Дым и зеркала

«Если Ли захочет отрицать страстные поцелуи, то я дам ему такой шанс.

А если актер не станет этого делать?»

Двадцать четыре часа назад — нет, даже двенадцать! — Тони отдал бы правое яйцо за то, чтобы Ли Николас решил внезапно сменить ориентацию. Фостер даже придумал пару сценариев, в которых он сам оказывался причиной такого поворота. В один из них входила интимная гель-смазка со вкусом киви. Все заканчивалось эффектно, в отделанном атласом гробу Раймонда Дарка, стоявшем в студии.

Но в данный момент такой поворот событий был лишь помехой для Тони. Он привык справляться с безответным вожделением. Если же страсть перестанет быть безответной, то один бог знает, чем все кончится.

«Нет, вообще-то понятно чем… Господи, Тони, вытащи наконец голову из своих чертовых штанов!

Когда „повторный показ“ закончится, я пару раз стукнусь лбом об стену. Надо не только отвлечься, но и перестать обращаться к себе в третьем лице».

На плите кипел чайник, явно давно, все время, пока в гостиной подавали другой убийственный напиток, но кухня пустовала. Задняя дверь была закрыта. Раньше такое обстоятельство не останавливало парня. Ему просто нужно было…

Проблема.

Касси сказала, что Генри оставит ноутбук на ведре с окурками. Но это означало, что Тони придется протащить горизонтально расположенный комп через вертикальную щель, которая была всего на пять сантиметров больше его толщины. Кому-то придется держать ноутбук на боку, направленным к входу.

«Жаль, что я не подумал об этом, пока Касси и Стивен были рядом».

— Генри, вы меня слышите?

Если Грэхем мог общаться с призраками своих кузенов благодаря кровным узам, то Фостер был способен общаться с Фицроем. Их тоже связывали многолетние кровные узы.

— Генри…

Тьма.

И Карл.

Нет ответа. Во всяком случае, Тони ничего не услышал. В конце концов, Генри был сверхъестественным существом — вампиром, обитателем ночи, кровососущим не-мертвым, а Тони — всего лишь ассистентом режиссера, помогающим лепить второсортный сериал на третьесортной студии.

Он вытянул руку, провел пальцами по стене, прикоснулся к краю косяка и не смог продвинуться дальше.

Парень всем весом навалился на барьер и почти почувствовал, как сила собиралась в этом месте, чтобы остановить его. Она казалась ему физической.

Хваленая волшебная мощь, способная ухватить за задницу тварь, сидящую в подвале, вообще ни хрена не помогала.

К счастью, существовал другой способ. Уже проверенный.

— Касси! Стивен! Вы нужны мне на кухне!

— Что случилось?

Это были не призраки. Ласкающий бархатный голос нельзя было перепутать ни с каким другим. Да и тень — фонарь отбрасывал ее на дверь — помогла опознать Ли.

— Дверь открыта примерно настолько. — Тони повернулся и развел ладони сантиметров на пять. — Ноутбук вот такой ширины. — Парень раздвинул руки пошире. — Он должен стоять на боку, иначе мне его не протащить.

— Зачем тебе понадобились привидения?

— Они могут разговаривать со смотрителем.

— А ты не можешь пообщаться с Генри?

— Похоже, нет.

Футболка Тони сидела на Ли в обтяжку. Фостер уже видел Николаса в таких, только не в своей. Разница была любопытной, причем этот интерес не затрагивал определенные части тела Тони.

Темные пряди волос падали на лицо актера — теперь Эверетт не зализывал их назад каким-то специальным снадобьем. Тони смутно помнил, как схватился за эти локоны, когда язык Ли вторгся в его рот и принялся исследовать гланды.

Взгляд Николаса метался по комнате. Его глаза как будто превратились в бело-зеленые шарики. Плита, окно, дверь, стена, шкаф, раковина, потолок — что угодно, только не лицо Тони.

— Слушай, насчет того, что произошло. Я… Э-э… В смысле, это было… Это просто… Бренда… — Ли умолк.

«Старик, актеры совершено не умеют членораздельно выражаться, когда им не помогают сценаристы. Кстати, Бренда. Спасибо, что припомнил ее. Несравнимое чувство — когда тебя превращают в замену мертвой костюмерши».

Отчасти Тони желал задать Ли жару. К счастью, победили лучшие черты его характера. Но только потому, что часть мозга, соединенная с членом парня, считала, будто взмокший Николас — отличная идея. Фостер пытался отринуть эту мысль.

— Ты просто психанул. Я понял. Все в порядке. — Тони поспешил продолжить, прежде чем Ли вздумал протестовать, соглашаться или вообще что-нибудь говорить: — Но ведь нам придется разобраться с тем, что здесь происходит, — «Если мне повезет, то, по-моему, он сможет понять, что я этого не желаю, меньше всего хочу сидеть с Ли и обсуждать чувства». — Все прочее может подождать, пока мы не выберемся из дома, да?

— А что пока? Будем все отрицать? — Кажется, Ли испытал облегчение.

— Эй, мы же парни. Мы всегда все отрицаем.

«Явное облегчение, сопровождаемое улыбкой».

Поэтому Тони в ответ приподнял уголки губ и вдруг услышал:

— Я спросил, что тебе нужно?

Парень вздрогнул, шагнул назад и задел руку Стивена. Внезапный холод уничтожил остатки «интереса» и вернул Фостера к насущной проблеме.

— Извини. Я был… Э-э…

Стивен взглянул в потолок.

— Не говори, я не хочу знать. — Он повысил голос: — Касси, осади назад! Не хочу, чтобы оно знало, что мы передвигаемся по дому!

— Оно не знает? — спросил Тони, когда Касси нехотя опустила руку и облетела Ли кругом, чтобы проверить сзади.

Касси выглядела рассеянной, а Стивен говорил взвинченно. Нет, даже более чем. Испуганно.

— Похоже, нет. — Призрак пригладил челку основанием ладони. — Пока мы не делаем ничего, что привлекло бы к нам его внимание, все должно быть в порядке. Но в ванной комнате безопаснее всего. Это наше место. Пока не появился Грэхем, мы там и оставались. Но оно спало, когда мы снова начали становиться собой. А теперь зло бодрствует. — Второй рукой Стивен похлопал по волосам с другой стороны. — Оно настороже, не то что раньше. — Он пожал плечами, совсем легонько, поэтому голова не покинула свое место. — Зло уже держит нас здесь. Мы можем покидать ванную, но не дом и, как ты знаешь, умираем снова и снова. Нам не хочется знать, на что еще оно способно.

Это звучало резонно.

— Итак, что привлекает его внимание?

Стивен скрестил руки на груди, кивнул на сестру и ответил:

— То, что требует затрат энергии. Что угодно физическое, например мазнуть кого-то краской или сделаться видимыми для других, как мы сделали нынче утром.

— Например, связаться с вашим кузеном?

— Нет. На это надо тратить энергию не нам, а Грэхему, — объяснила Касси, вернувшись к двери.

Насколько Тони помнил смотрителя, тот не выглядел человеком, пышущим избытком жизненных сил.

Грэхем вытер пот со лба, откинулся назад и начал медленно, глубоко вдыхать влажный воздух.

— Там этот парнишка, Тони, — произнес он через мгновение. — Он хочет, чтобы вы поставили ноутбук боком, иначе тот не пролезет в дверь.

— Вот так? — Генри повернул ноутбук на ребро.

— Да. И поставьте его так, как будто дверь открыта вот настолько. — Грэхем раздвинул большой и указательный пальцы на дрожащей руке.

— Так?

— Да. Ладно…

Смотритель ухватился за перила и с трудом поднялся на ноги. Генри слышал, как сильно забилось его сердце.

— Мне нужно выпить пива.

— Когда мы закончим.

— Что? Это? Или что-нибудь еще? С вами можно сдохнуть от жажды, — пробормотал Грэхем и торопливо добавил: — Не то чтобы я хотел пробудить в вас мысли о жажде. — При этом его сердце забилось еще быстрее.

— Правильно. Вы не захотели бы этого.

— Просто можно было бы немного мне посочувствовать, потому что вы и сами не выглядите на все сто, после того как шлепнулись на задницу и…

— Заткнитесь.

Тони стоял прямо за дверью. До него можно было бы дотянуться вытянутой рукой. Но с тем же успехом он мог бы находиться на другом конце света. На таком близком расстоянии песня его крови должна была звучать приглашением. Но Генри не чувствовал ничего, кроме силы, разделяющей их, той самой, которая, как элегантно выразился смотритель, заставила Фицроя шлепнуться на задницу.