Страница 4 из 5
Делай что-нибудь, ради чего стоит жить и за что стоит умереть; пусть в делах твоих будет виден и ум, и сердце, и душа.
Из-за постоянных хлопот и забот мы не раскрываем и половину хорошего, что есть в нас.
К святости ведет такой ясный путь!
Смысл жизни не в том, чтобы делать то, что нравится, а в том, чтобы с любовью делать то, что должен.
Пока жив, можешь употребить жизнь на помощь ближнему. Жизнь прекрасное дело.
На ошибках людей учатся следующие поколения.
Живущий — возрастающий; святой — возросший.
Христианство учит нас не только тому, что каждый из нас должен жить так, чтобы спасти свою душу, но что каждый должен также стремиться сделать для ближнего все, что в его силах. Мы не можем полностью в должной мере следовать этому учению, так как сила сильнейшего из людей в присутствии безграничной мощи и безграничной мудрости кажется слабостью, затмеваются самые зоркие глаза людей. По крайней мере, не каждый из нас может стремиться к высшему, так как свет и сила даются нам в качестве идеала. Но ни к чему другому стремиться не следует. Мы должны быть не только хорошими, но и сильными. Мы должны быть не только высоконравственными, но и мужественными. Мы должны думать о возвышенном и понуждать себя. В Священном Писании не написано, что мы должны быть только простыми, как голуби. Там написано также, что мы должны быть мудрыми, как змеи. Опыт, не соединенный с совестью, делает опытного человека в социальном плане диким зверем, который нападает на сородичей и поэтому должен быть изгнан. Мягкость и доброта, не соединенные с силой и решительностью, почти бессильны творить добро.
В самом волнении, которое сопровождает первое потрясение от несчастья, есть что-то, что поддерживает нас так же, как острая боль часто стимулирует и кратковременно поддерживает организм. Отчаяние появляется потом, когда боль уже притупилась, когда исчезло эмоциональное напряжение, помогающее нам ее терпеть. И день сменяет день в скучном однообразии, и испытание становится ужасной повседневностью. Именно тогда нашей душе начинает чего-то недоставать, зрение и слух напрягаются в надежде разгадать секрет нашего существования, который может превратить простое терпение в удовлетворение.
Нет человека настолько бедного, чтобы он мог считать себя таким. Мудрость в том, чтобы человек позволил Господу решать все за него.
Пусть и лицо твое просияет, как у Моисея, радуя других, но не любуйся собой, как перед зеркалом.
В самом слове “мужество” есть что-то, что говорит о почти неискоренимой любви к героическому в сердце человека. Но, может быть, самое истинное мужество — это часто менее героическое, но более напряженное и деловое, чем мы склонны представлять. Это, главным образом, выполнение очень мелких дел, вся ценность которых в том, что делать их можно только с верой в Бога: скрывать свое настроение, не говорить ни слова о своих огорчениях, взять на себя ношу прежде, чем ее возьмут другие, прощать другим, но не прощать себе. Для большинства из нас главное искушение — это потеря мужества, главное испытание наших сил — в монотонном ряде неудач, в раздражающей череде прозаических трудностей. Нас изматывает дистанция, а не темп. Двигаться вперед, выбирая правильный путь, пробираться к слабо мерцающему свету и никогда не сомневаться в высшей ценности добра, даже в малейших ее проявлениях — это обычная задача жизни многих, и, выполняя ее, люди показывают, чего они стоят.
Он изучил высшее из всех искусств как вести себя по отношению к своим врагам. Враги у него, разумеется, были, как у всякого сильного человека, живущего полной жизнью. Нельзя вести насыщенную жизнь, много работать и не возбуждать при этом в большей или меньшей степени зависть, неприятие, клевету, презрение, вражду… Ни от одного человека не требуется, чтобы он равнодушно переносил враждебное отношение. Мы должны охранять свою личность и репутацию свою и своего труда. Правда это не какая-то обезличенная вещь, и жизнь это не пьеса, где действуют абстрактные герои. Мы живем в мире, где взаимодействие добра и зла касается нас лично. Поэтому в нашей жизни возникают конфликты и вражда. Перед лицом диавольской вражды мы должны проявлять выдержку, терпение, показывать презрительное равнодушие, но никогда не должно быть покорного молчаливого согласия, а, наоборот, должна быть по силам нашим непримиримая брань. Все зависит от сути конфликта. Мы можем пострадать сами, но не можем позволить, чтобы страдала истина. Когда мы это осознаем и подчиняем этому свои личные чувства, не так трудно переносить враждебность. В человеке с сильной верой это вызывает решимость. Он идет своим путем среди мира, враждебного ему, как победитель… и, конечно, победит.
Жизнь человечества — это большая общая жизнь отдельных человеческих созданий. Нужно понять, что существование одного человека отдельно от всех других людей — это то же самое, как если бы человек существовал отдельно от клеток своего собственного организма.
Тот, кто выбрал более высокую цель, даже и не достигая ее, все же значит больше, чем тот, чья цель ниже.
То, что приходит после, всегда похоже на то, что уже ушло.
Важнее всего научиться проводить различие между главными и важными идеями и маленькими и второстепенными мыслями, которые, сменяя друг друга, проносятся у нас в мозгу.
Чем дольше я живу, тем отчетливее понимаю, что главная разница между людьми сильными и слабыми, великими и ничтожными — это энергия, непобедимая решимость, твердая цель, при которых и смерть — победа.
Лучшая часть красоты та, которую внешне выразить невозможно.
Жизнь — это искусство, в котором мы часто простые дилетанты, а мастерство приобретается ценой крови нашего сердца.
Каждое сердце должно быть маленьким садом. Он должен всегда быть очищен от сорняков и быть полон чудных прекрасных растений и цветов. Кусочек сада повсюду красив не только сам по себе, но приносит радость всем, кто его видит… Богу угодно, чтобы мы сделали наши жизни такими, чтобы они искупили из мрака окружающее нас и преобразили в прекрасное.
Предположим, что в этом саду и деревья, и цветы, и все растения еще в объятии зимы. Как это бывает перед приходом весны, деревья голые, но тысячи почек ждут только прикосновения теплых солнечных лучей, чтобы распуститься живыми цветами. Кусты роз голые и колючие и пока лишены красоты, но нужен только теплый весенний воздух и тихий дождь, чтобы они оделись в чудесный наряд. Поля мрачные и безжизненные, но есть миллионы корней, которые ждут только ласки весенних небес, чтобы прорваться вверх свежестью и зеленью.
Это напоминает картину, описанную в призыве к ветрам:
Проснитесь, ветры, и вейте на этот зимний пейзаж, чтобы вызвать красоту, благоухание, жизнь.
Разве это не напоминает также картину жизни многих людей? Разве не лежат наши дарования и наши молитвы в нераскрывшихся почках? Разве мы делаем в жизни лучшее, на что способны? Разве наши жизни так прекрасны, как они могли бы быть? Разве мы также помогаем другим людям, думаем о них и так добры к ним, как нам следовало бы быть? Мы не можем взрастить любовь в своих сердцах к другим без Божественного вдохновения. Прекрасные качества христианского характера — это не обычные добродетели. В скрижалях о них говорится как о плодах Духа. Ничто, кроме любви Господа, не может пробудить в нас духовные силы и возможности… Радость спасения рождается из скорби раскаяния. Пепел великих бедствий удобряет почву жизней человеческих, и добродетели произрастают на ней в изобилии. После великой скорби жизнь для вас становится в тысячу раз важнее. И плодами вашей любви кормятся многие другие.