Возлюбленный Луи

В религиозных спорах появилась еще одна, третья сила. Если раньше вся религиозная вражда сводилась к противостоянию иезуитов и янсенистов, то теперь у религии появились новые враги – скептики.

Маркиза любила искусство и старалась помогать писателям, философам, а также художникам и музыкантам и помогла открыть новую интеллектуальную сферу.

Туссен написал свою книгу «Нравы», которую посчитали ересью и публично сожгли. Закончил свое «Письмо о слепоте для тех, кто видит» Дидро. Вольтер, опасаясь гонений, покинул королевский двор и уехал в Берлин.

Хотя писатели и философы и подвергались гонениям, хотя и жгли их книги, но определенные их идеи все-таки выбрались на свободу, и народ начал их обдумывать.

В тавернах люди сидели и обсуждали происходящее либо слушали какого-нибудь оратора, высказывающего идею об уничтожении старого образа жизни. Знамя старого режима еще не порвалось, но уже порядком поизносилось. Его требовалось аккуратно заштопать, но король и его министры не замечали этого. Старый режим существовал так долго, что им даже в голову не приходило, насколько все ненадежно. Продолжались увеселения и бесконечные развлечения. Король и его любовница посещали дворцы, которые им так нравились; давали приемы и ужины для избранного круга лиц, ставили пьесы и развлекались.

Строительство Бельвю уже практически подошло к концу, и мадам де Помпадур уже собиралась давать роскошный банкет и бал – первый прием в новом величественном дворце.

Проблема Бельвю заключалась в том, что он был расположен близко к столице, многие парижане приходили и наблюдали за ходом строительства. Излишние траты на строительство Бельвю стали одной из главных тем уличных и затрапезных разговоров.

– Вы давно ходили на него смотреть? Говорят, что на Бельвю уже потрачено шесть миллионов ливров!

Шесть миллионов ливров! В то время как многие парижане не могли позволить себе купить хлеба за два су.

Маркиза была в Бельвю и наблюдала за ходом работ по наружной и внутренней отделке. Она была на вершине счастья. С того самого момента, когда Морепа подал в отставку, мадам де Помпадур почувствовала уверенность. Она нежно любила короля и знала, что его чувства к ней были очень глубоки, настолько глубоки, что она не могла представить, что он когда-нибудь бросит ее.

Когда она не сможет удовлетворить его, она не станет винить в этом короля. Она целиком отдастся исполнению его желаний. У маркизы уже был план. Она найдет других женщин, которые будут давать Людовику то, что не могла дать она, – глупых, но симпатичных девочек, лучше всего молоденьких, с идеальными фигурами и пустыми головами.

Это был план на будущее, и она не собиралась приводить его в действие, пока в этом не было нужды. Но она будет бдительной и встретит этот момент подготовленной.

Она будет лучшим другом и компаньоном короля, его доверенным лицом, человеком при дворе, которому он сможет полностью доверять. Она никогда не будет жаловаться, никогда не будет ничего требовать, будет всегда милой, готовой пожертвовать собой ради его удовольствия.

Таким образом ей удастся сохранить свое положение. И даже если бы мадам де Помпадур не считали первой дамой Франции, какое бы это имело значение, раз ее власть все равно безгранична?

Время заняться подготовкой к приему.

Как она гордилась этим прелестным дворцом, и как ему здесь будет интересно. Они будут сидеть рядом за этим столом, украшенным цветами и золотыми и серебряными подсвечниками. И между ними снова возникнет та близость, которой так завидовали и которой так восхищались.

Пока маркиза инспектировала стол, к ней подошла одна из ее служанок. Она выглядела взволнованной.

– Что случилось? – спросила маркиза и улыбнулась, потому что она действительно была мила даже с самыми простыми людьми.

– Мадам, – сказала служанка, стуча зубами, – народ высыпал на улицы Парижа. Они говорят о Бельвю и о тех деньгах, которые были на него потрачены, и сравнивают эту сумму со стоимостью хлеба. Говорят, что они затевают что-то нехорошее.

– Нехорошее? Нет, только не сегодня. Здесь будет король. Ты знаешь, как они любят короля. Тот факт, что он здесь, успокоит их.

– Мадам, говорят, что толпа настроена очень враждебно.

– Ох уж эти парижане! Так легковозбудимы! Мадам де Помпадур потянулась вперед, чтобы переставить вазу с цветами.

– Ваше величество, говорят, что народ Парижа сегодня очень обеспокоен, – сообщил Ришелье.

– Почему? – без интереса спросил Людовик.

– Их гнев рос по мере завершения строительства Бельвю.

– А какое им дело до Бельвю?

– Они считают, что строительство дворца имеет какое-то отношение к повышению цены на хлеб. Именно так говорят в тавернах.

– Мы не станем обращать на них внимания.

– Но, ваше величество, похоже, сегодня они собираются обратить внимание на нас. Они подтягиваются к площадям. Я только что узнал, что их лидеры хотят пойти маршем до Бельвю. – Ришелье с трудом скрывал злобную радость в голосе. – Ваше величество, не будет ли лучше, если вы останетесь сегодня в Версале? Пусть маркиза развлекается без вас.

– Но маркиза ждет меня, – удивился Людовик.

– Ваше величество, народ вас любит, но они не любят… Бельвю. Вам не кажется, что в подобных обстоятельствах вам лучше остаться в Версале? В толпе люди могут обезуметь.

– Похоже, вы забываете, – ответил Людовик, – что я дал маркизе обещание.

Когда королевская карета приехала в Бельвю, издалека уже доносились крики людей. Они звучали угрожающе и зловеще. Это оказалось правдой. К дворцу Бельвю шла толпа людей.

Маркиза вдруг испугалась, и вовсе не за собственную безопасность, хотя она и знала, что люди ненавидели ее больше, чем кого бы то ни было в королевстве, а потому, что их взбесило строительство. А раз Бельвю был ее творением, то, если что-нибудь случится, во всем обвинят ее.

Ничего не должно случиться.

Людовик приехал, так как он обещал. Но в их отношениях не должно быть и капли разочарования. Он должен принимать все, что готова дать ему маркиза. А она никогда не должна ввязывать его в неприятности. Неприятности! Толпа может быть очень опасной. И кто знает, ведь в пылу атаки Бельвю они могут и забыть, что Людовик – их возлюбленный король.

– Я боюсь за вашу безопасность, – сказала маркиза королю, – поэтому я собираюсь отменить все, что я подготовила. Умоляю вас не удерживать меня. Если вы пострадаете из-за недовольства этих диких парижан, то я никогда не смогу себе этого простить.

Людовик сжал ее руку. Ему было тяжело видеть, как она расстроена. Кроме того, он очень хотел избежать неприятной сцены.

– Поступай так, как считаешь нужным, моя дорогая, – ответил король.

Маркиза отдала приказ.

– Мы покидаем дворец, – сказала она гостям. – Мы поужинаем в домике недалеко от садов. Во дворце будет погашен свет, чтобы толпа поняла, что там никого нет. Пойдемте, нам нельзя терять времени.

Таким образом, торжественный прием в Бельвю был отменен. Не было ни пьес, ни фейерверков, ни бала.

Гости набились в маленький дом, где вместо пышного банкета состоялся пикник. Они сидели на полу и толпились в комнатах.

Король был очень мил, как и всегда во время таких вот более интимных ужинов, и, казалось, совсем не переживал по поводу того, что торжественный прием во дворце пришлось отменить.

«И вот опять, – говорили придворные, – он проявил глубину своих чувств к маркизе. В скромном домике король и его любовница были так же счастливы вместе, как и в покоях Версаля».

Обозленная толпа подошла ко дворцу и обнаружила, что там не горит свет.

«Нас провели», – ворчал народ. Сегодня нет никакого приема. И теперь нет никакого смысла вломиться во дворец и пробовать угощение, приготовленное для знатных гостей.

Многие сожалели, что они прошли весь этот путь из Парижа. Они еще не были готовы ненавидеть короля. На мгновение они вновь увидели его молодым человеком, которого водят за нос фаворитки. Он привык к расточительству, потому что никто и никогда не учил его иному. Легенда о возлюбленном короле не хотела умирать.