Страница 150 из 172
Икстль решил об этом больше не думать. Люди пока только помогали ему, добывать гуулы в таких условиях гораздо легче, а он все еще сильно нуждался в них. Он тщательно подбирал жертву. Изучив человека, которого он нечаянно убил, Икстль обнаружил, что для его целей вполне подходят желудок и кишечный тракт. Поэтому в его список автоматически входили мужчины с большим животом. Совершив предварительный осмотр, он ринулся вперед. Прежде, чем к нему успели повернуть луч вибратора, он исчез со скорчившимся, извивающимся телом. Было совсем просто перестроить его атомную структуру в момент, когда они проходили потолок, так, чтобы уменьшилась сила падения на пол нижнего этажа. Он быстро растворился и в этой преграде, а затем и в следующем перекрытии. Он опустился на пол в громадном трюме корабля. Икстль вынужден был действовать как можно быстрее, но при этом следовало быть очень осторожным, чтобы не повредить человеческое тело.
Теперь трюм был для него знакомым местом, так что он уверенно ступал по металлическому полу, шлепая своими длинными ступнями. Он заметил это место еще когда осматривал корабль. Похитив Ван Гроссена, он уже знал, куда его нести.
Сейчас он уверенно двигался в плохо освещенном помещении, направляясь к дальней стене. Огромные закрытые ящики возвышались до самого потолка. Пройдя сквозь них, он очутился в огромной трубе. Диаметр ее был достаточно большим. Он мог внутри трубы стоять. Это была часть системы кондиционирования воздуха.
Обычный глаз здесь ничего бы не увидел, но для его инфра-красночувствительного зрения освещение было вполне достаточным. Он увидел тело Ван Гроссена и положил рядом с ним свою новую жертву. Потом, чрезвычайно осторожно он запустил одну из проволокообразных рук в собственную грудь, вытащил драгоценное яйцо и поместил его в желудок человека.
Человек сопротивлялся, но Икстль ожидал этого, так как знал, что должно произойти дальше. Тело человека начало медленно отвердевать. Мускулы становились все более неподвижными. Человек в ужасе крикнул и дернулся, осознав, очевидно, что его парализовало, но ничего не мог поделать. Икстль держал его до тех пор, пока не закончилась химическая реакция. Человек лежал неподвижно, с окаменевшими мышцами. Глаза его были открыты и пристально глядели вперед, а на лице блестели капельки пота.
Через несколько часов яйца должны были вылупиться в желудке человека. Крошечные дубликаты его самого должны были быстро распрямиться до полного размера. Удовлетворенный, Икстль покинул трюм и направился наверх. Ему нужны были новые инкубаторы для яиц, новые гуулы.
Люди уже работали на пятом этаже. Коридор был объят пламенем, стены дышали жаром. Запах был адский. Даже холодильные установки пропускали внутрь тепло. Люди обливались потом под скафандрами. Изнуренные жарой, ослепленные резкими вспышками, они работали механически.
Человек рядом с Гросвенфом прохрипел;
— Ну, вот и он.
Гросвенф посмотрел, куда он указывал, и, как завороженный, замер. Машина, катившаяся своим ходом, была невелика. Она походила на шар с оболочкой из вольфрамированного карбида. От шара отходил рычажок. Все это сооружение было насажено на общее основание, которое покоилось на четырех резиновых колесиках.
Все, находящиеся вокруг Гросвенфа, бросили работу. Остолбенев, они смотрели на металлическое чудовище. Один из людей подошел к Гросвенфу и сердито сказал:
— Черт бы тебя побрал, Грос! Это все ты. Если эта, или какая-нибудь подобная хреновина облучит меня, то я разнесу ее, а заодно и тебя.
— Я тоже буду здесь, — твердо заявил Гросвенф. — Если погибнешь ты, то эта же участь ждет и меня.
Эти слова немного утихомирили человека, но в голосе его еще звучали металлические нотки, когда он добавил:
— Все это чушь! Неужели больше ничего нельзя было придумать, чем делать приманку из живых людей.
— У нас есть еще один выход.
— Какой?
— Самоубийство! — спокойно сказал Гросвенф.
Человек посмотрел на него, резко повернулся и ушел, бормоча что-то насчет грубых шуток и слабоумных шутников. Гросвенф печально улыбнулся и вернулся к работе. Напряжение нарастало. Настроение одного передалось всем.
Каждый был под прицелом. Страх изменил людей. Все они хотели выжить. И это естественно. Инстинкт самосохранения работал в полную силу. Человек организованный, капитан Лич внешне оставался спокойным, но за невозмутимой маской пульсировало скрытое напряжение. Эллиот Гросвенф казался мрачным, он был полон решимости, убежден в необходимости действий и, не ропща, принимал свой жребий.
— Внимание! Всем, всем, всем!
Гросвенф, как и другие, подскочил, услыхав голос, доносившийся из ближайшего коммуникатора. Прошло несколько томительных секунд прежде чем он понял, что это говорит командир корабля.
Капитан Лич продолжал:
— Газометы находятся на этажах семь, восемь и девять. Мы продумали действия каждого, кто находится на корабле. Приказываем следующее — в том случае, если неподалеку от вас покажется чудовище, не поддавайтесь панике, а немедленно ложитесь на пол. Всем орудийным командам установить прицел на 0:1,5. Это дает вам защитное пространство в полтора фута. Такая мера не защитит вас от вторичной радиации, но думаю, мы можем честно сказать, что если вы броситесь на пол, конечно, вовремя, то доктор Эгерт и его персонал, расположившиеся в аппаратной, спасут ваши жизни. В заключение, — теперь голос капитана казался менее напряженным, ведь его главная задача была выполнена, — позвольте мне уверить всех рядовых членов команды в том, что никаких привилегий не существует. За исключением доктора и трех больных, каждый подвергается такой же опасности, что и вы. Я и мои офицеры сосредоточились и находятся вместе со всеми в опасных местах. Директор Мортон — на седьмом этаже, мистер Гросвенф, автор этого проекта — на девятом и так далее. Желаю удачи, джентльмены!
Несколько мгновений все молчали, потом командир орудия, стоящего неподалеку, добродушно сказал:
— Эй, парни! Мы закончили все приготовления. Если сможете шлепнуться на пол ничком — будете в безопасности.
— Спасибо, друзья, — отозвался Гросвенф.
После этого напряжение мгновенно спало. Служащий из математико-биологического отдела попросил:
— Подмажь его еще немножко приятными словечками, Эл.
— Я всегда любил военных, — сказал другой. Его хриплый голос звучал так, что его услышала вся команда орудия. — Еще бы попридержать его лишнюю секунду.
Гросвенф не слышал, о чем говорят вокруг.
Он думал о людях. Успеют ли они лечь раньше, чем выстрелит эта адская пушка. В одно мгновение сработает критическая масса, образуя в реакторе без взрыва колоссальную энергию. Из дула вырвется трассирующий свет. На своем пути он распространит невидимую радиацию. Когда все будет кончено, выжившие известят по личному коммуникатору капитана Лича о том, что им повезло. И только через какое-то время оставшиеся в живых узнают, сколько их уцелело.
— Мистер Гросвенф!
Услыхав свое имя, Гросвенф инстинктивно нырнул на пол, и довольно сильно ушибся. Узнав голос капитана Лича, он сразу же вскочил.
Другие тоже мрачно поднимались на ноги. Один из них пробормотал:
— Разве можно так пугать, черт побери!
Гросвенф подошел к коммуникатору.
— Да, капитан.
— Спуститесь немедленно на седьмой этаж в центральный коридор.
— Да, сэр.
Спускался Гросвенф с чувством тревоги. I? голосе капитана прозвучала какая-то странная нотка. Что-то было не так…
Зрелище, которое он увидал, было кошмарным. Еще издали он заметил, что одна из атомных пушек лежит на боку. Возле нее мертвые, обгоревшие до неузнаваемости, лежали останки трех или четырех военных — орудийная команда. Неподалеку от них без сознания лежал еще один. Все они были поражены зарядом вибратора.
Еще дальше, мертвые или без сознания, лежали человек двадцать и среди них директор Мортон.
Санитары в защитных костюмах подбирали трупы и раненых и относили их на тележку. Спасательные работы, вероятно, велись уже несколько минут. Гросвенф остановился около барьера, поставленного возле поворота коридора. Там находился и сам капитан Лич. Командир был бледен, но спокоен. Гросвенфа ввели в курс дела.