Зависть

— Я потаскух не целую.

Глава 2.

— Я потаскух не целую!

Резко открываю глаза, и мой взгляд упирается в спину мужчины. Раннее утро, часов шесть, а я проснулась от грубых слов, прозвучавших во сне. Или не во сне, а это обрывки воспоминании?! Сначала я просто лежу и пытаюсь понять сплю я еще или уже проснулась? Потом приходит осознание, а вместе с ним такой стыд, что я застонав, закрыла лицо руками. Понимание всего того, что со мной произошло гвоздем впивается в мозг и меня начинает трясти от беззвучных слез. Что я натворила?! Вчера так напилась, что даже не помню, как лишилась девственности. Вообще ничего не помню, кроме… -Я потаскух не целую! - Последнее четкое воспоминание, а перед этим? Мучительно напрягаю память. Было еще что-то, что-то страшное. Но пока пытаюсь вспомнить, тихонько, чтобы не разбудить, голого мужчину, выбираюсь из постели. Не знаю кто он и узнавать не хочу! Еще достаточно темно, но одежду на полу видно. Его одежду. Джинсы, рубашка, свитер, носки, туфли, все его и ничего моего. Ползая по полу в поисках своих вещей, ощутила, как внутренняя сторона бедра повлажнела. Подумала, не кровь ли? Пробую рукой. Что-то липкое. Подношу руку к глазам и смотрю на нечто несколько минут, пока до меня не доходит что это. Сперма. С брезгливостью быстро вытираю руку о простынь. Значит еще и это! На глазах выступают слезы. Еще и заразу ко всему какую-нибудь получу! Продолжаю шарить руками по полу и натыкаюсь на презерватив. Использованный презерватив. Один. Второй. Третий. Боже! Меня бьет уже крупная дрожь, а в голове услужливо всплывает воспоминание: - За дверью подождешь своей очереди!

Чтобы не закричать закрываю рот руками. Тот, который в постели был последний. Либо третий, либо четвертый. Но я ничего не помню! Меня изнасиловали несколько человек, а я даже не знаю кто!

Наконец нахожу свою одежду. Лежит вся сложенная стопочкой на стуле, а под ним туфельки стоят и сумочка. Это тот кто меня раздевал сложил, вспоминается мне. Аккуратист проклятый! Одеваюсь, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить последнего выродка. Мне страшно, так как неизвестно, что у него на уме. А в голове прокручиваются известные мне по новостям громкие случаи групповых изнасилований. Чудом выжившие жертвы доводили дело до суда, но положенного наказания насильники так и не получали. Видите ли у избитой и изнасилованной женщины, видевшей лица своих насильников и даже знавшей их по фамильно, слишком мало доказательств. А какие доказательства есть у меня? Полностью одевшись, пробираюсь к двери и дергаю за ручку. Заперто, но ключ торчит в замке. Открываю и выскальзываю в коридор. Напротив двери зеркало, смотрю в свое отражение. Глаза красные, заплаканные, губы припухшие, но синяков на лице нет. Нет их и на запястьях. Меня силой никто не держал. Ногти целые. Я даже не сопротивлялась. Между ног легкая саднящая боль от потери девственности и только. Ни их лиц, ни имен я не знаю. Да я даже не помню, как все это было! Вообще ничего! Как я могу доказать, что было изнасилование, а не добровольное согласие?! У них деньги и богатые родители, а у меня ничего. Нет никаких шансов добиться справедливости. Даже, если я наберусь смелости, вернусь в спальню, растолкаю того последнего, узнаю, как его зовут и пойду в милицию. Все равно доказать ничего не смогу. Он расскажет свою версию событий, а именно, что я была с ним добровольно. Наверняка и свидетели этому найдутся. Кстати о свидетелях! А где Лариса и Света? Сбегаю по лестнице вниз, через гостиную в коридор, где на треногой вешалке висит одиноко мое пальто. Ни куртки Светы, ни пальто Ларисы. Срываю свое пальто и спешу к входной двери. Они бросили меня, оставили в пользование своим богатеньким дружкам! На моих глазах уже злые слезы. Лариса знала, что меня в спальню отвел один из ее дружков, и спокойно уехала домой. Как она могла так со мной поступить?!

Входная дверь оказалась не запертой. Спускаясь на лифте я прислонившись лбом к стенке позволила себя разрыдаться в голос. В голове мелькали картинки того, как я во всем признаюсь маме, как она осуждающе смотрит на меня. —Я ведь тебя предупреждала! - Скажет она мне. - Я тебя воспитывала, учила уму разуму, а ты как малолетняя дурочка, да еще по пьяни…Разве для этого я тебя растила?! Чтобы ты не за учебу думала, а по всяким мажоровским вечеринкам бегала! Вот и добегалась! Сама виновата! - Да именно так она и скажет. Строгая, нравственная до абсурда, она меня не пожалеет. Нет, я ей ничего не расскажу. Никому ничего не расскажу. Постараюсь все забыть, словно это было не со мной, словно это был только страшный сон. Никто ничего не узнает.

Домой я добралась на метро. Денег на такси у меня не было. Пассажиры молчаливо косились на мое зареванное лицо, но к счастью никто участия к моему горю не проявил. Иначе я бы не выдержала и сорвалась. Стала бы жаловаться на свое несчастье первому встречному. Твердо решив скрыть свой позор, я старательно утерла слезы. Когда войду в общежитие сделаю вид, что ничего особенного не произошло. Лариске со Светкой скажу, что отоспалась у их Стаса и утром вернулась домой. Так я планировала. Но вышло совсем по другому.

Когда я вошла в нашу с Ларисой комнату общежития, то застала ее там не одну, а с целой кампанией девчат. Человек десять теснились за импровизированным столиком, тумбочки, накрытой полотенцем, моим полотенцем. На ней стояло вино, пиво, пепельница. Было так на курено, что хоть топор вешай. И тогда меня прорвало.

— Сколько можно просить, чтобы ты не курила в комнате?! - Задрожав от ярости, прокричала я и рванув к окну распахнула, впуская свежий воздух.

— Ой, Катюша! - Радостным голосом отозвалась Лариса. - Ты уже вернулась? Так рано? Я думала ты еще отсыпаешься, после вчерашнего - то! Тебе Стас такси оплатил? Он обещал, что обязательно проследит, чтобы ты вернулась домой с комфортом.

— А что было вчера? - С любопытством спросила одна из девушек.

— И кто такой Стас? - С лукавым блеском в глазах посмотрела на меня другая.

— Ничего не было. - Огрызнулась я.

— Слышишь, ты че такая злая? - Лариса недоуменно вскинула брови. - Девочки, давай закругляться! А то Катюша сейчас истерику закатит. - Обратилась она к подругам, потом ко мне. - После того, как ты вчера давала жару, я думала ты…

— Что давала?! - Взвилась я. - Ты… ты что несешь?! Вы меня со Светкой бросили…как вещь там оставили! - Я захлебываюсь, слезы льются по лицу. Меня всю трясет в истерике, а она с удивлением смотрит на меня, словно я несу полный бред.

— Ты, что?! Кать! Никто тебя там не думал оставлять! - Ее голос полный участия. - Не веришь? Спроси у Светы. - Легкий кивок в сторону молчаливой и притихшей подруги. - Когда такси приехало она за тобой пошла, но ты заперлась в спальне с каким-то хмырем и кайф ловила по полной. Правда, Свет?

Я перевожу полные слез глаза на Свету. Она покраснела.

— Я стучала, Катя, но ты так стонала, что наверно не услышала. - Отводит глаза.

— Что я делала? - Не веря переспросила я.

— Ну, хорошо тебе было. Ты, что не помнишь? - Встала и подталкивает, застывших девчат к выходу. - Не чего уши развешивать! Расходимся, а то комендантша нас за выпивкой застукает и вылетим с общаги.

Я без сил опускаюсь на свою кровать. Прячу лицо в ладонях. Вот, как! Значит даже изнасилования не было и я сама…сама!

Света, закрыв за последней девушкой дверь, садится рядом со мной и обнимает за плечи.

— Правильно, поплачь. Легче станет. После первого раза всегда так противно на душе. По себе знаю. Сначала все вроде хорошо, но потом так гадко.

— Я не хотела, не хотела! - Рыдаю я. - Я была пьяная и мной воспользовались!

— Да, ладно тебе, Кать! - Встала и закрыла окно Лариса. - Подумаешь, по пьяни трахнули. В жизни бывают вещи и похуже.

— Что может быть хуже?! - Вскричала я. - Меня изнасиловали…- Я вся на эмоциях, мне так больно, так обидно. - Трое мужиков! А я даже не знаю кто это был, опознать никого не смогу … Хочешь сказать, что есть еще что-то хуже?!