Опаленная земля

— Что это было? — пробормотал Рушенко, который теперь сидел, держа себя обеими руками за шею.

— Какой-то огненный столб, — сказал Римо.

— Дыхание солнечного дракона, — важно изрек Чиун, вглядываясь в окно.

— Вы хотите сказать, что это ложное солнце, — неуверенно произнес полковник Рушенко.

— Он хочет сказать, солнечный дракон, — отрезал Римо. — И не задавайте глупых вопросов.

— Proklyatye! — вскричал Рушенко. — Смотрите!

Внизу на том самом месте, где еще секунду назад стоял ангар, зиял огромный дымящийся котлован. Только что внушительное сооружение было на месте. И вот от него не осталось и следа.

Над черным кратером курился дымок. Впрочем, дыма было немного. Словно небеса пролились огнем и выжгли на земле все, и дымиться было уже нечему.

— У меня нет слов, — глухо пробормотал Рушенко.

— Что же это было? — промолвил Римо.

— На Россию-матушку напали.

— Это территория Казахстана, — напомнил Чиун.

— Да, да. Я совсем забыл, — удрученно промолвил Рушенко. — Это моя родина, но это уже не Россия. Однако произошло невероятное. Соединенные Штаты нанесли удар по государству — союзнику России. Это может повлечь за собой чудовищные последствия. Мировую войну. Мы снова стали заклятыми врагами. Впрочем, мы и не переставали быть ими.

Казахское лицо полковника приобрело пепельно-серый оттенок. Он был похож на человека, которого уже не интересовала собственная жизнь, потому что ничья жизнь больше не имела цены.

Глава 30

«Як-90» остановился в конце полосы. Там их ждал вертолет «Ми-8» с вращающимися лопастями. Команда высыпала из самолета и сгрудилась под фюзеляжем. Все тряслись и стучали зубами, с тревогой поглядывая на раскинувшееся над бескрайними казахстанскими степями небо в ожидании нового удара.

Римо, Чиун и полковник Рушенко вышли из салона и тоже, как по команде, устремили взоры в ясное небо, не обещавшее, казалось, никаких неожиданностей.

— Туч нет, — сказал Римо. — Так что это не могла быть молния.

— Это был солнечный дракон, — сказал Чиун.

— Я видел ложное солнце, — стоял на своем полковник Рушенко.

— Ложное солнце не может сжечь дотла гигантский ангар, — возразил Римо.

— Это верно, — согласился Рушенко.

— В таком случае лучше заткнитесь.

— И все же это солнце, — не унимался Рушенко.

Римо недоверчиво покосился на него:

— Что?

— Я говорю: солнце, — повторил Рушенко. — Чудовищный солнечный луч.

Римо возвел глаза к небесному светилу. Оно горело как всегда. В нем не было ничего необычного.

— Это лишь одна из возможных версий, — сказал он.

Какой-то человек в военной форме без знаков различия махал им руками, приглашая к вертолету.

В кобуре на поясе у него висел пистолет. Римо избавил его от бесполезного груза, сорвав кобуру и забросив ее подальше.

Кобура приземлилась милях в двух от того места, где они стояли, подняв облачко снежной пыли. Русский благоразумно решил не лезть на рожон. Они поднялись на борт, и вертолет, производя страшный грохот, оторвался от земли.

— Что здесь произошло? — перекрывая шум, прокричал полковник Рушенко.

— У нас больше нет «шаттлов».

— Обоих?

Военный неизвестного звания мрачно кивнул:

— Ничего не сохранилось. Одно дымящееся пепелище.

Рушенко повернулся к Римо:

— Я ничего не понимаю...

— Зато я понимаю, — сказал Римо. — Кто-то заметает следы.

— Вздор. Что это за следы, чтобы замести которые необходимо уничтожить флот космических челноков?

— Тоже мне флот. Один раз слетают, а потом годами стоят на консервации, — проворчал Римо.

— Совершите облет местности, — отдал приказ Рушенко.

— С этим я согласен, — сказал Чиун.

Вертушка летела низко над землей. Было видно, как к месту катастрофы съезжаются аварийно-спасательные бригады. Подлетев непосредственно к обугленной воронке, вертолет сбавил скорость, а затем и вовсе остановился, зависнув в воздухе.

— Почва там, должно быть, горячая, — заметил Римо.

— Разумеется, горячая, — вспылил Рушенко. — От того, что на ней стояло, ни черта не осталось.

— Я имею в виду в буквальном смысле, — пояснил Римо. — Видите? У них там шины плавятся.

Полковник Рушенко припал к плексигласу иллюминатора. Из-под колес вездеходов, находившихся в авангарде и рискнувших приблизиться к эпицентру взрыва, поднимались струйки дыма. Солдаты выпрыгивали из кузовов, но, потоптавшись на одном месте, спешили ретироваться. Подошвы на их сапогах также немедленно начинали дымиться.

— Лучше не садиться, — предупредил Римо. — Если не хотите обжечь пятки.

— Садиться нет смысла, — сказал Рушенко. — Мне и так ясно, что здесь произошло.

— А мне нет.

— Было использовано оружие, использующее энергию солнца. Очевидно, Запад в своей программе «Звездных войн» преуспел больше, чем можно было предположить.

— Но американцы здесь ни при чем.

— Америка сейчас единственная сверхдержава. Не считая России, разумеется. У кого еще найдется технология и воля, чтобы нанести удар по России?

— По Казахстану, — поправил полковника Чиун.

— Спасибо за напоминание, — сказал Рушенко, — но мой вопрос остался без ответа.

— Выходит, чтобы испытать это новое супероружие, мы уничтожили собственный «шаттл», — равнодушным тоном проронил Римо.

— Вот именно! — воодушевился Рушенко. — Отличный маневр. Шедевр западной дезинформации. Кому может прийти в голову, что Вашингтон причастен к уничтожению своего собственного космического челнока?

— Вы говорите как ястреб времен «холодной войны».

— Я живу в ожидании новой «холодной войны», — признался Рушенко.

— Не обольщайтесь, — посоветовал Римо и приказал: — Посадите вертолет.

Рушенко перевел его приказ на русский, и Чиун подтвердил, что перевод адекватен.

Вертолет опустился у самой кромки обугленной воронки. Римо вышел из вертолета; от поднимавшегося в воздух горячего воздуха его прошиб пот. Он почувствовал, что у него вот-вот свернется в жилах кровь.

Чтобы избежать обезвоживания, Римо сделал несколько шагов назад. Когда жар начал спадать, он снова подошел к границе выжженной земли.

Зона поражения представляла собой почти идеальный круг. Земляная кромка была острая, точно бритва. Внутри круга — оплавившиеся куски железобетонных конструкций, усыпанные там и сям каплями застывающего стекла и еще булькающими пузырями гудрона.

Ничто не напоминало здесь о том, что еще совсем недавно это был гигантский ангар, служивший убежищем русских космических челноков. Здесь погибли люди. Римо явственно чувствовал легкий запах, похожий на запах поджаренного бекона — только этот бекон был человечьего происхождения. Кто бы здесь ни сгорел заживо, от них не осталось никаких следов, никаких костей — только едкий дым.

Вернувшись в вертолет, Римо сказал:

— Знаете, на что это похоже?

— На что же? — спросил русский.

— Как будто на это место навели циклопическое увеличительное стекло.

Полковник Рушенко рассмеялся, а Чиун обиженно проворчал:

— Значит, ты отвергаешь гипотезу о солнечных драконах...

— Я просто сказал, на что это похоже, по-моему, — пояснил Римо.

Вертолет доставил их в центр управления, где полковник Рушенко нашел казаха, который отвечал за охрану объекта. Вообще-то теперь, когда Советский Союз развалился и вдруг выяснилось, что крупнейший космический центр находится на территории другого государства, на космодроме заправляло совместное российско-казахское командование.

Представитель России отказался предоставить полковнику Рушенко какую-либо информацию. Зато казах был рад оказать услугу земляку.

Они прошли в звуконепроницаемый железобетонный бункер без окон. Пока полковник беседовал со словоохотливым казахом, Чиун внимательно прислушивался к разговору. На всякий случай — вдруг полковник что-то замышляет?

Рушенко задавал все новые и новые вопросы. После каждого ответа он все больше бледнел.