Страница 2 из 3
− Алло, капитан, вы меня слушаете?
− Да, вы сказали: ваш жених поехать не смог и без чего-то шесть вы выехали сюда сами. На чём, кстати?
− К ресторану вызвали такси.
− А вот китайские вазы… − не выдержал Лёха, который тоже рассматривал это художественное изобилие.
− Восьмого века. Парные вазы из императорского дворца.
− И сколько, простите, они?
− Тысяч семьсот.
− В долларах?!
− Здесь всё в долларах, молодой человек.
Я дал знак Алексею не лезть, а даме кивнул продолжить.
− Приехав, я увидела автомобиль дяди недалеко от подъезда. Поднялась, на звонок в дверь никто не отвечает. Сигналю по пейджеру − никакого ответа. Тут я подумала − сердце! У него стенокардия, полгода назад пролежал по этому поводу в госпитале, ну и решила − приступ, и надо срочно спасать.
Она остановилась и будто только сейчас увидела труп.
Замерла на несколько секунд… развернулась и пошла к ампирному шкафу на гнутых ножках.
− Коньяка хотите?
Мы отказались.
Дама очень быстро хлопнула рюмку и ничем не заела.
Шум на лестнице − бригада подъехала, должен прибыть медэксперт с двумя санитарами и дактилоскопист.
Леша пошел встречать.
− Про еще один признак убийства, − напомнил ей я.
− Да. И едва ли не основной. Там в соседней комнате, − она махнула рукой за спину, через внутреннюю открытую дверь просматривалась вторая большая комната, − портрет Рембрандта. То есть − был портрет Рембранда… простите, опять неправильно сказала: там портрет Рембрандта, но не тот − оригинальный, а фальсификат. Понимаете?.. Фальшак.
Я понял, но на всякий случай ее слова повторил.
− Именно так, капитан.
− А как вы подмену определили?
В выражении ее лица почти ничего не изменилось, но эта маленькое «почти» показало, вполне ясно, что я ляпнул откровенную несуразицу.
− Во-первых, я сама художник. Во-вторых, знаю здесь всё наизусть. В-третьих, есть вещи, которые сразу бросаются профессионалу в глаза. Это не тот портрет.
Она вдруг потеряла прямую осанку, красивое ухоженное лицо изменило возраст, добавив сразу лет семь, − скрывавшееся нервное напряжение вышло наружу.
И обстановка вокруг изменилась от приехавшей компании − громкой, нецеремонной…
− Можно я оставлю ключи и поеду домой?
− Конечно.Держать и расспрашивать человека в таком состоянии глупо, даже если отбросить соображения элементарной гуманности.
К десяти вечера мы все-таки добрались до Эрмитажа.
Но на квартире задержались еще около часа после ухода Марины. На прощание дактилоскопист попросил у нее «пальчики».
Труп скоро увезли, медэксперт почти сразу сказал, что в отравлении цианистым калием он не сомневается, смерть произошла почти мгновенно. Каким-то образом он заметил, что человек попытался подняться, но рухнул в кресло, откинувшись на спину.
− Дам дополнительную информацию после вскрытия, но на что-то новое-интересное особенно не надейтесь.
Дактелоскопист приступил к своему делу, а мы отправились рассматривать квартиру.
Трехкомнатная, две большие, одна меленькая.
В маленькой тоже кое-что стояло и висело, но обстановка тут была, так сказать, домашней. Небольшой письменный стол, кресло с торшером и удобная софа − этакое место отдыха хозяина от своего собственного музея.
Зато вторая большая комната оказалась интереснее первой.
Иконы − Лешка насчитал тридцать семь; несколько крупных крестов − пара из них таких древних, что восстановлены только частично; кубки церковные, в том числе с отделкой полу- или совсем драгоценными камнями, − эти были заперты в шкафу со стеклянными, но очень толстыми стенками; еще какие-то церковные атрибуты.
В иконописи я до сих пор ничего не понимаю, тогда − тем более, но от такой их близости и обилия что-то вроде раболепия мы ощутили − в хорошем смысле, вроде чувства высшего, надчеловеческого у нас возникало.
И время за этими осмотрами пролетело совсем незаметно.
Пошли на кухню, чтобы выпить чаю.
Приготовили быстро и позвали эксперта.
− А я как раз, слава богу, закончил. Тут, ребята, поработал вполне серьезный человек… ух, запах-то какой, что за чай?
Леша ткнул пальцем на банку с китайскими драконами.
Чай, вправду, оказался совсем особенным, и явно в нем были бодрящие компоненты.
Попили немного и эксперт продолжил:
− Значит так, на ручке внутренней двери отпечатки только покойного и племянницы. А с кофейными делами совсем интересно. Кроме чашки покойного − там его отпечатки − остальное затерто. На кофейнике и второй чашке ничего нет. И сразу скажу, бесполезно брать из второй чашки остатки на анализ слюны.
− Как так?
− А так, Дмитрий, что чашечку сначала промыли, потом протерли, принесли, держа через платок, и плеснули в нее чуть из кофейника.
− Это как вы определили? − Леша даже слегка обиделся от такой проницательности.
− Двадцатилетний опыт подсказывает кое-что. Но вы всё равно проверьте.
− Конечно проверим, иначе нам начальство по головам настучит.
Можно было уходить.
Я позвонил в местное отделение и поставил квартиру на охрану, предупредив − если что, нестись сюда сразу стрелой.Потом аккуратно упаковали как «вещественное» вес кофейный набор, и мародер Лешка прихватил банку с тем самым чаем.
Бухнулись за столик в «Эрмитаже», заказали сосиски − они дешевые − и по графину пива.
По дороге, мне показалось, за нами вяжется синий фордик, и когда выехали на Петровку, он обозначился сзади. Потом мы пошли в контору, про фордик я забыл, и он о себе не напомнил, когда через пятнадцать минут мы наискосок перебегали улицу сюда в «Эрмитаж».
А сейчас почему-то отметил, что через столик от нас устроился лысоватый крепкий мужик годов под сорок… но больше интересовало, что сейчас нам поесть принесут и пивка.
− Дим, ты про цену Рембрандта успел у нее спросить?
− Успел. Когда прощались и телефон записывал.
− Ну?
− От восьми миллионов зеленых.
− Ну, блин…
А вот и графинчики!
Начинаем с удовольствием пить.И скоро приносят горячие сосиски с горохом.
− Дим, но это же был кто-то из близких знакомых.
Мы доели и уже спокойно попиваем пиво.
− Определенно. И пришел он без приглашения. Зашел на огонек, что называется.
− Как ты это вычисляешь.
− Смотри, тут одно доказывает другое. Дядя пригласил племянницу с женихом, когда им будет удобно в вечернее время. В таких случаях − а мероприятие сугубо семейное − другим на вечер приглашение не дают.
− Логично.
− Вот. Значит, человек пришел сам. То есть − имел как бы моральное право запросто заскочить. Значит, из близких. И его приняли и угостили кофе.
− Простите, − я вдруг услышал со стороны.
Рядом стоял тот мужик.
Он еще раз повторил извинение и представился…
Мы оба молчали немножко пришибленные удивлением − директор частного детективного агентства? Что-то слышали, но не имели пока с такими организациями дела.
Пауза могла превратиться в неловкость.
− Да вы присаживайтесь.
− Благодарю.
А морда вполне ничего.
Не поймешь, правда, умная или хитроватая.
− Должен извиниться, что увязался за вами от самой Пречистенки…
− Синий фордик?
− Приятно иметь дело с профессионалами.
− А вы, если не секрет, в какой системе работали?
− КГБ, внутренняя контрразведка.
Лёха издал уважительный полусвист.
− Ну и караулил вас, чтобы поделиться кое-какой информацией.
− Заранее благодарны, может быть, что-то выпьете?
− Да я уже чашку кофе выпил, пока достаточно. Приступлю?
− Внимательно очень слушаем.
− Дело касается Марины Сергеевны Красовской, за которой ее жених неделю назад заказал нам вести наблюдение.
Мы опять удивились, и вопрос у меня вылетел сам:
− На предмет интимных связей?
− Именно. Дело конфиденциальное, но когда мой наблюдавший сотрудник сообщил про милицию − он за ними вслед поднимался, про труп на носилках из той квартиры… ну, сами понимаете, мы же не подпольщики какие-нибудь, и обязаны сотрудничать с властью. К тому же, это не может нанести ущерба клиенту.