Страница 12 из 18
— Кэрридан, да не переживай ты так за свою рапиру! — какое-то время спустя, остановив схватку, в сердцах высказался Карл. — Не переломится она! — И в доказательство своих слов взял клинок двумя руками за разные концы и приложив некоторое усилие, изогнул свою гранёную полоску стали дугой. — Вот, полюбуйся! Не ломается она, только гнётся!
— Да, действительно, — поддержал его Лайнус, — ты зря беспокоишься на этот счёт Кэрридан. Мастера-оружейники давно уже разрешили проблему хрупкости клинков рапир и шпаг, подобрав для такого оружия специальный сверхпрочный сплав.
А стоящий рядом с ним Айвен предположил: — Вероятно всё дело в том, что Кэрридану прежде попадались дуэльные клинки крайне низкого пошиба, из низкокачественной ломкой стали или просто старой работы… В провинции подобный хлам встречается сплошь и рядом…
— Ну если так, то конечно… — с сомнением протянул я, глядя на не внушающую мне доверия тонкую невесомую полоску металла в руке. И после отмашки Лайнуса означающей начало нового поединка начал действовать рапирой пожёстче. Не беспокоясь о том, что она, не выдержав моей сокрушающей мощи, со звоном разлетится как тот же фальшион…
Дело сразу пошло на лад. Перестав подстраиваться под оружие и сдерживать силу, я перешёл в наступление. Взялся Карла атаковать. И почти преуспел в этом. Если конечно можно счесть за успех стремительный обмен уколами. То есть до противника-то я добрался, но и сам подставился…
— Постой-ка! — воскликнул Карл, отскочив. И выронив рапиру, потряс освободившейся рукой. После чего сердито заметил: — Силищи у тебя, Кэрридан, немеряно. Руку мне совсем отсушил…
— Это да, — с готовностью согласился с ним Айвен. — Силы Кэрридану не занимать. — И, поглаживая большим и указательным пальцем подбородок, глубокомысленно изрёк: — Ему бы дубину какую… Тогда бы я не поставил на Ральфа и медяка…
Я учёл это замечание, но вырабатывать стратегию боя на его основе не стал. Ибо не обольщался. Прежде чем я отобью руки своему противнику так что он не в состоянии будет рапиру в руках держать, он меня зубочисткой этой стальной истыкает всего. А я, в отличии от виконта, вряд ли переживу прямой укол в сердце… Хотя регенерация у меня теперь просто невероятная, благодаря бесу, сомнительно всё же, что она настолько хороша. И проверять справится ли на самом деле моё тело с таким повреждением или нет, право не хочется…
Так незаметно день в беспрестанных поединках и пролетел. К вечеру я освоился уже немного с непривычным оружием и совсем уж круто, как поначалу, не плошал. Нет, не то чтобы стал много лучше управляться с рапирой — просто приноровился к своим противникам. И их стилю боя. Да и нечеловеческая скорость меня зачастую выручала. Спору нет, талиары у Карла и Лайнуса хороши, — истинные вампиры как-никак, но заёмный дар, как ни крути, это не совсем то же самое что собственный. Особенно если новые возможности тела обретены не в раннем детстве, когда их легче принять как свои, а гораздо позже…
В общем, с несомненной пользой я провёл время. Потренировался, к рапире и кинжалу в руках приспособился, разобрался с тем, что мне вообще от предстоящей дуэли ждать, а вдобавок изучил несколько весьма хитрых финтов, на которых, по словам приятелей, ди Марсио не раз подлавливал своих визави. А то бы я и не ведал, к примеру, о милой привычке Ральфа метить клинком не в сердце или печень своего противника, а точно в кости и их сочленения. Заставляя его таким образом пережить не самые лучшие секунды в своей жизни и утратить контроль над ходом боя. Боль ведь невероятная возникает, в тот миг когда гранёный металлический штырь вонзается прямиком в кость и раскалывает её… А за всю эту радость, несомненно нужно благодарить мастеров-оружейников, подаривших миру сверхпрочный сплав для дуэльного оружия. Нынешние рапиры ведь не ломаются… Тогда как прежние никто не рисковал так применять, из-за реальной опасности сломать клинок.
— Ладно, закончим на сегодня, — произнёс наконец, отступая, Лайнус, который только и составлял мне пару в последний час. Карл-то пораньше сдался, вымотавшись до предела…
— Давно пора! — тут же встрепенулся услышавший об окончании тренировки Айвен, уже замаявшийся похоже за нашими поединками со стороны наблюдать.
А я просто кивнул, опуская шпагу. Возражать не стал, ибо сам как собака устал… Противники-то мои хоть сменяли друг друга, когда выдыхались, а я площадку так за весь день ни разу и не покидал. Вот и желал сейчас совсем немногого — всего лишь принять ванну, плотно покушать, да завалиться на мягкую постель… И смежив веки просто полежать… Хоть несколько минут…
Но всё — мечты, мечты… Не мог же я банально бросить своих благородных приятелей и уйти? Пошёл, разумеется, их провожать… А там мне пришло в голову, что надо бы их отблагодарить за науку. Вон сколько провозились со мной, искусству фехтования на рапирах и кинжалах обучая… А я не проставился даже… Ну и, так как силы немного вернулись ко мне, я предложил Карлу, Лайнусу и Айвену в кабачок какой-нибудь приличный заглянуть, да там немного посидеть. Завтра-то никак — мне отдохнуть нужно будет перед дуэлью.
— О, можно к Фольку, в «Птичку-невеличку» заглянуть! — оживился Айвен, первым отреагировав на моё предложение пропустить по бокалу вина.
— Да идёт он к демонам, этот твой Фольк! — неожиданно грубо высказался сэр Лайнус. — И чтоб они его в Нижнем мире одними только этими пичугами по пять золотых за штучку кормили!
— Ты всё ещё сердишься на него за тот ужин, обошедшийся тебе почти в полсотни золотых? — расхохотался Айвен. И воскликнул: — Так мы ж тебя предупреждали птички — это закуска, а не еда! Пощипал немного — и хватит!
— Так давайте туда и заглянем, — вмешался я, уяснив из всего, что речь идёт именно о кабачке, куда заходят выпить, а не о какой-нибудь престижной ресторации, где ужинают столичные богачи и аристократы. А что дорого там, у Фолька, судя по раздражённым словам Лайнуса, так это ерунда. Я ж давно уже не бедный стражник и могу позволить себе посещение и таких вот заведений. Тем более что и скупердяйничать мне нет никакого смысла… Когда столь непростая дуэль на носу, которую я вполне возможно и не переживу…
Подумав так, я и замер, озарённый одной идейкой, возникшей в моей голове и объединившей в себе предстоящий поединок и деньги.
— Кэрридан, ты чего? — тоже остановившись, недоумённо уставились на меня благородные приятели.
— Парни, — совершенно по простому, проникновенно обратился я к ним. — Тут такое дело… А не могли бы вы сделать за меня ставки на исход дуэли?..
— Что? — опешил Карл. — Ставки?
— Ага, — жизнерадостно подтвердил я. И тут же сокрушённо покачал головой: — Самому-то мне этого сделать нельзя…
А очень хотелось бы! Ведь если правда ставки на меня принимают один к семи, то на имеющихся у меня в наличии двадцати с лишним тысячах золотых можно полторы сотни поднять! Целое состояние! Которое мне вовсе не помешает! Ведь я даже не представляю, сколько денег мне потребуется на воплощения моих грандиозных замыслов, связанных с наградой твёрдо обещанной императором за изведение драконов…
— То что у тебя не примут ставку на исход собственного поединка мы понимаем… — прочистив горло, проговорил Карл и замолк.
— Но нам категорически непонятна твоя уверенность в том, что ты возьмёшь верх над Ральфом, — твёрдо закончил за него Лайнус.
— Да причём здесь уверенность? — недоумённо пожал я плечами. И напустив на себя лихой, беззаботный вид, выдал: — Сами посудите — если я продую дуэль — так какое мне тогда будет дело до оставленных денег? А случись победить — так неплохой ещё куш сорву!
— Верно, в общем-то… — признал логичность моих умозаключений Лайнус.
И после недолгих раздумий и переглядываний аристократы решили: — Ну хорошо… Давай замутим что-нибудь… Ставки это дело интересное…
Таким образом, наш маршрут резко изменился. Прежде чем завалиться в кабак, мы заскочили в главное банковское отделение Первого Городского, где я почти все свои деньги со счёта снял, оставив лишь обязательный минимум. А затем мы заглянули в городской магистрат. Где передачу денег документально оформили и заверили. На этом принципиальный ди Тажери настоял.