Проект "Переселение". Дилогия

  - Да ну тебя, сдался мне этот настоящий полковник. О другом я с ним хочу поговорить. Не спрашивай о чем, все равно не расскажу. Все пока, пойду собираться на аудиенцию.

   Сразу Настю в кабинет к Петренко не пустили. Волнение усиливалось. Девушка очень рассчитывала на понимание полковника. Выше прыгать уже было некуда. Если с полковником не выгорит... Настя даже не хотела рассматривать иной вариант.

  Наконец дверь кабинета распахнулась и оттуда вышли не менее пятнадцати офицеров. Мужчины с удивлением рассматривали девушку в кресле, ожидающую своей очереди. Они разошлись, но половник некоторое время не просил Настю зайти. Только минут через пять донесся его громкий голос.

  - Самойлова, ты там? Заходи!

  Настя вошла, и не дожидаясь приглашения сесть, заняла стул.

  - Чего там у тебя интригующего? - Спросил полковник.

  - Товарищ полковник. - Девушка зарделась от волнения. - То что я вам сейчас расскажу, звучит необычно, но вы обязательно должны меня выслушать. Я рассчитываю на ваше понимание, потому что народ всегда идет за лидером.

  - Настя? - Переспросил имя полковник. Девушка утвердительно махнула. - Вы меня и так уже заинтриговали, давайте говорите так, как это принято у военных, без лишних предисловий.

  - Хорошо, но я прошу все-таки воспринимать меня серьезно.

  - Договорились.

  - Вскоре после того, как мы попали в это место, я стала видеть странные сны. Вернее это один сон. Я нахожусь в круге, а вокруг туман и из тумана доносятся голоса, которые все время интересуются моим мнением на последние события. Это можно было бы считать просто сном, если бы они не были настолько реальными. Там я ощущаю себя так же как сейчас у вас в кабинете. - Настя заметила появляющийся во взгляде военного скептицизм, она была готова к этому. - Да, звучит, как бред сумасшедшего, сама учила различные расстройства, поэтому говорю как есть, это не расстройство психики. Нам хотят объяснить как действовать в сложившейся ситуации.

  - И что голоса вам советуют.

  - Напрямую они сказать не могут. Они объясняют это тем, что во всем мире каждый должен иметь право выбора, так как на этом и строится вселенная. Поэтому от нас самих зависит какой путь мы выберем. Подумайте, зачем мы здесь оказались?

  - Я пытался об этом думать, но пришел к выводу, что это бесполезное занятие. Какой прок мыши попавшей в банку думать из-за чего это случилось. Ей надо думать, как не сдохнуть в ней.

  - Но товарищ полковник, это не совсем корректное сравнение. Во-первых мышь не сама попала в эту банку, а ее туда бросили. Во-вторых, в банке уже кто-то жил, и совсем неплохо без мыши. В-третьих, над тем кто это сделал есть невидимый наблюдатель, который смотрит и не вмешивается до тех пор, пока эксперимент идет по намеченному существом, кинувшим мышь в банку, плану. Если же мышь не станет выполнять ожидаемые действия, то невидимый наблюдатель прекратит эксперимент, потому что он пошел по неправильному пути. В итоге мышь снова окажется на свободе, народ в банке, продолжит жить как жил, а незадачливый экспериментатор, предстанет перед ответом.

  - Это тебе голоса нашептали? - Критично спросил полковник.

  - Что-то нашептали, а до чего-то я сама додумалась. - Настя все еще хотела верить, что ее воспримут всерьез.

  - По твоему получается, что ничего делать не надо. Сложить руки и ждать когда нас всех перережут, как тогда, в первую ночь?

  - Тогда нас просто провоцировали. Это сделали те, кто забросил нас сюда. Они же сделали это с определенной целью и теперь ждут от нас действий. Мой отец видел, что это были шары, а не 'еноты'.

  - Так значит тот психопат еще и твой отец? У вас это семейное?

  - Товарищ полковник, я думала, что вы нормальный здравомыслящий человек, а вы ведете себя, как идиот. Черт с вами, делайте, что хотите, но только помните о чем я вам говорила. Вы обязательно найдете подтверждение моим словам. - Настя быстрым шагом вышла из кабинета громко хлопнув дверью.

  Она шла домой не разбирая дороги. Все мысли ее были о недавнем разговоре. Девушка зашла домой, с ходу упала на свою кровать и разрыдалась. Мать подбежала к дочери и обняла ее за трясущиеся плечи.

  - Что случилось, Насть? Что случилось? Успокойся дочь.

  - Мне никто не верит. Для всех я дура с приветом. - Сквозь плач жаловалась Настя. - Мы же все застрянем здесь навсегда, а я не хочу этого. Какие все недалекие.

  В комнату зашел отец. Он сел на табуретку возле кровати. Мать глазами полными слез посмотрела на него. В ее взгляде стоял немой вопрос - 'Что делать?'. Отец развел беспомощно развел руками.

  - Насть. Послушай Насть. - Отец погладил волосы дочери. - Ну не верят, и ладно. Мне тоже не верят. Но я не стану ходить и каждому доказывать. Это их дело, или как ты говоришь, это их выбор.

  - Но я хотела все изменить, понимаешь. Если мы поступим, так как я говорю, то снова вернемся назад.

  - Насть, ну откуда тебе это известно? - Спросил отец.

  - Оттуда. Со мной общаются, эти, ну я не знаю кто они точно, но они мне намекнули, что этот перенос имеет обратную силу. Ну что может быть проще, не идти на поводу у тех кто нас сюда отправил? Почему люди тратят все свои силы и умирают за чужие цели? Чего им далась эта война?

  - В стаде всегда спокойнее. Людям удобнее быть на стороне большинства.

  - Но я сегодня пыталась вразумить вожака этого стада, а он такой же как и все.

  - Просто ты общалась с главным бараном, а не с пастухом. Ты была у командира дивизии? - До матери дошло, откуда дочь пришла в таком расстройстве.

  - Да. Он сказал, что мы семейка психов.

  - Блин, руки чешутся дать по физиономии этой старой бестолочи. - Вадим вскочил и заходил по комнате.

  Настя села на кровать. Глаза распухли от слез, длинные русые волосы спутались на лице.

  - Ладно, я поняла, не стоит больше афишировать свои мысли. Буду как все, внешне, а внутри буду ждать подходящего случая.

  - Я с тобой Настя. - Отец обнял дочь и поцеловал ее в макушку.

  Началом войны с местными можно считать тот день, когда начали делать первые просеки. Пять танков став клином, углом в сторону леса, двинулись вперед сквозь джунгли. Их тяжелые корпуса ломали деревья словно спички. Танки углублялись в лес метров на сто, а затем останавливались. Туман на месте просеки начинал спадать и стелился по земле. Следом за танками шла рота РХБЗ. Одетые в ОЗК и имеющие специальную технику они обрабатывали поваленные деревья щелочным раствором каустической соды, для нейтрализации кислоты. Затем они обрабатывали танки, на корпусах которых под воздействием кислоты образовывались темные окислы.

  За ротой РХБЗ двигались рабочие. Они обматывали стволы деревьев тросами, а тягачи и другие танки вывозили их из леса. Туман на месте просеки исчезал практически мгновенно. Первую просеку вели в сторону группы красных пирамид. До них было примерно около километра.

  Сопротивления со стороны местных пока не наблюдалось. Только птицы, возмущенные нарушением привычного порядка высоко взлетали и с высоты неодобрительно кричали.

  Надо отдать должное военным, что подготовились они хорошо. Каждый человек заранее знал свой фронт работ. Вывезенная древесина сразу отделялась от веток и отправлялась на сушку. На тех деревьях, на которых еще остались плоды, после транспортировки, плоды собирались и отвозились в холодильники военной части.

  Война вначале больше походила на освоение Сибири, нежели на боевые действия. За первый световой день, который был равен двум земным суткам удалось углубиться в лес на пятьсот метров. Ширина просеки была метров двадцать. Ее успели огородить колючей проволокой до наступления ночи. Отсутствие связи в ночное время сильно подрывало сопряженность подразделений между собой. В конце просеки оставили танк с экипажем и в начале две БМП постоянно шарили лучами прожекторов вдоль прохода.

  Ночь прошла спокойно, а вот новый день показал, что здешний мир не собирается сдаваться без боя. Наутро, пять танков построившись клином двинулись дальше. Целью было дойти до первой пирамиды. Все шло без эксцессов, пока головной танк не попал в трясину. Из-за тумана разглядеть в какой момент изменилась обстановка было сложно. Танк спокойно шел по твердому грунту и вдруг осел на брюхо. Гусеницы беспомощно месили жидкую грязь. Экипажи танков идущих следом, успели остановиться. Они оперативно сняли тросы и зацепили тонувший в грязи танк. Но грязь не отпускала. Оба троса не выдержали нагрузки и лопнули. Экипаж тонущего танка до последнего надеялся вытянуть его. Но когда стало понятно, что этого не произойдет, пришлось покинуть машину. Менее чем за два часа, огромная махина исчезла в грязи, словно ее и не было.