Страница 17 из 19
Тут что ни стих – все загадка, особенно вот этот фрагмент строфы: «Нъ нечестно одолесте, // нечестно бо кровь поганую пролиясте». Когда это стало бесчестьем бить поганых половцев? Значит, Буй Тур Всеволод совершает бесчестье в своем фактическом единоборстве с половцами в единственном эпизоде смертельного сражения на реке Каяле, приведенным автором повести:
Мы не ведаем, как сражались другие князья и их воины, автор «Слова» по какой-то причине умалчивает об этом, но считать бесчестным поступком со стороны князя Всеволода то, что на поле неравного боя все-таки «…лежат поганые головы половецкыя» и «поскепаны саблями калеными шеломы оварьскыя», ни умом, ни сердцем воспринять невозможно.
Любознательный читатель:
– Конечно, не мог так не только произнести, но и подумать даже Великий князь Святослав Всеволодович в отношении героя сражения на Каяле князя Всеволода. Возможно, его буквально душит возмущение по поводу первой схватки со степняками на реке Сюурлий. Ведь прежде чем сказать эти странные слова о бесчестье князей-братьев, Святослав изрек: «Рано еста начала Половецкую землю // мечи цвелити, // а себе славы искати».
– Это, скорее всего, так и было, хотя абсолютное большинство исследователей относят эти горькие слова Свято
слава не к самому факту сражения, где пролилось немало и половецкой крови, а к факту сепаратного похода братьев, совершенного якобы без ведома Киевского князя, делая упор на то, что братья рано начали «…себе славы искати», а также якобы похвалялись: «…переднюю славу сами похитимъ, а заднюю си сами подѣлимъ!». Вот как, например, трактует академик Б. А. Рыбаков ту часть «златого слова» Святослава, которая относится к его «сыновичам»: «…Великий князь Святослав произносит речь, одобренную автором <«Слова»> и поэтому названную им «златым словом». Первым пунктом великокняжеской речи стало обвинение Игоря и Всеволода в торопливости и в нечестности. Обращением к ним подчеркнута предполагаемая феодальная подчиненность Святославу: он называет их «сыновцами», то есть племянниками, тогда как на самом деле они его двоюродные братья, то есть родственники в одном колене, а не младшие. Главный упрек состоит в сепаратности действий: «мужаемся сами» – «повоюем вдвоем (не дожидаясь задуманного общего похода)».
«Похитить переднюю славу» означало то, чего так добивался Игорь в 118 году, оттесняя двоюродного брата своей жены Владимира Глебовича Переяславского от руководства авангардом, которому в первую очередь достаются трофеи и слава. И глагол здесь употреблен подходящий к действиям Игоря в 1185 году, когда он настолько разъярился на Владимира, что зверски разгромил его город Глебов. О воинской славе обычно говорилось «добыть», «получить», «приобрести» и т. п. Здесь же Автор применил жесткое «похитить».
И в отношении «передней славы» авангарда, и в отношении задней славы окончательного дележа после предполагаемой победы Автором дважды употреблено слово «сами». Фраза, начатая в двойственном числе («рекосте», «мужаемся»), точно указывает на двух братьев – Игоря и Всеволода, – предполагавших только вдвоем, «сами», осуществить поход-рейд и вернуться с победой. Святослав и обвиняет этих братьев в торопливом и безрассудном отрыве от общего дела.
Лестные слова о храбрости, о закаленных стальных сердцах двух Святославичей должны были несколько смягчить, завуалировать суровость справедливого обвинения[101].
Суть эпизода, произошедшего в ходе совместного похода нескольких князей в Половецкую степь в 1184 году, упомянутого академиком Б. А. Рыбаковым, как ничто иное высвечивает сложную ситуацию, складывавшуюся в начале 80-х в отношениях между Русью и Степью, с одной стороны, и между русскими князьями – с другой. Это были годы интенсивных походов на сопредельные территории как русских князей, так и половецких ханов, а также княжеских междоусобиц, которые зачастую несли неслыханные страдания русичам более тяжкие, чем половецкие набеги. Кроме того, возобновились союзы между отдельными князьями и половцами, особенно между черниговскими князьями и ханами Кончаковского юрта. Это был сложный процесс ассимиляции сопредельных этносов, скрепленный кровью простого народа.
В 1179 году Киевский князь Святослав Всеволодович собрал в Любече всех оставшихся в живых Ольговичей, и они целованием креста договорились больше не враждовать между собой, а сосредоточить усилия в борьбе с половцами, где набирал силу хан Кончак. На этом совещании князь Игорь был утвержден князем Новгород-Северским вместо умершего брата Олега, Чернигов Святослав уступил своему родному брату Ярославу, а сам остался в Киеве. Итак, 30-летний Игорь, получив княжество, становится одним из влиятельных русских князей. Небольшое по площади Северское княжество играло важную роль во взаимоотношениях со Степью, поскольку подчиненные ему города Путивль, Рыльск, Трубчевск и Курск непосредственно граничили с Половецкой Степью.
Князь Игорь «посадил» в уделы Северского княжества своих родственников: младшего брата Всеволода (Трубчевск, Курск), старшего сына Владимира (Путивль) и племянника Святослава Олеговича (Рыльск), чем значительно укрепил свое влияние на соседей. С другой стороны, он сразу же стал искать союза с ханом Кончаком, юрт которого непосредственного примыкал к землям его княжества. В течение двух лет после вокняжения в Новгород-Северском он неоднократно участвовал в походах, которые организовывал Великий князь Святослав против коалиции ВладимироСуздальских князей во главе с Всеволодом Большое Гнездо (сын Юрия Долгорукова, внук Владимира Мономаха). Владимиро-Суздальское княжество под руководством Всеволода Большое Гнездо набирало силу и претендовало на статус Великого с легкой руки предшественника Всеволода Андрея Боголюбского. Святослав видел, как стремительно разваливается Великое Киевское княжество, или по-простому Киевская Русь, теряя не только свой консолидирующий статус, но и саму государственность. Поэтому в борьбе с Всеволодом Большое Гнездо он активно привлекал половцев Кончаковского юрта. В этих походах князь Игорь подружился с ханом Кончаком, и вскоре судьбе было угодно испытать эту дружбу на прочность.
Летом 1181 года Половецкие рати под общим командованием князя Игоря и хана Кончака расположились лагерем вдоль Долобской старицы Днепра, изготовившись к штурму города. На помощь осажденному городу поспешил Дорогобужский князь Мстислав Владимирович в союзе со степным войском черных клобуков.
101
Б. А. Рыбаков. Петр Бориславич // Поиск автора «Слова о полку Игореве», М., «Молодая гвардия». 1991. С. 118.