Страница 97 из 108
В саду у Репина
1. «Какой старинной красотою…»
Какой старинной красотою Уединенный сад цветет, Где жизнью мудрой и простою Художник радостно живет? Недвижим дремлющие воды, Красивы ивы у воды. Содружны здесь с рукой природы Людские мирные труды. Там куст сиреневый посажен, Там брошен камень-великан. Из-под земли на много сажен Студеный вверх летит фонтан. А посредине сада домик — Как будто сказка наяву — Стоит и тянется в истоме С земли куда-то в синеву. Он весь стеклянный, весь узорный, Веселый, смелый и чудной. Его завидев, ворон черный Летит пугливо стороной. А певчих птиц семья цветная Гнездится густо близ него, Своей игрой напоминая, Что жизнь — земное торжество!2. «Выйдет в курточке зеленой…»
Выйдет в курточке зеленой, Поглядит на водомет, Зачерпнет воды студеной И с улыбкою испьет. Светлый весь, глаза сияют, Голубую седину Ветер утренний ласкает, Будто легкую волну. Семь десятков за плечами, А как будто ноши нет! Детски зоркими очами Он глядит на белый свет. Не устал он, не измаян, Полон силы и борьбы, Сада яркого хозяин, Богатырь своей судьбы. Солнце всходит, пышет златом… Тихо, тихо он стоит И за облаком крылатым Взором ласковым следит. Может быть, он видит детство, Молодых начало дней, Озорное малолетство, Вырезных своих коней? Иль, черемуху почуяв В легковейном ветерке, Видит вешний свой Чугуев В невозвратном далеке? Июль 1914Разговор с Русью
Огни последнего трактира Ночь подобрала под бурнус. Дорога вырвалась из мира В лесную тьму, в ночную Русь. Еще вдали в селе звенели Ребят веселых голоса. Но с каждым шагом глуше нелюдь И непрогляднее леса. Ямщик смекнул: «Куда ж мы гоним? Куда ты едешь?» — «Трусишь? Стой!» Я слез, и укатили кони, Укутываясь темнотой. Один. Родимой тишиною Лесная дышит чернота. И высь, где звезды светом ноют, К земле пригнулась у куста. «Русь! Это ты? — Истомой слуха Пытаю мать. — Ты слышишь, Русь?» — «Да, это я. И я, старуха, На маленьком не помирюсь. Да где ж ты был? Да что ж ты делал?» — «Я был с тобой. В веках. Не в тех, Где ты под плеткою радела, В бреду выдумывая грех». «В каких?» — «В невиданных, в грядущих, Где ты доныне не была, Где всех отрады неимущих Ты в пурпур счастья облекла». «Да это ты из сказок вычел Про сласть кисельных берегов Или подслушал в песне птичьей В туманном мареве лугов. Как встарь, я в топях и оврагах, Как встарь, костьми меня мостят Пожар и мор, беда и брага, Как встарь, соловушки мне льстят». «А ну-ка, мать, привстань немного. Прислушайся к себе сама!..» И расхлестнулась вдаль дорогой Шуршащая лесами тьма. Я на руках не то у ели, Не то у матери родной. И дышит древней силы хмелем В лицо мне сумрак вороной. И смотрят шире ночи очи, Зарницы рвут ресниц покров, И сердце влажное клокочет За грудью в волосах лесов. Мне жутко, и тепло мне. «Что же Ты видишь? Что ты слышишь, мать?» И — вихрем вслух: «На то похоже, Что буду солнце подымать». 1923Ландыш
О чем вы шепчетесь, кусты? О бездне синей высоты? О сумраке у ног своих, Где ландыш беленький притих? Уже томит его жара, И умирать ему пора. А лето только подошло, Развеяв первое тепло. Печален, кроток и красив, Сухие чашечки склонив, Последний раз он прозвенит, Последний раз он опьянит Вечерний воздух, и земля Поглотит жемчуг со стебля В грудь ненасытную свою. А я ей песенку спою. Она дала, она взяла. Она сплела в один венок И сладость первого тепла И смерти горький холодок. 13 июня 1937Горюшко
Без призора ходит горе От одной избы к другой И стучит в окно к Федоре, Старой сватье дорогой: «Отвори, Федорушка, Отвори скорей! Это я тут, Горюшко, Плачу у дверей». «Нет с Федорой разговора, Ты мне, Горе, не родня! Хлеба горы, денег ворох Получила с трудодня». Горе шасть в другую хату, Где в окошках шум и свет, И стучится в двери к свату, Другу прежних горьких лет. «Приюти, Егорушка, Сватьюшку свою! Это я тут, Горюшко, У дверей стою». «У Егора с Горем ссора! Уходи от хаты прочь! За колхозного шофера Выдаю я замуж дочь». Горе плачет, пот струится По костлявому лицу, И в окно оно стучится К многодетному отцу: «Отвори, Сидорушко, Пропусти в жилье! Ты ведь помнишь Горюшко Вечное свое!» «В Красной Армии три сына, В школу отдал дочек трех. Тут седьмые Октябрины, Не марай ты мой порог!» «Что с народом приключилось? Не видало отродясь!..» Горе лужицей расплылось. Солнце высушило грязь. 1937