Кольца детей Ауле

Он уверенно зашагал в глубь горы по оплавленному раскаленными газами проходу. Келебримбер пошел за ним, ощущая, как напрягается его магическая аура. Как она была бы кстати тогда, во время ухода из Валинора – но в те времена все эльфы, даже Нерожденные, были еще слишком молоды, чтобы иметь эту защитную способность.

Пещера шла наклонно вниз, без изгибов и поворотов. Жар с каждым шагом становился сильнее, превращаясь в настоящее пекло – впрочем, место, куда они шли, и было самым настоящим пеклом. Наконец впереди появилось кроваво-красное свечение, и вскоре они вышли из пещеры наружу. Как оказалось, они прошли склон насквозь и вышли на берег лавового озера, кипящего в кратере Ородруина. Наверху виднелось небо, едва различимое сквозь дымные испарения горы и почти не дававшее света. Зато светилась лавовая чаша, багрово-красная, словно наполненная кипящей кровью, по которой пробегали черные и оранжевые прожилки. Выход из пещеры располагался чуть выше поверхности огненного озера и заканчивался небольшой площадкой, забрызганной комьями лавы.

Саурон начал сбивать эти комья киркой, чтобы выровнять площадку, а Келебримбер – сбрасывать их в лаву. Хотя магическая аура защищала майара и эльфа от жары, она, как и любое усилие, постепенно истощалась. Вскоре они были вынуждены прекратить работу и вернуться на стоянку.

– Мы не сможем работать там целыми днями, – сказал Саурон, когда они спускались по тропе. – Поэтому я распределил работу так, чтобы мы использовали наше время наилучшим образом. Завтра мы закончим расчистку и установим наковальню. Она нам не понадобится по назначению, но нам нужен рабочий стол, который не сгорит в этих условиях. Тигли мы закрепим в держателях на берегу так, чтобы их нижняя часть доставала до лавы, и накроем кожухами для защиты от лавовых брызг. Расплав для кольца должен кипеть, пока мы не наложим на него все необходимые заклинания.

Только сейчас Келебримбер понял, на какую мощь было рассчитано это кольцо. Заклинания, наложенные на расплав, получались гораздо мощнее обычных и не ослабевали со временем.

– А какой камень ты собираешься вставлять в кольцо? – спросил он.

– Никакого. Даже если какой-то камень и выдержит условия обработки, он будет только мешать колдовству. То же касается и отделки – она только мешает прохождению силы. Будет самый обыкновенный, гладкий ободок.

– Но тогда оно уже не будет украшением, – заметил мастер.

– К Манвэ украшения! – огрызнулся Саурон. – Будь оно хоть медяшкой – весь мир залюбуется им, когда узнает, что оно делает!

Келебримбер изумленно глянул на майара – слишком много необъяснимой горячности тот вложил в свое восклицание. Тот заметил взгляд своего спутника и осекся.

– Извини, я, кажется, немного перегрелся. Я хотел сказать, что когда хочешь усилить главное, приходится уступать во второстепенном. Если навешать на это кольцо всяких украшательских штучек, оно неизбежно станет слабее, а мне хотелось бы вложить в него всю силу, какую оно способно нести. Поэтому оно будет простым.

– Я даже и не предполагал, что такая проблема может возникнуть – но, возможно, я не вполне представляю, что должно делать это кольцо. Какие заклинания ты собираешься на него поставить?

– Во-первых, заклинание безразмерности, как и на все остальные кольца. Затем заклинание неистираемости, усиленное добавками. Когда мы установим наковальню и тигли, я начну очищающую плавку, а ты сделаешь форму для заливки. Постарайся сделать ее без малейшего зазора, потому что отлитое кольцо не будет поддаваться шлифовке. Хоть оно и задумано простым, будет лучше, если на нем не останется полоса стыковки половинок формы.

– Сделаю. А другие заклинания?

– Мы будем накладывать их на кипящий расплав по одному в день, но, возможно, и реже. Нужно, чтобы каждый из нас отдохнул и собрался с силами перед следующим заклинанием. Мне хотелось бы, чтобы ты наложил на него заклинания приязни и истинного зрения, а об остальных я позабочусь сам.

– Заклинание истинного зрения? Но зачем оно здесь нужно?

– Верховный правитель над народами должен сначала собственными глазами увидеть, что где происходит, и только затем выносить решение.

Келебримбера несколько озадачили слова «верховный правитель над народами», но он признавал разумное верховное правление.

– Хорошо, а какие еще?

– Я предполагаю также наложить заклинание невидимости. Кольцо даст большую власть, поэтому его носителя нужно обезопасить от злоумышленников.

– Какие могут быть злоумышленники среди эльфов? – удивился мастер. – Кроме того, каждый взрослый эльф способен к истинному зрению, поэтому заклинание будет бесполезным.

– Это свойство предназначается для защиты от других народов. Еще, я думаю, не помешает и заклинание поддержания жизни в теле – мало ли, в каких обстоятельствах придется носить этот амулет. И конечно, на кольцо нужно наложить заклинание единства. Я наложу его последним, как самое мощное. Можешь не сомневаться, работы хватит нам обоим.

Оставшуюся часть дня они перебирали содержимое ящиков и готовили оборудование для работы. Саурон оставил попытки соблазнить Келебримбера властью, хотя тот был нужен ему и сейчас, и в дальнейших планах. Было бы очень некстати спугнуть мастера в такое ответственное для работы время, и майар придумал лучший план. Среди прочих заклинаний он решил наложить на кольцо заклинание соблазна властью, которое должно было действовать на каждого, чья сила слабее силы кольца. А затем, когда кольцо будет готово, он даст его примерить Келебримберу, после чего тот захочет власти. И тогда будет совсем нетрудно уговорить его на остальное.

Целый месяц они трудились над золотым слиточком, расплавленным в тигле на лаве. Сыпали в расплав крохотные, тщательно вымеренные порции добавок, накладывали заклинания на жидкое золото и давали ему застынуть, чтобы волшебство принялось. Затем снова плавили, добавляли и заклинали.

Пока расплав готовился, Келебримбер с помощью адамантовых резцов вырезал каменную форму для заливки. Поскольку кольцо создавали безразмерным, она должна была определять размер изделия, только пока им не пользовались. Затем он наложил на форму заклинание, делавшее ее пригодной для создания безразмерных изделий, и теперь объем расплава, втрое превышавший ее объем, должен был поместиться там без остатка, в точности по ее величине.

Наконец наступил день отливки. Три дня до этого они не трогали кипящий тигель, а только приходили к месту плавки по несколько раз в день, чтобы проверить, все ли в порядке. Келебримбер смазал форму изнутри жидким маслом из ядрышек лесного ореха и подал Саурону. Тот еще раз внимательно оглядел ее, затем одобрительно кивнул и поставил на наковальню. Саурон сегодня был сильно взволнован – даже при кроваво-красном отсвете лавы было заметно, каким лихорадочным блеском горят глаза майара.

– Последнее заклинание – и оно будет готово, – пробормотал он сквозь зубы, забыв на мгновение о своем помощнике. – Крохотный золотой ободок, который будет стоить дороже всех сокровищ мира… Кольцо всевластья…

– Что ты сказал? – Келебримбер расслышал его слова, но не поверил собственным ушам.

– Кольцо единства – сегодня оно будет готово. – Темные глаза Саурона повернулись к Келебримберу. – Оставь меня одного, чтобы ничто не отвлекало меня во время заклинания. Все-таки я буду должен отдать туда ни много ни мало, а половину своей силы.

– Половину? Зачем так много?

– Ты так постарался над эльфийскими кольцами, что меньше нельзя – но и больше тоже нельзя, или оно выйдет из повиновения. Иди в лагерь и жди меня там, я вернусь туда уже с кольцом. Не удивляйся, если я задержусь – мне предстоит непростое дело.

Келебримбер кивнул и пошел к выходу. Это было обычным, когда колдун оставался один во время выполнения мощного заклинания. Особенно такого мощного, как это.

Когда он шел обратно по пещере, безотчетное чувство тревоги заставило его замедлить шаг, а затем остановиться. Мастеру вдруг вспомнились некоторые странности в поведении Саурона, которые он замечал, но отказывался понимать – возможно, потому, что при определенном толковании они приводили к неприятным выводам, превосходившим его воображение. Келебримбер был просто не способен ни о ком думать так плохо.