Генерал Алексеев

Однако успехи в военном снабжении могут быстро сойти «на нет»: «Ни дополнительное техническое оборудование, ни постройка новых заводов не помогут, если не будет достаточно топлива, металла и рабочих рук. Сказывается, кроме того, недостаток у нас в энергичных и сведущих артиллерийских техниках, так как многие лучшие из них командированы в Англию, Францию, Америку, Японию, а их и без того было мало». Налицо был быстрый износ оборудования, «усталость» как машин и оборудования, так и самих рабочих, слабая отдача работающих мощностей, недостаток квалифицированных инженеров и техников. «Нельзя не считаться с тем обстоятельством, что замечается переутомление личного персонала заводов от непрерывной тяжелой двухлетней работы, а станки, работавшие по большей части десятки лет до войны, так перегружены и разработаны заведомо непосильной работой, что на некоторых заводах, как, например, на частном Тульском заводе, пришлось их на некоторое время остановить, вследствие чего подача 3-лиейных патронов в текущем июне сбавится на 5—6 млн. против майской подачи».

«Совокупность перечисленных главнейших причин, — делал вывод Михаил Васильевич, — парализующих увеличение деятельности наших заводов и угрожающих каждую минуту ее остановкой, не дает надежды не только на значительное увеличение подачи огнестрельных припасов в ближайшем будущем, но и грозит вообще всей нашей промышленности, работающей на оборону».

Что же следовало сделать? Ввести должность «Верховного министра государственной обороны», в компетенции которого должны были находиться все вопросы, связанные с производством вооружения, распределением военных заказов, их финансированием. В вопросах снабжения фронта министр должен иметь право контролировать работу других министров, а также общественных организаций, работающих на оборону, приостанавливать или корректировать некоторые решения и распоряжения министров и Особого совещания. Во вполне верноподданном духе, «Верховный министр» должен был подчиняться только Верховному Главнокомандующему, то есть самому Императору. Подобная «вертикаль» могла также исключить, но мнению Алексеева, излишние межведомственные конфликты, трения между министрами, Ставкой, «общественными организациями», ненужные интриги и неоправданное лоббирование. Возглавить подобное ведомство мог сам Великий князь или глава Главного артиллерийского управления. В докладе так обосновывалось это предложение: «Как на театре военных действий вся власть сосредоточивается у Верховного Главнокомандующего, так и во всех внутренних областях империи, составляющих в целом глубокий тыл, работающий на действующую армию, власть должна быть объединена в руках одного полномочного лица, которое возможно было бы именовать Верховным министром государственной обороны.

Лицу этому, облеченному высоким доверием Вашего Императорского Величества и полнотой чрезвычайной власти, необходимо предоставить объединять, руководить и направлять единой волей деятельность всех министров, государственных и общественных учреждений, находящихся вне пределов театра военных действий, с тем, чтобы деятельность эта была направлена в полной мере исключительно к служению армии Вашего Величества, для полной победы и изгнания неприятеля из пределов России.

Повеления избранного Вашим Величеством Верховного министра государственной обороны должны исполняться внутри Империи всеми без изъятия правительственными местами и общественными учреждениями, а равно должностными лицами всех ведомств и всем населением как Высочайшие Вашего Императорского Величества повеления.

Верховный министр государственной обороны должен исключительно и непосредственно подчиняться Вашему Императорскому Величеству, за свои распоряжения и действия ответствовать только перед Вашим Императорским Величеством и во всех случаях, когда это нужно, обращаться непосредственно к Вашему Величеству; никто, кроме Вашего Императорского Величества, не может давать ему предписаний и не может требовать от него отчетов. Ему должно быть предоставлено право избирать и утверждать собственной властью своих сотрудников из лиц, заявивших себя высокополезной деятельностью для государства за время текущей войны».

Во-вторых, следовало «привести в порядок транспорт внутри России и, прежде всего, минуя всякие препятствия, немедленно организовать подвоз топлива, материалов и продовольствия для рабочих на заводы, работающие для обороны».

В-третьих: «Организовать в самых широких размерах добычу у нас угля и другого рода топлива, а также металлов, необходимых для заводов, работающих на оборону; прежде всего, незамедлительно восстановить и широко развить добычу угля и производство металлов в Донецком районе».

Следовало «разработать и безотлагательно провести в жизнь милитаризацию наших заводов, работающих на оборону, немедленно организовать на тех же заводах казенные магазины и обеспечить их на все время войны необходимыми запасами продовольствия и предметов первой необходимости для отпуска за деньги по нормальным наименьшим ценам заводским рабочим и служащим». Все эти меры, безусловно, следовало сосредоточить в компетенции Верховного министра.

Помимо этого, Алексеев наметил несколько конкретных мероприятий, проведение которых давало бы незамедлительный эффект и не требовало радикальных перемен. Предлагалось «сократить изготовление бомбометов, ручных гранат, за исключением наших артиллерийских образцов 1912 и 1914 гг., прочих вспомогательных средств борьбы и других предметов, имеющих второстепенное для армии значение, дабы освободить рабочие руки, станки, металл и двигатели для изготовления патронов, снарядов и главнейших предметов вооружения». В отношении «рабочей силы» Михаил Васильевич допускал использование труда эмигрантов и не подлежащих мобилизации народностей (в первую очередь, из Туркестанского края): «Применить в широких размерах на заводах, работающих на оборону, а также для добывания топлива и металлов, труд тех народностей России, которые не несут воинской повинности, а также труд восточных народов — китайцев, японцев, персиян и пр.». Кроме того, нужно было вернуть к работе квалифицированных инженеров и техников, не останавливаясь даже и перед их частичной демобилизацией: «Призванных на военную службу лиц с высшим техническим образованием обратить к службе на заводах, работающих на оборону, а также в шахтах и рудниках; причем тем из них, которые остались в нижнем звании, присвоить звание зауряд-классных военных техников и содержание, положенное прапорщикам действующей армии. Призванных на военную службу разных мастеровых-специалистов возвратить на заводы, работающие на оборону, по удостоверении необходимости их возврата. Подлежащих призыву впредь лиц, получивших высшее техническое образование, и мастеровых-специалистов, необходимых для заводов, работающих на оборону, призывать на военную службу лишь с согласия… Верховного министра государственной обороны)». Например, еще в апреле 1916 г. из рядов армии были демобилизованы и отправлены на заводы по производству снарядов рабочие токари{38}.

По справедливому замечанию Борисова, «в эту мировую, в полном смысле этого слова, войну впервые в военной истории так тесно и неотделимо связались в деле ведения войны армия и народ, и все государство образовало тыловой район армии. Военный министр, остававшийся внутри государства, попал в подчиненное положение относительно Начальника Верховного штаба и сделался как бы Начальником государственного тыла. Внутриполитические вопросы, стоявшие так далеко от армии в прежних войнах, сделались вопросами тыла армии. Чтобы армия могла продолжать войну, Алексееву надо было поработать по благоустройству тыла. Тылом же было государство, во всех его жизненных отправлениях, в том числе и в вопросе о государственной власти, вопрос о Царе, его работе, уме, характере. Полководец уже не мог изолировать себя от политики».

Так что можно утверждать, что идеи фактической военной диктатуры были отнюдь не чужды Михаилу Васильевичу, хотя из-за огромной нагрузки в Ставке он, вполне очевидно, не стал принимать конкретно на себя еще и решение тыловых проблем. Однако следовало поддержать любую приемлемую для Ставки кандидатуру, если подобная реорганизация аппарата производилась бы. Полевой инспектор артиллерии при Верховном Главнокомандующем (полевой генинспарт) — должность, занимаемая Великим князем Сергеем Михайловичем, — вполне соответствовала бы новому назначению, ведь именно артиллерии («богу войны») отдавался, как отмечалось выше, приоритет при проведении сложных наступательных операций. Да и репутация Великого князя среди руководства Ставки была весьма высока. По воспоминаниям князя А. Эристова, «Великий князь создал управление из авторитетных, с боевым опытом, ученых артиллерийского ведомства, главной задачей которого являлся анализ отдельных боевых операций. Участники последних опрашивались, после чего выводы синтезировались в виде особых постановлений. На Великом князе лежала также забота о скорейшем и успешнейшем формировании новых артиллерийских частей. Одним из крупных его достижений явилось формирование корпуса тяжелой артиллерии особого назначения — “ТАОН”, предназначенного для прорыва при крупных наступлениях. Кроме указанных чисто артиллерийских задач, в сферу деятельности полевого инспектора артиллерии входило разрешение вопросов о совместной работе артиллерии с авиацией, распределение материальной части между фронтами, изучение газов и методов борьбы с ними и т.п.».