Сердце странника

— Может, свалим все на пацана?

— Ты дважды дурак. Сказкой о малолетнем хакере мы можем обмануть директоров «ИТФ Компьютере», но не наших любезных московских друзей. Только не их! Стоит нам заикнуться о твоем Кольке, как на нас откроет охоту рота киллеров.

— И что, мы ничего не получим? — наивно изумился Олежек. — Это за два года работы?

— Нет! Мы получим! По свинцовой пуле в голову. Вот что мы получим. И все по твоей милости! Да-с, молодой человек. Вы сильно прокололись. И я вместе с вами. Мне-то что, я свое пожил. А тебя, мой дорогой, вряд ли ждет старость.

— Богдан Сергеевич, — жалобно простонал Олежек и ослабил узел своего галстука.

— Ладно, не скули. Тимофей явно что-то задумал, когда шел сюда… Где его оставили эти два остолопа?

— Где-то за городом, — пожал плечами Олежек.

— Дурак! Где, по какому направлению?

— В сторону Минского моря. Я точно не знаю.

— Сильно вы его били?

— Ну…

— Сильно?!

— Говорят, по голове ударили. Потом выбросили на обочину.

— Тебя бы на обочину вместо него! Кретины! Проверьте больницы, морги. Все, как полагается. Надо его найти. Иначе не сносить нам наших замечательных головенок. Иди работай. И позови мне этих костоломов. Я им вдую без вазелина.

Неделя выдалась хоть и пасмурная, но удивительно теплая для начала ноября. Земля покрылась толстым, мягким ковром из опавших листьев, по которым так приятно было бродить. Ни одна веточка не шелохнется в этом невероятном осеннем штиле. В воздухе бездвижно зависла дымка от далеких костров. И только глупая синица порой нарушит тишину загородного леса.

Небольшому домику в дачном поселке никогда еще не приходилось принимать столько жильцов. Он стал походить на островок, на котором нашли спасение потерпевшие кораблекрушение пассажиры огромного лайнера. Иногда оттуда доносился счастливый визг Катьки, а иногда раскатистый ребячий хохот. Долгими вечерами окна призывно светились в сырой темноте, слышалось шипение ужина на плите и тихий, неспешный разговор.

То была жизнь робинзонов, которым вовсе не хотелось покидать свой «остров». Робинзонов, наслаждавшихся обществом друг друга, которым было о чем рассказать.

В городе Виктор закупил несколько раскладушек и одеял. А Вера и Кристина привезли посуду. Кольке было поручено съездить на квартиру, снятую Тимофеем, и забрать ноутбук с мобильным телефоном.

Сам Тимофей, бледный и осунувшийся, с перебинтованной рукой и повязкой на голове, походил на героя Гражданской войны. Он отпустил бородку и категорически отказывался бриться, несмотря на уговоры Кристины. Катька же заявила, что Тимофей ей нравится таким больше и что она еще подумает, не выйти ли ей, кроме Витьки, замуж и за него.

Благо, в школе начались каникулы, и Вера целыми днями бродила с Катькой по роще, рассказывая ей что-то и терпеливо отвечая на ее многочисленные вопросы, так волновавшие шестилетнего ребенка, впервые попавшего из города на природу. Веру вначале ужасало, что Катя не знала элементарных вещей, известных любому в таком возрасте. А потом все поняла. На следующий день Вера навезла кучу ярких детских книжек, раскрасок и альбомов для рисования и принялась обучать ее азбуке.

Тимофей большую часть времени проводил за компьютером. Колька, Вера и Тимофей иногда тихо что-то обсуждали, глядя на экран. Их таинственные действия привлекли Виктора, никак не решавшегося спросить о чем-то. Но однажды, когда Вера со своим кавалером уехала в город, Витек подошел к Тимофею, сидевшему по своему обыкновению за компьютером.

— Мне спросить кое о чем надо, — сказал он.

Тимофей молча пододвинул к столу табурет.

— А отсюда можно написать письмо? Электронное или как там оно называется?

— У тебя есть адрес?

— Вот, — Витек протянул бумажку.

— [email protected] /* */, — прочел Тимофей и кивнул. — Не вопрос. Теперь смотри сюда. Сейчас я зарегистрирую тебя на портале tut.by, и у вас, сэр, появится собственный электронный почтовый ящик. Там ты можешь отправлять письма и получать ответы. Все просто. Я покажу.

Через несколько минут Витек стал гордым обладателем адреса [email protected] /* */

— Вот специальное «окно», в нем ты можешь набирать письмо, — пояснял дальше Тимофей сосредоточенному Витьке. — В эту строку вводишь адрес получателя. Нажимаешь на надпись «ОТПРАВИТЬ», и все. Твое письмо отправится туда, куда надо. Будешь писать сейчас?

— Если можно, — почему-то покраснел Витек.

— Почему нет? Садись, — предложил Тимофей свое место и позвал Кристину: — Сестра милосердия, пошли погуляем что ли, пока молодой человек напишет любовное послание.

— Ты это чему, интересно мне знать, ребенка учишь? — отозвалась Кристина, заканчивавшая мыть посуду под маленьким рукомойником у двери.

— Я не ребенок. Я пацан, — запротестовал Витек. — И это никакое не любовное послание. Просто привет.

— Давай, пиши свой «просто привет», пацан, — усмехнулся Тимофей, потрепав его белобрысую макушку.

— Только это… она по-русски наверняка не прочитает, а я по-английски пишу совсем херово.

— Напиши сначала. Я потом помогу перевести.

— Ладно.

— Только разреши мне задать тебе один маленький вопрос. Все хотел спросить, да не получалось. Ты почему мне помог?

Витек пожал плечами.

— А все-таки? — настаивал Тимофей.

— Не все ли равно?

— Мне нет.

— Человек не должен умирать на обочине. Любой человек. Я так думаю.

— Ты думаешь, как настоящий мужик, — улыбнулся Тимофей, подавая ему руку.

Витек руку смущенно пожал.

— Ладно, пиши, а погуляем, чтобы тебе не мешать.

Кристина и Тимофей вышли из дома. Витек остался один. Он придвинулся к компьютеру и отстучал на клавиатуре одним пальцем, долго выискивая каждую букву.

«Привет Саманта!»

Дальше письмо не пошло. Мысли стали непослушными и верткими. Он никак не мог собрать их в нужную цепочку. Но написать хотелось. Хотя бы для того, чтобы посмотреть, что из этого всего выйдет. Самое трудное в письме, как оказалось, — начать. Все события казались главными, а все слова первыми. Поди тут выбери!

Во-первых, наверное, следовало признаться, что он обманул ее в аэропорту. Так будет правильно. Потом рассказать о себе, о Катьке, о детской деревне и о Наталье Романовне, к которой они собирались на днях отправиться, о том, как он нашел бабушку, и что она оказалась не такой злой, какой ее помнил…

Витек снова начал писать:

«Привет Саманта!

Ты помнишь меня? Я Виктор. Так звали тваего дядю. Мы пазнакомились в аэрапарту в Нью-Йорке. Я бы хател тебе сразу сказать што я из Беларуси а не из Нарвегии. Извини што абманул. Так была нужна. Я сирата. Но у меня есть бабушка. Ее звать Зоя. И еще есть Катька. Она девчонка. Маленькая еще. Тоже сирата. Я привез ее из Масквы. Я был рад што ты дала мне свой адърес. Вот я и пишу. Патаму што хачу дружыть. Эта здорава. Скора мы с Катькай паедем в детскую деревню. Там в бальшом доме живет Наталья Рамановна. Она хорошая. С ней живет многа детей. У нее своих трое и еще сирот как я пятеро. Целая арава. Но у нее лучше чем в детском доме…»

Дело спорилось. Хотя он изрядно вспотел.

С удовольствием прочитав написанное, он принялся строчить дальше.

Тимофей почему-то вспомнил свой последний разговор с отцом. Последний потому, что на следующий день отца с матерью не стало. Они отправились в своей старенькой «Волге» на дачу. В тот страшный день двое пьяных подростков за рулем белоснежного «форда» катили в ту же сторону. И не просто катили. Они с гиканьем и с дебильным ржаньем (как утверждали потом очевидцы) подрезали другие машины, внося на своем пути панику и вышибая холодный пот у водителей, видавших виды. Кончилось тем, что «форд» буквально взлетел в воздух, упал на машину родителей и скатился вместе с «Волгой» в кювет. Молодчики отделались царапинами, а вот отец с матерью…

Крышу «Волги» буквально впечатало в кресла. Спасателям, без преувеличения, пришлось выковыривать тела из салона.