Страница 53 из 56
Я выдавливаю улыбку.
— Хорошо, ну думаю, я не против.
Она возвращается к столу, выглядя нерешительно.
— Дин немного отличается от того, каким он был. По крайней мере, я так думаю. Скорее всего, терапия действительно помогает. — Она останавливается, чтобы сделать глоток. — Знаешь, это заняло целую вечность, прежде чем он полностью открылся мне… по поводу всего.
Я смотрю на трещинки на столе, чувствуя себя некомфортно.
— О.
— Не переживай, Элла. Я не собираюсь говорить об этом, — говорит она по-доброму. — Я просто хочу дать тебе знать, что он изменился и что, возможно, ты могла бы впустить его немного ближе.
Я поднимаю взгляд на неё.
— Я впускаю его настолько, насколько он хочет, чтобы я его впустила.
Она берет свою пустую чашку и ставит в умывальник.
— Это не правда, хотя он, вероятно, не признает это. Он на самом деле ничего не признает, пока не заставляешь его - он многое держит внутри.
Признание роится у меня в голове.
— Он всегда говорит, что думает, когда рядом со мной.
— Нет, он говорит вещи, чтобы оттолкнуть тебя. — Она гладит меня по руке и направляется к дверному проему, солнце светит из окна в её сторону. — Об этом вам двоим нужно будет поговорить однажды в далеком будущем… когда вы оба будете готовы. На самом деле, знаешь, что тебе следует сделать?
— Нет. — И я не уверена, хочу ли я.
— Ты должна пожить у нас летом, — говорит она, бросая взгляд через плечо на меня. — Может, пару недель.
— Не уверена, что это будет хорошей идеей.
— Просто подумай об этом, хорошо?
Я киваю, и она уходит из кухни. Когда я допиваю кофе, я беру сумку и выхожу через дверь на холод, обдумывая будущее.
Миша
Я проснулся от того, что кто-то посасывает мою шею и от запаха ванили. Я решаю, что можно не открывать глаза и просто позволить Элле придаваться веселью.
— Проснись и пой, именинник, — шепчет она мне на ухо, когда щипает мочку моего уха, и её нога скользит по мне, так что она сидит на мне верхом.
— Ни за что, — отвечаю я с закрытыми глазами, чувствуя, как кожа между её ног трется о мой живот. — Тебе придется пососать намного больше вещей, чтобы вытащить меня из этого глубокого сна.
Она смеется и отклоняется назад. Я открываю глаза и мгновенно радуюсь, что сделал это. Она одета в короткое кожаное платье, что едва прикрывает тело и соответствующие высокие каблуки. Её волосы зачесаны наверх и несколько прядей свободно свисают вокруг её лица, а губы накрашены красной помадой.
— Я видел этот наряд раньше. — Мои руки тянутся к её бедрам. — В сущности, я очень хорошо помню тот день.
— Ты был так зол. — Она пробегает пальцами по моим волосам. — Я думала ты изобьешь того парня на танцплощадке.
— О, потребовалось много усилий, чтобы не сделать этого, — заверяю я её, прижимая к моему набухшему члену. — Я был так зол из-за того, что он пытался притронуться к тебе.
— Кстати почему? — спрашивает она с интересом. — Парни и раньше приставали ко мне, и ты никогда ничего не делал.
— Это потому что, обычно, ты побила бы меня за драку. Но в тот вечер ты вела себя так, будто просила этого, — говорю я. — Знаешь, когда ты забиралась в кровать у меня был хороший обзор, на те шаловливые маленькие трусики на тебе – они едва ли прикрывали что-то.
Она открывает рот.
— Это поэтому ты улыбался?
— Черт, да. — Я крадусь пальцами вверх по платью и сжимаю её твердую задницу. — Я получил зрелище и был так заведен.
— Боже мой. — Она закрывает рот рукой, качая головой. — Это так неловко.
— Почему? Я видел все уже. Черт, я был внутри тебя. — Я дергаю верх её платья вниз, удивляя её, и привлекаю её грудь к своему рту. — Я целовал каждую часть тебя.
Беря её грудь в рот, я обвожу языком сосок, пока она не стонет.
— У меня был план, — говорит она, задыхаясь. — Я собиралась…— она замолкает, хныча, когда я сосу с достаточными усилиями, чтобы свести её с ума, и она трепещет напротив меня.
Отпуская её на секунду, я стаскиваю её трусики вниз по ногам к лодыжкам.
— Оставь платье и каблуки.
Улыбка трогает её губы, когда она отбрасывает трусики и постепенно опускается на меня. Я встречаю её на полпути и толкаюсь в неё. Её дыхание прерывается, когда она закидывает голову назад, и несколько волосинок выбиваются из прически, падая на плечи.
— Миша… — стонет она, когда я вхожу в неё снова. — Боже мой…
Я яростно целую её, пока мои руки двигаются по её голым плечам, вдоль бока её кожаного платья и останавливаются на бедрах, когда я крепко хватаю её. Наша кожа становится влажной от пота, когда наши движения подстраиваются друг под друга. Когда Элла, со сверкающими глазами выкрикивает мое имя, она полностью забывается, и я присоединяюсь к ней. Восстановив дыхание, я целую её подбородок и отклоняюсь, выскальзывая из неё. Обнимая её, я перекатываюсь на сторону, прижимая её ближе к себе, и смотрю ей в глаза.
— Самый лучший подарок на день рождения, — говорю я и нежно целую её ладошку, чувствуя кольцо на пальце. — Не думаю, что какой-то день рождения превзойдет этот.
Она довольно улыбается.
— Ты так не думаешь?
Я пробегаю пальцем по краю кольца, и это посылает поток адреналина сквозь меня, знание, что она так близка к тому, чтобы быть моей вечно.
— Нет, я знаю это.
* * *
Ближе к вечеру мы выбираемся из кровати. Элла жалуется, что у нее все болит, и я чувствую гордость.
Она сердито смотрит на меня, когда я говорю ей это, пока она одевает футболку.
— Так что ты хочешь делать остаток дня?
— Делать тебя ещё более болезненной, — говорю я, натягивая футболку с длинными рукавами через голову.
Она вздыхает и опускает руки по бокам.
— У меня не может быть крошечного малюсенького перерыва? Ну, пожалуйста. Может хотя бы часок.
— Хорошо, — хмурюсь я, разочарованный. и думаю, что бы ещё сделать. — Хорошо, я знаю, что хочу делать.
Она влезает в джинсы и застегивает пуговицу.
— Что?
Я поворачиваюсь к двери, подхватывая светильник, который оставил мой отец, когда бросил меня.
— Я хочу спалить все вещи, что когда-либо напоминали мне об отце.
Я жду, пока она начнет читать мне нотации, но она поднимает свою куртку и застегивает её.
— Мы, вероятно, должны сделать это на открытом пространстве, может, на подъездной дорожке, — говорит она равнодушно. — На всякий случай.
— Нет ни одного человека в мире, который понимает меня как ты, милая девочка. — Я беру её за руку, и мы направляемся на улицу, чтобы разжечь огонь.
Солнце вышло и светит вниз, но воздух по-прежнему холодный. Все покрыто инеем, а дорогу вспаханная.
Элла ищет зажигалку и древесину, пока я иду в гараж и собираю вещи, которые принадлежали моему отцу. Когда я возвращаюсь на подъездную дорожку, у неё имеется маленький костерок и расслабленное выражение лица, пока она смотрит на пламя, наклонив голову в бок.
Я принимаюсь бросать вещи в пламя, начиная из старой рабочей футболки, которую оставили в гараже.
—Я решил снова с ним не разговаривать.
Она берет зажигалку и бросает в огонь.
— Но что ели он позвонит и, действительно, снова захочет быть в твоей жизни?
Я бросаю одну из его старых отверток в огонь, хотя она не горит, на самом деле.
— Ему придется сделать чертовски больше, чем позвонить. — Я глубоко вздыхаю и смотрю на фотографию, на которой мы с отцом напротив его старого «Dodge Challenger», припаркованного в гараже. Мы работали над ним каждый день. Это было нашим делом, пока он не свалил и не забрал машину с собой и все, что он оставил – это пустой гараж полный дерьмовых воспоминаний.
Я мну фотографию и бросаю в пламя, смотря, как она горит.
— Он должен заработать это.
Её пальцы берут мои, и она сжимает мою руку.
— Хорошо, потому что он не заслуживает тебя.