Страница 10 из 15
Не менее жуткая судьба, чем у родни Якира, постигла и родственников Тухачевского. Двенадцатилетняя дочь маршала пыталась повеситься, когда дети на улице стали оскорблять ее из-за отца. По версии писателя Льва Никулина, имевшего доступ к некоторым материалам НКВД, «по личному приказанию Сталина были физически уничтожены мать маршала Тухачевского, его сестра Софья, его братья Александр и Николай. Три сестры были высланы в лагеря; дочь, когда достигла совершеннолетия, тоже была выслана».
Жену маршала — Нину Евгеньевну — тоже убили. Ежов не забыл и о двух бывших женах некогда любвеобильного маршала: эти две жены вместе с супругой Фельдмана были отправлены в спецлаготделения для членов семей «врагов народа» в Погьме. Жены Гамарника и Корка были расстреляны.
Из всей многочисленной семьи Тухачевского выжили дочь и три сестры. Они присутствовали в январе 1963 года в Военной академии имени Фрунзе на вечере, посвященном памяти расстрелянного маршала.
…А в скольких семьях офицеров среднего комсостава после репрессий и приклеивания ярлыков ЧСВН осталось по одному-два человека? — этой статистикой пока никто не занимался…
Советская военная мощь
С января 1939 по 22 июня 1941 года Красная Армия получила 29637 полевых орудий, 52407 минометов, а всего орудий, минометов с учетом танковых пушек — 92578. Войсковая артиллерия приграничных округов в основном была укомплектована орудиями до штатных норм. Непосредственно накануне войны РККА имела 60 гаубичных и 14 пушечных полков РГК. Но артиллерии резерва Главного командования было недостаточно.
Весной 1941 года началось формирование 10 противотанковых артбригад, но к июню полностью укомплектовать их не удалось. Вдобавок арттяга плохой проходимости не позволяла батареям маневрировать на бездорожье, особенно в весенне-осенний период при распутице. И все же противотанковая артиллерия нанесла фашистам ощутимые потери в первые месяцы войны, что привело отчасти к тому, что немецкое наступление захлебнулось под Москвой.
Следует отметить, что маршал Г. И. Кулик, к мнению которого прислушивался Сталин, сам ошибался в выборе наиболее эффективного вида пушек, что и сказалось на их малом производстве или вообще привело к снятию с производства. Вот что пишет о таких ошибках маршал Г. К. Жуков: «Так, например, по его «авторитетному» предложению перед войной были сняты с производства 45- и 76,2-мм пушки. В ходе войны пришлось с большими трудностями вновь организовывать производство этих орудий на ленинградских заводах. 152-мм гаубица, прошедшая все испытания, показавшая отличные качества, по заключению Г И. Кулика, не была принята на вооружение. Не лучше обстояло дело и с минометным вооружением, которое в ходе войны показало высокое боевое качество во всех видах боя. После войны с Финляндией этот недостаток был устранен».
Непростительно близоруким, консервативным экспертам и самому Кулику и то, что к началу войны они не оценили такое мощное и самое современное по тем временам реактивное оружие, как БМ-13 (ставшее потом знаменитыми «катюшами»), А ведь в июле 1941 года «катюши» первыми же залпами обратили в бегство фашистов на участке фронта, где их применили. Комитет обороны лишь в июне, когда враг уже напал, принял постановление о срочном серийном производстве спасительных «катюш». Надо отдать должное промышленникам, выполнившим этот приказ-заказ: уже через 15 дней после начала войны войска получили первые партии этих реактивных минометов.
Что касается собственно полевых минометов, то их тоже не хватало по причине проволочек в организации производства. А ведь наши минометы в качественном отношении превосходили немецкие. Их производство было налажено только перед самой войной — калибром 82 мм и 120 мм.
Оценка состояния инженерных войск, связи, железных и шоссейных дорог была крайне неудовлетворительной. Все хозяйство, как свидетельствуют статистика, архивные отчеты и мнение военспецов того времени, было у нас сильно запущено. Например, комиссия ЦК и СНК СССР в середине 1940 года отметила, что количество инженерных войск в мирное время не сможет обеспечить нормальное развертывание соединений в боевой обстановке. Но накануне войны штаты инженерных частей были увеличены, сформированы новые части, улучшилась их подготовка, подразделения стали готовиться к военным действиям. Однако, как считают специалисты, успели сделать мало, поздно спохватились.
В плохом состоянии была и сеть шоссейных дорог в Западной Украине и Белоруссии. Многие мосты не выдерживали средних танков и артиллерии, а проселочные дороги на многие сотни километров требовали капремонта. И вот этот недостаток при немецком ударе обернулся нам на пользу. Как говорится, нет худа без добра: этот развал на шоссейных дорогах и малых мостах создал трудности в продвижении немцев, задержал их технику на некоторых участках фронта.
Относительно железных дорог заместитель Жукова Н. Ф. Ватутин сделал доклад наркому Тимошенко, в котором отмечалось: «…Приграничные железнодорожные районы мало приспособлены для массовой выгрузки войск. Об этом свидетельствуют следующие цифры.
Железные дороги немцев, идущие к границе Литвы, имеют пропускную способность 220 поездов в сутки, а наша литовская дорога, подходящая к границам Восточной Пруссии — только 84. Не лучше обстоит дело на территории западных областей Белоруссии и Украины: здесь у нас почти вдвое меньше железнодорожных линий, чем у противника…».
В 1940 году был разработан семилетний (!) план реконструкций западных железных дорог. А война 7 лет не ждала — началась через год, в июне 1941-го. А мобплана для железнодорожного транспорта вовсе не было, что подтверждается сведениями Жукова: «Мы уже знали, что разработанного и утвержденного правительством мобилизационного плана железных дорог страны на случай войны в Наркомате путей сообщения в то время не было».
Жуков, Тимошенко, командующий Западным военокругом Д. Г. Павлов и ранее доносили об этом Сталину, но тот по-настоящему серьезно отнесся к этому важнейшему вопросу будущей войны только с февраля 1941 года. Масштабы работ в этой сфере были настолько огромны — с учетом западных территорий, — что ничего существенного за оставшиеся месяцы сделать не удалось. Нужно было построить новых шоссейных дорог — 2360 километров, новых грунтовых путей для тракторов, тягачей, бронетехники — 650 километров, капитально отремонтировать 570 километров имеющихся шоссейных дорог, восстановить десятки средних и малых мостов, построить новых железных дорог — 819 километров, реконструировать около 500 километров имеющихся путей.
Но, заметим, и немцам тоже не сладко пришлось передвигаться по нашим западным дорогам, что значительно снизило эффективность «блицкрига». Это отмечали в своих донесениях гитлеровские генералы в первые недели войны, А ведь было сухое лето. Немцы еще не знали настоящей русской распутицы на шоссе и грунтовых дорогах.
В докладе Г К. Жукова наркому Тимошенко по этому вопросу от 29.01.41 года во втором пункте содержится явное документальное подтверждение того, что Сталин все же понемногу «раскачался», начал разочаровываться в надежности советско-германского пакта (хотя не утратил всех иллюзий на будущий успех переговоров с Гитлером) и дал добро на подготовку к войне. Этот пункт жуковского доклада убеждает нас, что нападение врага не было столь внезапным (впрочем, когда ждешь опасности и она наконец приходит, то это всегда психологически кажется внезапным. — Авт.). Судите сами:
«…Необходимо западный театр военных действий по-настоящему привести в действительно оборонительное состояние путем создания ряда оборонительных полос на глубину 200–300 километров, построив противотанковые рвы, надолбы, плотины для заболачивания, эскарпы, полевые оборонительные сооружения».
Для осуществления подобных объемных работ Жуков справедливо считал нецелесообразным отрывать от боевой подготовки значительное количество солдат. И далее в докладе, на наш взгляд, он делает неожиданный вывод и в качестве вывода предлагает его Тимошенко (и Сталину) на утверждение: