Страница 101 из 181
- Запись останется?
- Вряд ли. У нас соглашение – никаких записей. Поэтому то, что сейчас вы видели, уже стирается. Все бортовые компьютеры подсоединены к сети компании. Так что…
Милош мечтательно улыбнулся в красно-рыжую бороду.
Барри, сидевший тихонько, как мышь, оглянулся на нас и тихонько же сказал:
- Я не трус. Но я боюсь.
- Только дураки не боятся, – стандартно ответил я. – Страх – естественное чувство любого живого существа. Хочешь ещё парочку заезженных сентенций?
- Не хочу, – пробурчал сириусец, – и так ясно одно: мы затеяли самоубийство. Утешает одно: самоубийство это выходит со стилем. Но я всё равно умирать не хочу, – быстро добавил он, насупившись на меня, словно я пытался поймать его на слове.
- Барри, всё дело лишь в определении, чего мы хотим. Если мы не будем думать о смерти, а будем думать о том, что пара шагов по Голконде – и мы окажемся миллиардерами, что два твоих шага навечно войдут в историю кланов Сириуса…
Барри отвернулся.
Притихший Милош ходил осторожным медведем и поглядывал на нас опасливо.
Мне отступать некуда. У меня дети и пропавшая жена. Как же уговорить сириусца не бросать дела на полушаге?.. Так кажется, есть зацепка.
- Барри, ты кому-нибудь говорил, что мы летим на Голконду?
Сириусец некоторое время смотрел на меня ошарашенно, а потом отчаянно взвыл. Вой на самой верхней ноте оборвался в низкий рык.
Я облегчённо вздохнул. Слава Богу… Этот болтун наверняка под большим секретом рассказал кому-то из друзей, что собирается взять Большой Приз. Ему теперь тоже отступать некуда. Фу-уф… Сразу легче стало.
Остальные камеры показали одно и то же: плотоядно раскрытая пасть – и тьма.
В первую же ночь – по бортовому времени, когда мы возвращались к Роще, мне приснился полёт драконов. И среди них я. Вытянувшись в чувственную линию, я плавал и нырял в тёплом, сверкающем пространстве, почти как в морских волнах. Шелестя, скользили вокруг меня, обдавая теплом и воздушными волнами, тела "саранчи". Иногда драконы застывали, заглядывая в мои глаза. Я не успевал заметить, какие глаза у них, но отчётливо чувствовал невероятной силищи взгляд. Странно. Он пронизывал меня насквозь и в то же время словно поддерживал в воздушных волнах.
"Наутро" я спросил у ребят, что им снилось. Милошу – ничего. Барри сказал, что ему приснилась тризна его второй тётки и почему-то над поминальным столом плавали блестящие рыбы. Я заключил, что он видел несколько интерпретированную версию моего же сна. И что бы это значило, что Милошу ничего не приснилось?
… От визга, раздирающего уши, я чуть не свалился со скутера:
- Сто-ой!!!
Помогая себе быстрее остановиться скользя ботинком по асфальту, я притормозил и только в сердцах раскрыл рот обозвать Барри психом, как резко пригнулся: на нас обрушилась сверкающая стая оллфагов. Лишь через жуткие секунды стало ясно, что птицы не собираются нас атаковать. Они мчались вокруг и над нами скоростным торнадо, обдавая приятным холодком, если бы не странное молчание. Нет. Они и раньше не слишком ворковали – так, обменивались негромкими резковатыми, на мой вкус, перекликами. Но сейчас – лишь свистящий шелест крыльев… Барри, прячущийся за моей спиной, вскоре понял, что птички пока убивать нас не собираются, высунулся у меня под боком и недовольно спросил:
- Ну, и чего ты им такого сказал, что они на нас так озверели?
- Узнай у них сам, – предложил я, всё ещё тяжело дыша от неожиданности.
Крыланы кружили на высоте человеческого роста. Так что мы сразу увидели бегущих к нам, обегая ошарашенных остальных, Батиса и майора.
- Что?! Что происходит?
- Пусть это выяснит уважаемый повелитель оллфагов, – церемонно склонился я перед мальчишкой-драко.
7.
Батис, повелитель оллфагов, три года как не может говорить. В нём гнездился чумовик, вовремя стреноженный Матвеем Иорданцем и лишь недавно уничтоженный Атой. Но в первые секунды вторжения тень успела повредить тот участок мозга, который отвечает за речевую деятельность. В любом случае, Батису повезло больше, чем младшим братьям: после нападения теней оба быстро мутировали, и их дальнейшая судьба неизвестна.
Глядя мне в глаза, Батис вздёрнул бровь.
- Сам ничего не понимаю, – сказал я, опасливо косясь на серебристо-золотистую воронку, шуршащую над нашими головами. – Ехали спокойно, как и все, – и вдруг…
- Ага, точно, – закивал Барри, всё ещё боясь разогнуться. – Нормально так болтали, никому не мешали… И вдруг как налетели!.. И чего пристали?
- Имбри, я человек военный, – свирепо начал майор. – Поэтому рублю напрямую: ты уверен, что чист? Может, в тебе чумовик затаился до поры до времени?
- Почему сразу я? У меня за спиной ещё и пассажир имеется!
- Ты!.. Ты!.. – задохнулся сириусец.
- Цыц, Барри! – Я глянул на майора. – Брент, нас провожала Ата. Неужели ты думаешь, она не заметила бы чумовика в одном из нас?
- Вы могли подхватить чуму по дороге, – буркнул майор.
Команда, оставив скутеры на месте, скучилась небольшой толпой, с интересом прислушиваясь к нашей перепалке. На последнем предположении Брента у многих вытянулись лица, а Винсон машинально протянул: "Драный хвост!.."
Оллфаги продолжали свой бешеный хоровод, и я приготовился было защищаться от майоровых инсинуаций изо всех сил… И тут что-то ворохнулось на плече, ближе к затылку, а в шею упёрлись мягкие и тёплые крылья. Я разом повеселел.
- Майор, прежде чем строить догадки, давайте проконсультируемся у специалиста. Батис, что с птичками, одна из которых упорно сидит у меня на затылке?
Узкие вертикальные зрачки мальчика-драко расширились и вспыхнули зелёным. Он приблизился к нам, двигаясь гибко и настороже, словно потревоженная ящерица, от которой ведёт свою историю драконианская раса. Уже рядом с нами он шагнул так, чтобы видеть мою спину. Я сидел на скутере, стараясь не шелохнуться: не дай Бог, главное доказательство, что со мной всё в порядке, упорхнёт. Но, даже напряжённый (а может, благодаря напряжению), ощутил, как лёгкие лапки оллфага переступили над лопаткой, ненароком царапнув когтями кожу чуть выше ворота куртки… Насколько я понял, Барри даже дыхание затаил, боясь спугнуть крылана.
Батис снова появился в поле нашего зрения и, обернувшись к команде, отрицательно покачал головой.
- Так какого чёрта тут происходит? – рявкнул Брент.
Худенький повелитель оллфагов пожал плечами и поднял руку. Уже привычный к жесту в сочетании с пристальным взглядом в упор, к нему подошёл лейтенант. Тайгер – высоченный красавчик, которого я одно время подозревал, что он неровно дышит к моей зеленоглазой даме сердца. Последняя, кстати, и не думала разуверять мою ревность, только посмеивалась. А я втихомолку злился. Пока однажды, во время дежурства, не застукал Тайгера с одной из девушек-переселенок Персея. Впрочем, их встреча была невинна – "шёпот, робкое дыханье" и так далее. В общем, свидание я им испортил абсолютно нечаянно, в чём потом и повинился избраннице Тайгера… Так, о чём это я? Ага…
Тайгер чуть приподнял ладонь правой руки полусогнутыми пальцами вверх. Батис опустил в получившуюся чашу пальцы левой. Со стороны могло показаться, что они играют в странную игру. На деле же лейтенант принялся энергетически подкачивать мальчишку, чтобы тот разобрался с подопечными. Батис прекрасно может обойтись и своими силами: Матвей профессионально занимается с сыном, будучи дипломированным энергогностиком. Но в походных условиях лучше не растрачивать сил и не ослаблять единственного в команде, кто является единственной надеждой на возвращение домой. Потому как если в стычке с оборотнем или даже "акулой" есть шанс уцелеть, то при встрече с тенью – пиши пропало.