Симбионт

Я ликовал и присуждал самому себе «Оскар» за лучшую роль — все получилось даже несколько лучше, чем я хотел. Чем же лучше? О, тут все очень просто — Коннорс пожал мою руку, а значит на мне остались частички его кожи и пото — жировые следы. Очень немного, но на первичный осмотр вполне хватит. Нет — способностей его или знаний я не получу — для последнего вообще требуется или частичное слияние, как было с Паркером или полное пожирание личности, как получилось с тем бродягой. Но торопиться мне было некуда. Ведь главное, что у меня теперь есть его генетический материал, а значит и ключик к способностям Ящера.

Радость моя длилась недолго — всего один день, пока Курт не взялся за меня всерьез. Этот маньяк от науки загонял меня в самые разнообразнейшие приспособления. Меня прослушивали, просвечивали, сканировали. А уж сколько крови из меня вытянул этот… нехороший человек — да любой вампир от зависти узлом завяжется. А уж когда он решил проверить воздействие не меня звуков различной громкости и частоты… Нет, один раз я ему это позволил, но на любой следующий его намек на эту тему — посылал сразу и очень извилистым маршрутом. Но этого ему было мало. Добрый доктор поймал меня на слове! Обещал помогать с исследованиями? Обещал! А что ты знаешь о генетике и молекулярной биологи? Что у клеток есть мембрана, а внутри они почти полностью заполнены жидкостью? Ну ничего, вот тебе справочники и учебные пособия нашего университета, читать умеешь? Ну вот и замечательно, читай!

И я читал. Боги, если бы от перегрузки мозги начинали дымиться, система пожаротушения в лаборатории работала бы постоянно. Хорошо, что хоть не с полного нуля пришлось постигать сию сложную науку. Не смотря на все старания нашего правительства, образование на моей многострадальной Родине было все еще одним из лучших в мире. А конкретно наш ректор придерживался довольно интересной точки зрения — инженер, по его словам, должен знать все о немногом и немногое обо всем. Ох, как мы его материли на младших курсах, когда нам приходилось зубрить химию, например. Но сейчас я был готов его просто расцеловать(хотя нет, лучше его внучку). Но постоянно сидеть и зубрить мозголомные химические соединения и еще более трудные к пониманию описания процессов, происходящих в организме я не мог. Поэтому иногда ночами выбирался из института и отправлялся гулять по городу, изучая планировку и общую ситуацию. При всех своих достоинствах, доктор Коннорс ничего не знал о темной стороне Нью — Йорка(что для нормального человека как раз хорошо). Гулял я, разумеется, по не самым благополучным районам, так что где — то через неделю, руководствуясь милому моему сердцу девизом «Грабь награбленное», сумел пополнить свои сбережения еще на пять тысяч долларов, а сборник городских легенд — историей о вампире — охотнике. Потом пришлось резко сократить прогулки — обычная шпана стала вести себя куда осторожнее, к тому же начали появляться какие — то странные типы, попадаться на глаза к которым мне почему — то очень не хотелось.

Попутно Док решил проблему с голодом меня — симбионта. Я просто рассказал, с чего у меня в первый раз «снесло крышу» и уже на следующий день он раздобыл набор гормональных препаратов. Самым «вкусным» был адреналин… вернее не так, он был самым… ммм… одобряемым. Так что теперь раз в три дня я получал пару кубиков этого гормона. По правде говоря, мы с Куртом были в легком шоке, когда поняли, что проболтавшийся хрен знает сколько лет в глубоком космосе организм зависит от довольно сложного химического соединения, которое в этом самом космосе найти просто нереально.

Но вопросы разрешились, когда был готов анализ крови меня — носителя и более — менее изучена структура меня — симбионта. В крови носителя была просто запредельная концентрация норадреналина(гормона агрессивности)(в этот момент Курт удивился, почему я не пускаю пену изо рта и не пытаюсь никого пришибить, я же порадовался, что мозг носителя пребывает в глубоком отрубе). Что же касается структуры симбионта — это было нечто. Как известно, ДНК для деления клетки содержится в ядре этой самой клетки и вариант этого ДНК только один(ну нельзя из клеток кожи вырастить кость — нельзя), у меня же там их было несколько десятков. Причем не для изменения собственной структуры… а для возможного потомства! Складывалась очень интересная картина — некий организм, способный сливаться с любым органическим существом и поднимать его характеристики или вообще наделять новыми способностями, имеет дурную склонность собирать генетический материал и поднимать агрессивность своего носителя, при этом получая некий «маркер», когда носитель попадает в экстремальную ситуацию(и что же это может быть за ситуация у агрессивного адреналинового маньяка? Риторический вопрос…). Ограниченно разумен, причем разум заточен на боевые действия и сбор «материала». Версия с биологическим оружием обретала все больше смысла. Это объясняло, почему я не испытывал «голода» в форме лужи — организм считал, что «миссия» еще не началась. Но как тогда объяснить уязвимость к звуку? Я призадумался. Так, допустим я создал такого сборщика — разведчика/диверсанта и отправил его зачистить мир — другой. Как мне потом извлечь из него полученную информацию, если все живое он воспринимает, как свою добычу? Очень просто — снять костюмчик с носителя и там уже скачивать с симбионта всю нужную инфу. И звуковые колебания для этого вполне подходят — дешево и сердито. Ага, ага, а что если не один я такой умный и кто — то из местных догадается долбануть чем — нибудь громким? Хе, ну и что? Вряд ли кто — то из местных сможет правильно снять данные с Симбы, а раз так — можно сделать простейший алгоритм — «меня сняли с носителя — ждать некоторое время, пока снимут данные — не сняли, значит местные просекли фишку и нужно предпринимать ответные шаги». А какие шаги предпринять? Разумеется создать организм для зачистки территории без такой уязвимости, но либо полностью подчиненный «предку», либо имеющий свою слабость.

В голове щелкнуло и мозаика сложилась в полную картину — Палач, которого произвел на свет Веном как раз таки полностью подходил под описание. И породили его после огребания от звука. И цель у него была только одна — «умри все живое». Я рассказал Доку о своих предположениях(разумно опустив историю о шатле и Палаче, конечно). Коннорс помрачнел.

— Если это действительно так, нам остается молиться, что симбионт попал на Землю случайно — иначе нам конец.

Впрочем, осознание того, что, возможно, я попал в биологическое оружие никак не сказалось на ритме жизни — Курт все с тем же фанатичным блеском в глазах пытался разобрать меня на составляющие(иногда — буквально), я все также грыз гранит науки по 24 часа в сутки(Док умудрялся даже во время опытов читать мне лекции о генетике — вот что такое препод 80 уровня!)

Иногда удавалось слинять на некоторое время от Дока и развеяться, хотя тогда по возвращении меня ожидал суровый взгляд, а лекция по генетике сменялась лекцией о вреде разгульного образа жизни и ценности света знаний, что несчастный профессор изливает на такого необразованного индивидуума, как я. Хотя, судя по взгляду ученого, он прекрасно понимал все тщетность своих попыток наставить меня на «путь истинный», но попыток не прекращал, чем вызывал мое искреннее уважение. Профессор быстро освоился и теперь уже не шарахался от меня(а ведь по — началу было и такое, особенно, когда я выполз после его «теста на акустическое восприятие» с явным желанием избавить мир от одного конкретного человека — ящера), у нас установились приятельские, можно даже сказать, дружеские отношения.

Так прошла еще неделя, по завершению которой профессор подошел ко мне и вручил пачку документов. На имя Вальтера Майера и моей фоткой в положенном месте. Хм… А доктор не так прост, как казалось на первый взгляд.

— Вот, если ты хочешь нормально жить в нашем мире, то тебе потребуются документы. Я попросил пару своих старых знакомых, еще с армейских времен, поспособствовать. Результаты их усилий ты видишь перед собой.