Страница 18 из 76
Хмм, халат. Он и так уже порван во многих местах. Если вырвать еще один кусок снизу, намного хуже не станет. А если этот кусок привязать к копью…
— Что ты делаешь? — удивилась Кайана, когда он оторвал от кусок от своего халата, шириной в фут и длиной в два.
— Смотри, — сказал он ей. Он протянул кусок материи через дыру в толстом конце копья, оставив два конца свисать по сторонам, потом связал оба конца вместе так, чтобы снаружи образовалась непрерывная линия, идущая из одной стороны в другую. Встав, он положил копье себе на плечо так, чтобы тяжелый конец уравновесился с остальным, причем тряпка касалась земли прямо перед ним, и сделал пару шагов. — Вот, — сказал он. — Грубый, но работающий обнаружитель песчаных кактусов.
— Вау, — сказала Кйана. — Это может сработать.
— Конечно это сработает, — сказал Джедра, но его гордость была слегка задета, она даже не восхитилась его идеей. Он тряханул копьем на своем плече пару раз и сказал, — Ты отдохнула? Я хочу попробовать его.
Усмехнувшись его мальчишескому энтузиазму, она встала и надела на себя рюкзак. — Все в порядке. Веди нас.
Джедре потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к своему детектору кактусов. Вначале конец копья норовил закопаться в землю через каждые несколько шагов, или, наоборот, поднимался слишком высоко вверх и тряпка не касалась поверхности, но вскоре он пошел более плавным, гладким шагом, который сохранял толстый конец копья под нужным углом к земле. Тем не менее он не мог надолго оторвать глаза от земли, так что Кайане пришлось направлять его из-за спины, командуя, — Немного направо, — или — Внимание, впереди камень.
Страсть, с которой ему хотелось проверить свое новое изобретение, вела его на протяжении примерно мили, на потом усталость начала брать свое, и он спросил себя, не слишком ли он глуп. Может быть эти песчаные кактусы были очень редкие, и то, что он делает, это все равно, как если бы постоянно глядеть на небо из страха перед драконами.
Но тут кусок тряпки наткнулся на что-то, и черенок копья подпрыгнул у него в руке. Джедра остановился с поднятой ногой, сердце забилось как сумашедшее. Он медленно поставил ногу обратно.
— Ты что-то нашел? — окликнула его Кайана.
— Похоже на то. — Джедра аккуратно освободил свою тряпку, потом махнул концом копья на фут вокруг себя, все было чисто. Очень осторожно, он стал обходить кактус по кругу, махая тряпкой так, чтобы шипы выскочили на поверхность. Да, не маленький, в диаметре восемь или десять футов, и опять, как и в первый раз, ничего не указывало на него, кроме иголок.
— Прекрасная работа, — сказала Кайана.
— Спасибо, — сказал он, гордясь сам собой.
— Да, похоже мы постепенно привыкаем к пустыне, — сказала Кайана. — А если мы сумеем найти оазис, о котором говорил вождь, тогда мы переживем этот маленькой пикник.
Они остановились на ночлег пройдя еще около мили на запад. Стало по-настоящему холодно, а они оба так устали, что едва могли ходить. Эльфы не дали им спальников, так что они просто вырыли ямку в песке, где ничего не росло — чем дальше на запад, тем легче было найти такое место — и при свете звезд и яком лунном свете стали готовиться к ночлегу, их первому ночлегу в пустыне.
Из рюкзаков получились не самые лучшие подушки, а их халаты мало подходили для роли одеял, но другого не было Так как ни Кайана, ни Джедра не умели согревать сами себя, они начали дрожать почти немедленно. Джедра подполз поближе к Кайане, но постарался не касаться ее, хорошо помня ее слова во время первой ночи, которую они провели рядом в общей палатке.
Однако на этот раз, минут через пятнадцать, Кайана мысленно передала ему, Это просто смешно. Мы будем действовать как друзья, или мы собираемся провести всю ночь дрожа от холода в футе друг от друга?
Джедра сглотнул слюну, внезапно ему стало жарко. — Я… я не хочу — ой, прости, я хотел сказать, что я хочу, — но я боюсь, что ты можешь…
Я могу что, укусить тебя? Джедра, мне холодно. Тебе холодно. Прижмись ко мне и обними меня своей рукой.
Он подвинулся к ней поближе, но никак не мог решить, что делать с руками. Хотя и завернутая в свой эльфийский халат, она была мягкая и теплая, где бы он не коснулся ее. В конце концов он решил дать ей использовать свою левую руку как подушку, а правую положил ей на живот. Она тихонько засмеялась и сказала. Ну как, неплохо, а?
Это — это просто замечательно, сказал он. И теплее. Он попытался дышать не так часто и уснуть, но никак не мог перестать чувствовать свою руку на животе Кайаны.
Еще через пару минут Кайана сказала. — Ты весь напряжен, как тетива лука. Расслабься.
Я хочу, но не могу. Я никогда раньше не был делал… этого.
И что, по твоему, мы делаем?
Спим, быстро ответил Джедра. Я никогда раньше не спал с женщиной в моих объятьях.
Она повернула голову назад так, чтобы посмотреть ему в глаза. Ты шутишь. Никогда?
Смущенный, и даже немного выведенный из себя ее недоверчивым тоном, Джедра сказал, Я помню, как мы с мамой спали вместе на одной больничной койке, когда я был еще совсем мал, но она умерла, когда мне еще не было шести лет.
О, сказала Кайана. Она опять отвернулась. Мгновением позже она сказала, Тогда, насколько я могу судить, ты никогда…
Никогда.
О, опять сказала она. Хорошо, сейчас чересчур холодно, даже для ночи, и у нас был очень тяжелый день. Хотя я очень хочу показать тебе, что ты пропустил, я думаю, что сегодня ночью лучше всего спокойно выспаться.
Именно это, я думаю, мы и пытаемся сделать, сказал Джедра.
Кайана хихикнула. Да, пытаемся. Она опять посмотрела на него, на этот раз подольше, и прежде, чем Джедра сообразил, что происходит, поцеловала его.
Ее губы были мягкие и теплые, даже более теплые, чем ее тело. Она оторвала свои губы от его прежде, чем он сумел отреагировать, но поцелуй еще долго горел на его губах, хотя она уже опять отвернулась от него и положила голову на его руку.
Спокойной ночи, послала она ему.
Да, машинально ответил он.
Луна проделала не больше половины своего пути по небу, когда Джедра проснулся. Он с запозданием подумал, что один из них должен был сторожить, но тут же сообразил, что после бурных вчерашних событий никто из них не в состоянии сторожить, даже если очень захочет. Он сам уснул с Кайаной в руках; если уж он оказался способен на это, никто и ничто не могло заставить его бодрствовать.
Но теперь он обязан осмотреть все вокруг. Если он будет делать все тихо и аккуратно, он даже не потревожит Кайану. Он сконцентрировался на себе, достиг центра своей псионической силы, того самого, который говорил ему, если кто-нибудь смотрел на него. Когда он внезапно почувствовал усиление всех своих чувств, а потом маленькие иголочки, заколовшие в шею, он уже знал, что проник в него. Тогда он представил себя, что поднимается вверх, глядя сверху на себя и на Кайану. Они были похожи на маленькие вихри света, крутившиеся на освещенном луной песке, они светились мягким зеленым светом ночных бабочек, что-то вроде света, лившегося по ночам из окон городских домов. Джедра стал подниматься все выше и выше, до тех пор, пока он не мог видеть на пару миль в каждом направлении, но ни один другой огонек не был виден в темноте. Если что-нибудь и было поблизости, ими оно не интересовалось.
Но уж если он ищет…
Постаравшись на этот раз запомнить путь, он полетел прямо на запад, в поисках оазиса. Там должно было быть что-то живое, что-то такое, что он может почувствовать, и тогда он узнает, сколько им еще идти.
Это должно было сработать. Но Джедра пролетел много миль, начал уставать, его псионическое зрение затуманилось, но он не только не нашел никакой оазис, но даже не увидел длинного горного кряжа, рядом с которым, по словам вождя эльфов, он должен был быть. Пустыня, еще раз пустыня и еще больше пустыни. Он поискал на юге и на севере, несколько миль в каждом направлении, не нашел ничего.