно.

– Ты чего приперся, Динамит? Надо понимать, на мель сел? Ко мне просто так не ходят.

– Да нет, просто так зашел. Ты же знаешь – с деньгами у меня проблем не бывает. Я парнишка экономный – сколько мне надо, заработаю, направо-налево зря не башляю. – Дема посмотрел на Крота взглядом честного недоумка.

– Свистишь, – недовольно нахмурился Крот. – Нечестный ты человек. Нет в тебе откровенности. Пока к делу подгребешь, две тонны слов скажешь. И юмор свой оставь. В последний раз предлагаю – пойдешь ко мне работать? Бригаду я тебе не дам – знаю, что ты не шухерник. На тихое место посажу. Головой работать. У тебя башка хорошая – это главное. Есть у меня пара идей в заначке. А вот человека нету – чтоб по-английски кумекал и мозгами сам шарил, как профессор. Сейчас, понимаешь, СП можно создать... "Баксами" будем задницу вытирать. А нет – тогда я за твою безопасность не отвечаю.

– Слушай, Кротов, за мою безопасность отвечает только один человек – это я сам. Не пойду я к тебе. Ну сам подумай, зачем тебе такой геморрой, как я, нужен? Ты же ночей спать не будешь – все будешь думать, не обдурю ли я тебя втихую. У меня свои интересы, с твоими они не пересекаются. Ну да, побил я придурков твоих – Лося и этого, как его там, Сиваря. Сами виноваты – пусть в следующий раз думают, куда лезут. А меня уголовные дела не интересуют. Совсем, пойми. Ты же вроде умный человек. Как я деньги добываю – это мои проблемы, и тебе на них лапу не положить. Кое-кто уже пробовал – не получилось. Так что давай друг друга не трогать – ты – сам по себе, я – сам по себе.

Крот болезненно кривился и ерзал на стуле. Он явно не привык, что к нему обращаются так просто – без страха и заискивания. Кулаки его чесались, и все же он сдерживал себя. Демид догадывался, почему.

– Слушай, Динамит, – Крот наклонился к Демиду и заговорщицки дыхнул на него крепкой смесью коньяка и табачного дыма. – Ты что думаешь, Крот – дурак? Думаешь, не догадываюсь, с кем ты связался? Герой-одиночка... Другому мозги пудри. Да от тебя на километр гэбэшным духом тащит. Лимонадику он зашел попить... Я вас, чекистов, по походке узнаю.

"А что, пожалуй, так даже лучше, – подумал Демид. – ГБ так ГБ."

Попробуй Демид объяснить, кто он такой на самом деле, Крот счел бы его шизофреником. Для него весь мир был четко поделен на наших и не наших, ментов, "братву", чекистов и прочих. Никакого места для мистических Ан-Тирита в этой классификации не предусматривалось.

"Молодец, Крот. Сам придумал мне легенду. Пожалуй, стану-ка я комитетчиком!"

– Итак, гражданин Кротов, – Дема придал себе туповатый официальный вид, – прошу вас отнестись к полученной вами информации со всей серьезностью. Не буду скрывать, я представляю интересы очень серьезной организации. Сами понимаете, какой. Посторонние лица об этом знать не должны. В настоящий момент меня интересует только вон та особа, – он показал взглядом на Леку, пришипившуюся в углу. – Наркомания...

Крот глянул на Демида с отвращением. Легкость, с которой тот признал себя сотрудником госбезопасности, была очень подозрительна. Он колебался. Впрочем, Дику было безразлично, что решит для себя Крот. Он лишь уловил в мыслях Крота вздох облегчения: "Телку берут по наркоте. Ну и хрен с ней, это не по моей части." Крот действительно никогда не связывался с продажей наркотиков, возможно, из-за своей болезненной нетерпимости к цыганам, которые лидировали в этом бизнесе. Он занимался только "спортивной" работой – рэкетом, опекой торговцев водкой, выбиванием долгов. Бывший крупный грабитель, он все сильнее отходил от обычной уголовщины, все больше старался легализовать свою деятельность, насильно предлагая свои "услуги" коммерческим фирмам, растущим, как грибы после дождя.