Мария Медичи

Падение Ла-Рошели вызвало восторг католической партии, которая желала, чтобы королевская армия покончила теперь с протестантами юга. Мария Медичи расточала похвалы политике кардинала и восхищалась тем, как он довел до конца это начинание.

Все друзья Ришелье — Берюлл, Марильяк, а главное, Мария Медичи — были удивлены, когда 13 января 1629 года он вручил Людовику XIII и королеве-матери уведомление, в котором предлагал принять совершенно иную линию поведения, объявив Испанию главным врагом королевства и определив основной целью французской политики продвижение в ущерб Мадриду и его союзникам. Правда, при этом кардинал подчеркнул, что нужно, насколько возможно, избежать прямого конфликта с испанским правительством. Менее чем за два года такая политика привела к полному разрыву Марии Медичи и Ришелье, и вдребезги разлетелись добрые отношения между королем, королевой-матерью и первым министром.

Глава XIV

ВЕЛИКИЙ РАЗРЫВ

Причины разногласий

Сен-Симон следующим образом определил глубокие причины разногласий, возникших вскоре между Марией Медичи и Ришелье: «Она хотела править и думала только о том, как постепенно стать хозяйкой, а первый министр по своему положению и способностям препятствовал этому». Но главным фактором тем не менее является безусловная преданность Марии Медичи католической партии.

Лидеры католической партии никогда не считали Ришелье верным человеком, несмотря на его кардинальский сан.

Самым опасным был Берюлл. Вначале он очень сдружился с Ришелье, благодаря которому он стал кардиналом, но по мере того, как бывший епископ Люсонский набирал вес при Людовике XIII, он начал ему завидовать и жаловаться, что его советов не принимают во внимание. Никто не будет отрицать ту политическую роль, которую играл Берюлл благодаря своим многочисленным и разнообразным связям. Но со временем Ришелье увидел в Берюлле потенциального соперника.

После Берюлла важную политическую роль в католической партии и окружении Марии играли братья Мишель и Луи де Марильяк.

Мишель де Марильяк вместе с Берюллом участвовал во внедрении кармелитов во Франции и в создании ордена ораторианцев. Он был человеком очень набожным, а в государственных делах ему не хватало воли и ясности ума. Благодаря Марии Медичи он вошел в Совет короля, а в 1624 году стал суперинтендантом финансов и хранителем королевских печатей.

Его брат Луи стал маршалом Франции в 1629 году. Человек поверхностный и тщеславный, озабоченный получением почестей и выгод, он сопровождал Марию Медичи во Францию в 1600-м и остался при ней, ожидая подходящей партии. Женился на одной из родственниц королевы, «маленькой Катрин», после чего карьера стремительно пошла вверх. Правда, полководческий талант больше проявлялся при дворе, чем на поле битвы: единственное сражение при Пон-де-Се, которое он вел, закончилось поражением.

Берюлл и Марильяки расточали Ришелье похвалы после сдачи Ла-Рошели. Но для них падение этого города не означало прекращения борьбы с французскими протестантами, а наоборот — необходимо было немедленно направить королевские войска в очаги сопротивления гугенотов. Намерение Ришелье прежде всего вмешаться в дело о Мантуанском наследстве, которое принимало плохой оборот для интересов Франции, вынудило Берюлла и Марильяков выступить против него — сначала тайно, а потом открыто. В глазах Марии Медичи Ришелье предстает предателем дела католицизма.

Ведя политику, которая не устраивала королеву-мать, Ришелье, конечно же, предавал свою благодетельницу. Спор перешел в область личных отношений. Мария видела не столько первого министра, сколько человека, карьеру которому сделала она и который становится независимым, неверного, который больше не хочет слепо подчиняться ее воле. И разногласия, вначале политические, переросли в личную ссору. Для Марии отношения с Ришелье есть следствие преданной дружбы. До самой своей смерти она будет считать именно так.

Мантуанское наследство (1628–1629 гг.)

Винченцо II Гонзага, герцог Мантуанский, умер 26 декабря 1627 года, пока Людовик XIII и Ришелье были заняты осадой Ла-Рошели. Его ближайший родственник мужского пола — один из его кузенов, глава французской ветви Гонзагов — Карл, герцог де Невэр. Перед самой смертью Винченцо II в завещании назначил Карла де Невэра своим наследником. Чтобы не возникло намерений в будущем оспорить это завещание, он подписал патенты, назначил генерал-лейтенантом княжества старшего сына Невэра герцога де Ретелуа и за несколько часов до своей смерти заставил последнего жениться на его племяннице Марии. Казалось, что проблема наследования улажена и герцог де Невэр может спокойно вступать во владение княжеством. Но в дело вмешались испанцы.

Княжество Мантуанское включало две различные части: с одной стороны, герцогство Мантуанское, в ведении которого находились важные проходы через Альпы между Швейцарией и Австрией, а с другой — Северная Италия, бывшая имперской вотчиной. Поэтому при смене владельца император может давать или не давать свое согласие. Кроме того, в состав княжества входило маркграфство Монферрато, расположенное южнее, в долине По. Оно также имело важное стратегическое значение, потому что управляло наиболее удобными проходами между равниной По и Генуэзским заливом, а также путями сообщений между Северной и Центральной Италией. Как известно[8], герцог Савойский в 1613 году пытался захватить Монферрато, но ему помешало энергичное вмешательство герцога де Невэра и сопротивление города Казаля, а также давление испанцев. В 1628-м ситуация повторилась, но на этот раз герцог Савойский и король Испании были союзниками: цель Мадрида — заполучить земли, подчинявшиеся собственно герцогству Мантуанскому, а герцогу Савойскому оставить Монферрато.

Поэтому когда открылось дело о наследстве Винченцо II, испанское правительство убедило императора отказать герцогу де Невэру в инвеституре, а герцог Савойский тем временем внезапно напал на Монферрато. Испанские войска герцогства Миланского готовились занять герцогство Мантуанское от имени императора и помочь герцогу Савойскому при осаде Казаля.

Тем не менее положение нового герцога Мантуанского было отнюдь не безнадежным. Будучи главой мощной организации — международного христианского ополчения, целью которого была организация крестового похода против турок — герцог де Невэр связан с Мальтийским орденом, иезуитами, святым престолом, польской знатью, католиками Богемии и Венгрии, частью испанской и итальянской знати, итальянскими государями, Венецианской Республикой. Поэтому в его защиту очень быстро выступил папа, что вызвало крайнее раздражение испанцев. Во Франции у семьи герцога было много сторонников, которые без труда нашли добровольцев, чтобы с оружием в руках защищать свои права в Италии.

Франция была прямо заинтересована в урегулировании Мантуанского дела: одним из принципов ее политики было поддержание равновесия в Европе, и в частности в Италии. Кроме того, герцог де Невэр был французским принцем, и королю было бы приятно видеть его во главе княжества в регионе, представляющем большой стратегический интерес.

Мария Медичи открыто выступает против герцога не только из соображений верности союзу с Испанией, но и из-за личной неприязни — мстительная королева не забыла, что герцог был организатором последнего мятежа принцев во время ее регентства 12 лет назад.

Ришелье хочет помочь герцогу, но вынужден действовать очень осторожно и ждать окончания осады Ла-Рошели. После возвращения в Париж король, его мать и Ришелье начинают обсуждать, какую позицию следует занять в Мантуанском деле. Впервые между Марией Медичи и Ришелье возникнет серьезное разногласие.

8

См. главу VIII.