Волчий Мир (сборник)

— Да, конечно, ты тут будешь пузо на солнце греть, да пиво пить, а я в сырости сидеть, да над златом чахнуть. Ищи дурака. Крушила, будь другом принеси нам пива, да мальчонке имбирного захвати, — не поддался на провокацию Лех Шустрик.

Марк не вдавался в подробности цели их путешествия, но по обрывкам разговоров, да по словам отца понял, что едут они в Моравинское королевство, чтобы тайно встретиться с оппозицией, и договориться о поддержке. Кто такая оппозиция, и что она должна поддерживать Марк не знал, да ему было неинтересно. Главное, что с отцом вместе, в кои‑то веки довелось путешествовать. Обычно папа постоянно пропадал по рабочим делам, иногда даже не ночевал в доме. Часто бывал в разъездах, а когда началась объединительная война, он все время пропадал на полях сражений. Сам Марк этого не помнил, ему тогда только три годика исполнилось. Мама рассказывала.

Крушила вскоре появился с двумя кувшинами: один побольше, другой поменьше. Тот что поменьше предназначался Марку и был наполнен холодным имбирным пивом, в котором не было алкоголя, как во взрослом пиве, но оно было таким же горьким, ароматным и отлично утоляло жажду. А на палубе было очень жарко. Осеннее солнце нещадно полило, и хоть они отдыхали на лежаках только в купальных костюмах, все равно обливались, потом и почернели, как какие‑то аборигены.

За пивом неспешно потекла беседа, которая плавно взяла курс на обсуждение рабочих вопросов. Марку это было не интересно, но он волей–неволей вынужден был слушать, а сам все больше думал о том, как же ему повезло, что он сейчас рядом с отцом, что никуда не надо торопиться, что не надо прощаться с ним, а потом снова ждать, когда он вернется. По телу разлилась приятная волна блаженства, накрывшая его словно теплое уютное одеяло. Сквозь нее до него доносился взрослый разговор.

— Завтра прибываем в порт Шамбура. Два дня уйдет на утряску рабочих вопросов. Мы будем крутиться в порту, делать вид, что начинаем торговлю. Ты отправляйся к нашим общим друзьям. Организуй встречу, — говорил Одинцов.

— Будет сделано, — ответил ему Шустрик.

— Надеюсь, все пройдет гладко, по–накатанному. Нам надо заручиться поддержкой оппозиции. Где‑нибудь через годик, другой Короля Имальбека свергнут, и к власти придут лояльные нам люди. Надеяться на то, что Моравинское королевство войдет в состав Нортейна не стоит, но мы получим надежного союзника на троне, — уверенно рассуждал Одинцов.

Никто тогда не мог предположить, что гладко, по–накатанному не выйдет, что впереди их ждет самое яркое для восьмилетнего ребенка впечатление, которое спустя годы согреет тягостное время ожидания, и спасет юношу от сумасшествия в космическом одиночестве. А впереди их ожидало нападение Митильских пиратов.

Это случилось под утро. Марк спал в одной каюте с отцом и видел десятые сны, когда страшный удар сотряс корабль. Тряхнуло так основательно, что Серега не успел проснуться, как оказался на полу. Он тут же вскочил на ноги, потратил несколько секунд на то, чтобы натянуть верхнюю одежду и, вооружившись мечом и револьверов, выглянул в коридор. Никого не увидев, он обернулся к Марку, который к этому времени уже полностью оделся и сказал:

— Сиди тихо, я прогуляюсь на разведку.

Но Марк тут же возразил ему:

— Я с тобой.

— Я что сказал, сиди здесь. Мало ли там что. Снаружи может быть опасно.

— Опасно, папа, это где тебя нет, да дядьки Шустрика. А если вы рядом, то это самое безопасное место на земле, — заявил с серьезным видом Марк, вооружаясь детским мечом, который он всегда носил при себе, и револьвером.

Этот маленький меч, выкованный по специальному заказу, был ему подарен Лехом Шустриком на восьмилетие. Дядька Крушила подарил два облегченных револьвера, которые хранились в специальном ящичке из красного дерева с позолотой, и доставались оттуда по особому случаю: на праздничные мероприятия, или перед поездкой на стрельбище, где мальчишка занимался с дядьками Крушилой и Вихрем. Они отвечали за его военную подготовку.

— Эх, хитрюга, правильно говоришь. Тогда ноги в руки и за мной. Надо посмотреть, что тут творится.

Они выскользнули в коридор. Марк следовал тенью за отцом, постоянно оглядывался, проверяя не крадется ли кто сзади. Все происходящее он не воспринял всерьез, и страшный удар и ночная вылазка из каюты для него были очередной игрой, увлекательной, веселой, и совсем неопасной.

Одинцов добрался до каюты Шустрика, который встречал их в коридоре вооруженный до зубов. Меч в ножнах на поясе, с другой стороны кобура с револьвером, в руках он держал ружье, которым выцеливал неизвестность прямо по коридору.

— Что тут, хлузд шарнирный, происходит? — выругался Шустрик.

— А мне почем знать, сейчас во всем разберемся.

Новый удар, меньший по силе, сотряс корабль.

— Такое ощущение, что кто‑то пришвартовался к борту, — предположил Одинцов.

— Как бы это не пираты были, — предположил Шустрик. — Слышал я, что Митильские пираты в море сильно озоруют. В особенности в последнее время очень уж резвятся.

— Что же ты раньше не сказал, черт старый, — выругался Одинцов.

— Так кто же знал, что они посмеют на нас напасть. Князь Волк сам плывет, его боятся пуще огня.

— Так кто же знает, что это князь Волк плывет. Мы купцы торгового дома Торвендсон. Везем пушнину и кожу. Какой князь, о чем ты?

— Не тревожься князь, мы готовы к любым неприятностям. С нами полсотни волчьих гвардейцев. Что‑то, а от каких‑то вшивых пиратов отобьемся, — заверил Серегу Шустрик.

Как только Марк услышал слово пират, у него глаза загорелись. Как же это романтично и чертовски здорово, морской разбойник, о них столько героических историй сложено, книжек написано. И вот он увидит их своими глазами. Кому из друзей расскажи, ведь не поверят. Потом он услышал о том, что пираты вшивые и удивился, почему это они вшивые. Слово вшивый никак не вязалось с героическим образом морского разбойника, и Марк даже обиделся на дядьку Шустрика за такое вольнодумство.

Словно в подтверждении слов Леха, огнем разродились палубные орудия и заговорили пулеметы.

— Давай наверх, — приказал Одинцов. — Если это и правда пираты, надо задать им жару.

Опять Марк ничего не понял. Причем тут дядька Жар. Его же даже на корабле нет. И что папа собирается делать с пиратами. Но он предпочел помалкивать и не задавать лишних вопросов. Скоро все и так прояснится.

Они бросились бегом по коридору. Хлопали двери, выглядывали люди, заспанные, встревоженные, но тут же старались заползти назад в свою раковину. Пусть с проблемой разбираются профессионалы, которым за это деньги платят. Кое кто из особо смелых и опытных, попытались остановить Серегу, предложить ему свою помощь, только Одинцов торопился, ему некогда было организовывать ополчение. Шустрик же с людьми не церемонился, окидывал опытным взглядом и по результатам осмотра, кого в каюту назад к мамкам, бабкам пошлет, под юбкой отсижыватся, а кому и прикажет на капитанский мостик торопиться, там все ясно будет.

Когда встал вопрос на каком судне добираться до Моравинского королевства, Одинцов настоял на том, чтобы в целях конспирации идти на большом торговом судне, на котором несколько купеческих гильдий вместе перевозили грузы. Так будет более правдоподобно. Шустрик согласился.

На капитанском мостике уже вовсю распоряжался Крушила. Он не лез в ходовую часть, но полностью сосредоточил в своих руках оборону корабля. По рации он отдавал приказы пулеметным и орудийным расчетам. Суда, которые ходили по Митильскому морю, были вооружены до зубов.

Увидев князя, Крушила отсалютовал ему и тут же доложил обстановку.

— Бьем супостата, в хвост и гриву метелим. Только много их тут. Два раза пытались высадить призовую партию, так мы им крепко наподдали. Теперь держатся в стороне. Но огнем кроют, так что не продохнуть.