Звезда смерти

— ТАФ? ЛИОН? О ЧЕМ ВЫ ГОВОРИТЕ? ОНИ МЕРТВЫ, ОБА.

— Нет, — возразил Анитта. — В настоящее мгновение они оба на борту. Лион нашел оружейный склад. Теперь он бродячий оружейный арсенал и ищет вас. Таф нашел даже еще что-то более важное. Рика Даунстар движется вдоль серебристой линии к главной рубке управления, к креслу капитана. Видите, Невис, вся банда здесь. Я активировал отделы «Ковчега», которые еще в рабочем состоянии, и держу их все в своих руках.

— ТОГДА ОСТАНОВИТЕ ИХ! — приказал Невис. Он действовал мгновенно. Могучая металлическая клешня дернулась вперед и обхватила биометаллическое горло Анитты. На зазубренный зажим потек черный пот. — НЕМЕДЛЕННО ОСТАНОВИТЕ ИХ!

— Я еще не закончил свою историю, Невис, — сказал кибертех. Рот его был полон крови. — Последние империалисты знали, что приближается их конец. Они законсервировали корабль, доверили его вакууму, тишине и пустоте. Они превратили его в саркофаг. Но не совсем, чтобы вы знали. Они опасались нового нападения — со стороны хрууниан или, возможно, других рас, которые тогда еще не были известны. Итак, они приказали «Ковчегу» самостоятельно защищать себя. Они установили плазменные пушки и лазеры и обозначили радиус сферы защиты — как нам на беду пришлось узнать. И они запрограммировали корабль мстить за них страшной местью, постоянно возвращаться к Хро Б'ране, откуда родом хрууниане, и рассеивать над планетой свой яд заразы и тысячи смертей. А чтобы помешать хруунианам выработать иммунитет, они подвергали сосуды с заразой постоянному облучению, вызывая тем самым постоянный процесс мутаций, а также задали программу для автоматических генетических манипуляций для создания все новых и все более смертоносных вирусов.

— МНЕ НАС…ТЬ НА ЭТО, — сказал Кай Невис. — ВЫ МОЖЕТЕ ОСТАНОВИТЬ ОСТАЛЬНЫХ? Я ВАС ПРЕДУПРЕЖДАЮ… НЕМЕДЛЕННО СДЕЛАЙТЕ ЭТО, ИЛИ ВЫ МЕРТВЫ.

— Я и без того мертв, Невис, — ответил Анитта. — Я вам уже об этом сказал. Чума. Они встроили дополнительные механизм обороны. На случай, если «Ковчег» подвергнется второму нападению, он был запрограммирован активировать себя и заполнить коридоры воздухом, да, но воздухом, насыщенным десятком различных возбудителей болезней. Сосуды с заразой бурлят и варятся уже тысячелетие, Невис, и возбудители постоянно мутируют и мутируют. Нет уже никакого названия тому, что попало в меня. Мне кажется, это какой-то вид спор. Есть антигены, лекарства и вакцины — да, «Ковчег» производит и такие вещи — но для меня уже слишком поздно. Я вдохнул это, и оно заживо пожирает мою биополовину. Моя киберполовина для них несъедобна. Я мог бы взять управление этим кораблем, Невис. Вместе мы могли бы быть могущественными, как Бог. Но вместо этого мы умрем.

— ВЫ УМРЕТЕ, — поправил Невис. — И КОРАБЛЬ БУДЕТ МОИМ.

— Я так не думаю. Я разбудил гигантского идиота, Невис, и он опять начеку. Все еще идиот, да, но бодрый и готовый следовать приказам, отдавать которые вам не хватит ни знаний, ни способностей. Я веду Джефри Лиона прямо сюда, а Рика Даунстар только что достигла центрального командного пункта. И что еще более…

— БОЛЬШЕ НИЧЕГО, — прервал его Невис.

Клешни сомкнулись, прорезали металл и кости и одним щелчком отделили голову кибертеха от туловища. Голова громыхнула о грудь Анитты, упала на пол и откатилась. Из обрубка шеи ударила кровь, потом оттуда вылез конец толстого кабеля, издавая последнее бесполезное жужжание и разбрасывая голубовато-белые искры, пока тело не обвисло мешком на панели компьютера.

Невис взмахнул рукой и заколотил по терминалу, разбивая его вдребезги, пока тот не разлетелся сотнями кусков пластика и металла по полу.

Раздался пронзительный визг.

Кай Невис повернулся — лицевая пластина вспыхнула кроваво-красным светом — и поискал причину звука.

Голова на полу смотрела на него. Глаза — эти блестящие серебристые глаза — вращались в своих глазницах, пока не остановились на Невисе. Рот скривился в иронической усмешке.

— И более того, — продолжала голова, — я вызвал к жизни последнюю линию обороны, что запрограммировали те последние империалисты. Стасис-поле дезактивировано, и все кошмары отправляются в путь. Эти стражники придут и уничтожат вас.

— БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ! — зарычал Невис. Он поставил свою гигантскую ступню на голову кибертеха и нажал всем своим весом. Сталь и кости не выдержали давления, а Невис все топтал и топтал, дробя голову, пока под его сапогом не осталась только красно-серая каша с поблескивающими белыми, и серебристыми частицами.

Наконец, наступила тишина.

Длинный отрезок пути, километра два или больше, шесть направляющих линий шли по полу параллельно, но только серебристая ярко мерцала. Первой прервалась красная и на одном из перекрестков ушла вправо. Пурпурная кончилась километром дальше перед широкой дверью, оказавшейся входом в безупречно чистый автоматический комплекс столовой и кают-компании.

Рика хотела бы устроить передышку и повнимательнее рассмотреть помещение, но серебристая полоса пульсировала, и по ней один за другим побежали огни, понуждая ее продолжать свой путь вдоль главного коридора.

Наконец, она добралась до конца. Коридор, по которому она двигалась, постепенно заворачивал налево и в конце концов вывел ее в другой, такой же широкий коридор. Отсюда, как спицы в колесе, ответвлялось с полдюжины более узких коридоров. Потолок над головой Рики был очень высоким, она посмотрела вверх и обнаружила по меньшей мере еще три этажа — с лестницами, мостиками и широко расходящимися галереями. В ступице колеса стояла единственная мощная колонна, выходящая из пола и вздымающаяся к потолку, очевидно, подъемник.

Вдоль одной из спиц шел голубой след, вдоль другой — желтый и зеленый — вдоль третьей. Мерцающий серебристый след вел прямо к двери подъемника.

Как только Рика приблизилась, дверь открылась. Она повернула свой мотороллер, остановилась, подошла и помедлила. Подъемник был очень соблазнительным, но выглядел чертовски похожим на клетку.

Она медлила слишком долго.

Все огни погасли.

Только серебристый след еще светился, одна-единственная, тонкая как палец, линия, показывающая прямо. И сам подъемник, лампы которого еще горели.

Рика вынула свой игольник и вошла. Дверь закрылась и лифт тронулся.

Джефри Лион, окрыленный, шел дальше, несмотря на вес оружия, что он нес на себе. Он чувствовал себя даже лучше после того, как Целиза Ваан осталась позади, эта женщина и без того была сплошным мучением, и он сомневался, что в случае схватки она была бы очень полезной. Он взвесил возможность удрать отсюда и отбросил ее. Он не боялся Кая Невиса и его боевого костюма. Конечно, он сам по себе представлял совсем немаловажное оружие, Джефри ни минуты не сомневался в этом, но костюм все же был творением чужих, а Лион был вооружен смертоносным оружием земных империалистов, изготовленным в лучшие времена Космической Федерации Старой Земли, стоявшей перед своим крушением. И он также никогда ничего не слышал об унквийцах, так что едва ли можно полагать, что их оружие было особенно знаменитым. Несомненно, это одна из хранганийских рабских рас. С Невисом дело будет быстрым, если тот встанет ему поперек дороги, это же относится и к предательнице Рике Даунстар с ее дурацким игольником. Ему даже доставило бы удовольствие убедиться собственными глазами, что стоит игольник против плазменной пушки. Да, он на самом деле охотно посмотрел бы на это.

Лион спросил себя, какие планы могут быть у Невиса и его когорты в отношении «Ковчега». Несомненно, они незаконны и аморальны. Но это не играло никакой роли, так как он возьмет корабль в свои руки — он, Джефри Лион, экстраординарный профессор военной истории Центра ШанДеллора и в настоящее время Второй Аналитик-Стратег добровольцев Скэгли. Он намерен захватить корабль-семя Общества Экологической Генетики, может быть, с помощью Тафа, если сможет его встретить, но он сделает это в любом случае. А там уж он не допустит, чтобы его сокровище было передано для таких тривиальных целей, как личные амбиции. Нет, он сам правил бы кораблем весь путь до Авалона, в Большую Академию Человеческих Знаний, и передал бы это устройство, при условии, что он один будет заниматься его изучением. Это был бы проект, занявший его на весь остаток жизни, и если Джефри Лиону, ученому и военному, пришел бы конец, то его называли бы по имени, как Клеронима, который превратил Академию в то, чем она является сейчас.