Чистый огонь

Вадим АРЧЕР

ЧИСТЫЙ ОГОНЬ

Глава 1

Что сжигают за собой? Мосты? Корабли? Любовные письма?

У него не было ни мостов, ни кораблей – это для богатых. У него не было даже любовных писем. Нельзя сказать, чтобы он вообще не писал их – писал, и еще как бойко, для своих приятелей из академии магов, потому что у него были богатая фантазия, живой язык и что-то еще, заставлявшее получательниц давать длинные и нежные ответы. И еще потому, что писать для других было гораздо легче, чем для себя. Но своих любовных писем у него не было, он не хранил их за пазухой и не перечитывал на переменах, бросая торжествующие взгляды на завистливых сверстников.

Что же он сжег за собой в тот дурацкий день, когда они с другом надумали подшутить над первым помощником ректора академии – противным, везде сующим свой нос старикашкой, давно пережившим свою магию, точно так же, как и свои зубы. Надо же было такому случиться за два месяца до выпускных испытаний! Лучше было бы подшутить над самим ректором – тот, конечно, проявил бы больше понимания, и они оба не вылетели бы в считанные часы из академии, как на том настоял смертельно обиженный первый помощник.

Его друг по крайней мере был не из нищей семьи и мог вернуться домой. Его самого в свое время отдали магам, чтобы избавиться от лишнего рта, потому что у него оказались соответствующие способности и маги согласились его принять. Одежда на нем была предоставлена академией, котомку дал на прощанье сосед по комнате, лежащие в ней мелочи были или подарками друзей, или вознаграждениями за хорошую учебу. Конечно, сейчас он уже не мальчишка и может работать, но хочется ли ему вернуться в семью, давно ставшую чужой? Да и была ли она когда-нибудь ему родной? Во всяком случае, он такого не помнил.

Еще два месяца – и он стал бы настоящим магом. Получил бы рекомендацию от академии на хорошее место, устроился бы туда, стал бы богатым и уважаемым. А теперь он, нищий бродяга без всяких надежд на будущее, идет по пыльной дороге прочь от этой самой академии.

Что же все-таки сжигают за собой?

* * *

“А погоды стоят заказанные…” Кажется, так говорил Кувалда, один из крутых магов древности, служивший при королевском дворе, когда хотел подчеркнуть, что на дворе и за его пределами стоит именно та погода, которую заказывали ему, Кувалде. В книгах академии было многое написано о Кувалде, в том числе и то, что характер у него был скверный, а действие колдовства неустойчивое. И даже не всегда предсказуемое.

Вот что значит хорошее место и правильно распущенные слухи, подумал он. В принципе, этот Кувалда не делал ничего такого, что превосходило бы способности любого из учеников академии. Кроме разве что самых безнадежных, поправил он себя, поразмыслив.

Погода стояла прекрасная – если бы не дурное настроение, идти по лесу было бы просто приятно. Будь у него соответствующие деньги, он и сам заказал бы такую. Хотя, спохватился он, при чем тут деньги, когда он сам при желании может сделать любую погоду. Если бы так же легко можно было сделать еду…

Он сошел на обочину и сел под дерево спиной к дороге. Не потому, что устал – не прошло и полдня с тех пор, как он оставил стены академии. Не потому, что собирался перекусить – у него все равно с собой ничего не было. Просто дорога здесь вышла на склон, и ему захотелось полюбоваться удивительным видом, открывшимся перед ним, да еще при такой чудесной погоде.

Маленькая птичка с зелеными крыльями и серой грудкой усердно обшаривала куст прямо перед ним. Круглый блестящий глаз покосился на него.

– Привет, – сказал он.

– Привет, – просвистела птичка. – Как дела?

– Есть хочется, – признался он.

– Хочешь червяка? – спросила она.

– Нет, – отказался он. – Люди не едят червяков.

– Почему? – удивилась птичка. – Червяк питательный. Червяк – это мясо. Ты, наверное, не очень голодный.

– Может быть, – согласился он.

– С кем это ты разговариваешь, парень? – раздался за его спиной громкий веселый голос.

Он от неожиданности подскочил на месте. Птичка испуганно шмыгнула в куст.

– Да вот, с птичкой, – сказал он, придя в себя.

– С птичкой? – хмыкнул голос. – Это хорошо. Некоторые сами с собой разговаривают.

– Тоже неплохо, – отозвался неудавшийся маг. – Правда, самому с собой не нужно разговаривать вслух. Видимо, других пугает не то, что люди разговаривают сами с собой, а то, что они не слышат себя изнутри.

Он оглянулся и увидел парня своих лет, прилично одетого, с туго набитой сумкой через плечо. Тот с интересом разглядывал его, губы и глаза дружелюбно улыбались.

– Куда путь держишь? – спросил парень.

– Туда. – Маг неопределенно махнул рукой в противоположную от академии сторону.

– И я туда же, – обрадовался парень. Он скинул котомку с плеча и уселся рядом. – До чего же скучно идти одному! Я шел и думал – найти бы попутчика, но почему-то только встречные попадаются! Как ты думаешь, почему?

Они взглянули друг другу в глаза и расхохотались.

– И правда, почему? – повторил маг вслед за парнем, заливаясь смехом.

– Как тебя зовут? – спросил парень, когда они отсмеялись.

Забавно, подумал маг, что каждый раз во время общения с людьми требуется определенное сочетание звуков, обозначающее его самого. Когда он оставался в одиночестве, то никак не связывал себя с этим звукосочетанием, но теперь он снова был не один.

– Эрвин, – ответил он.

– А меня – Армандас. Для друзей – Арман. – Парень начал расстегивать ремешки сумки.

– Скоро полдень, – сказал он. – Давай перекусим, раз уж сели, а там и дальше пойдем.

– Знаешь, – Эрвину пока было неловко называть нового знакомого Арманом, – у меня нет никаких припасов.

– То есть как – нет? – Руки Армандаса замерли на ремешке. – Мне мама насовала целую сумку, еле тащу.

– Это потому, что у тебя есть мама.

– А у тебя ее нет? – догадался Армандас.

– Вроде бы и есть… – задумчиво протянул он. – А вроде бы и нет…

– Странно говоришь. – Руки Армандаса продолжили возню над ремешками сумки. – Ничего, тут на двоих хватит… Но как же ты оказался на дороге один, без еды?

– Из-за шутки, – ответил Эрвин. – Оказывается, иногда удовольствие посмеяться бывает очень дорогим.

– Расскажи, – заинтригованно попросил его собеседник, нарезая ломти черного хлеба и раскладывая на них куски вяленого мяса. – Да ты бери, бери. – Он подтолкнул кусок к Эрвину.

Тот взял бутерброд и впился зубами в мясо.

– Еще два дня назад я ни за что бы не подумал, что буду сидеть вот так, – сказал он с набитым ртом. – Я учился в академии магов, мне оставалось два месяца до испытания. Я, конечно, выдержал бы испытание – магия всегда давалась мне легко, но теперь…

– Что – теперь?

– Понимаешь, по утрам у нас были обязательные медитации, и вел их безмозглый старый дурак, который больше ни на что не способен… то есть я хотел сказать, почтенный первый помощник ректора академии. – Эрвин на мгновение задумался. – Нет, раз меня все равно оттуда выгнали, будем называть вещи своими именами – нудный старый дурак, который давно забыл, что такое магия. Так вот, у него была привычка добиваться от нас полной неподвижности и при каждом нашем движении говорить: “Вас что, блохи кое за что кусают?” Надоел до тошноты – всегда одно и то же. Воображал, наверное, что очень остроумно. И мы с другом придумали вот что – пошли на соседнюю ферму, наловили там целую коробочку блох, а на утренней медитации высыпали их старикану за шиворот. С помощью магии, конечно – телепортация и тому подобное. Я переносил коробочку, поскольку это была работа посложнее, а Дарт оттягивал ему воротник. Блохи за ночь проголодались – ты бы видел, что тут началось! – Эрвин захихикал, вспоминая, как все это выглядело. – Старикан изо всех сил старался сидеть неподвижно, пока хватало терпения, – выдавил он сквозь смех, – но затем вскочил и побежал вылавливать блох.