Возлюбленный Луи

– Вы не только самая желанная женщина во Франции, – прошептал герцог. – Вы еще и гений.

По пухлым розовым щечкам Марии-Анны ручьем текли слезы, когда ее карета катилась на юг. Людовик даже не попрощался с ней. Она поначалу и не поняла, что ее отсылают. Мария-Анна думала, что она едет в гости.

Только что ей сказали:

– Вы едете домой. Разве это не прекрасно? Увидите свою любимую семью. Насколько же вам будет приятнее жить в родной стране!

– А Людовик приедет? – спросила девочка.

– Нет. Людовик должен оставаться в своей стране. Он король, вы же знаете.

– Но я тоже должна стать королевой!

– Может быть, вы и станете королевой. Только какой-нибудь другой страны, моя дорогая.

Мария-Анна все поняла. Она не могла больше вымолвить ни слова, только всхлипывала. С того самого дня, когда они вместе смотрели фейерверк и Людовик заговорил с ней, Мария-Анна верила, что однажды он полюбит ее. Он еще несколько раз говорил с ней, хотя и не так часто. Но когда она сказала ему «Какой прекрасный день» и он согласился, она готова была расцеловать Людовика.

Но теперь все кончилось. Она больше не обручена с красивым королем Франции.

Маленькая инфанта глядела на сельские пейзажи Франции и не могла думать ни о чем, кроме своего горя.

Мадам де Пре рассмеялась, когда услышала о том, как отреагировал Филипп V.

– Он в бешенстве, – провозгласил Бурбон, – и готов идти на Францию войной. Он заявляет, что не позволит обижать свою дочь.

– Давайте не будем о нем беспокоиться.

– Он отсылает обратно дочь регента, вдову Людовика.

Мадам де Пре щелкнула пальцами:

– Это даже на пользу дочери регента. Пусть возвращается. Мы примем ее в обмен на их глупую маленькую инфанту. Нам нужно срочно найти жену для Людовика.

Мадам де Пре, со всем свойственным ей упорством, уже составила список из девяноста девяти имен, среди которых были две дочери принца Уэльского – пятнадцатилетняя Анна и тринадцатилетняя Амелия-София-Элеонор.

Бурбон нерешительно возразил:

– Но они протестантки! Французы никогда не примут королеву-протестантку.

Даже мадам де Пре готова была признать, что Бурбон прав.

– Есть еще молодая Елизавета из России… – начала было она и запнулась.

Она должна очень аккуратно подойти к выбору невесты для короля. Если жена короля будет над ним довлеть, то все старания мадам де Пре пойдут насмарку. Кто знает, какое влияние может оказать жена на короля – человека молодого и впечатлительного.

Мадам де Пре посмотрела на своего любовника горящими глазами.

– Когда я искала невесту вам, – медленно заговорила она, – я выбрала самую скромную женщину, которую только смогла найти.

– Марию Лещинскую, – закончил Бурбон.

– Друг мой, – закричала мадам де Пре. – Я хочу попросить вас оставить вашу невесту. Она станет женой короля.

– Невозможно! – пробурчал Бурбон, но его глаза уже светились радостью.

– Разве я не говорила вам, что нет ничего невозможного.

– Народ никогда ее не примет.

Мадам де Пре бросилась в объятия герцога. Она так безумно смеялась, что он было уже решил, что с ней вот-вот случится истерика.

– Все, я приняла решение, – сказала она. – Клянусь, очень скоро Мария Лещинская станет королевой Франции.

Глава 3

МАРИЯ ЛЕЩИНСКАЯ – КОРОЛЕВА ФРАНЦИИ

В комнате для рукоделия дома Виссембургов было тихо. Мать и дочь старательно вышивали: и та и другая работали над нарядом для дочери. Обе ухмылялись, потому что платье в нынешнем его виде больше подходило на мешок из лоскутков или одеяние прислуги.

«Как же я устала, – думала бывшая королева Польши, – жить в нищете!»

Девушка по этому поводу не убивалась, потому что она помнила только изгнание и нищету. Большую часть жизни она чинила и донашивала старую одежду.

– Быть может, когда-нибудь удача вновь повернется к нам лицом, – вздохнула королева.

– Думаешь, отца призовут вернуться в Польшу?

– Не вижу причины, почему они должны призвать его вернуться, – горько засмеялась королева Екатерина.

– С чего тогда удача вернется к нам? – спросила Мария Лещинская.

– Твой отец надеется, что ты удачно выйдешь замуж.

– Я? – засмеялась Мария. Она посмотрела на платье в своих руках, и ее лицо залила краска. – Какие шансы выйти замуж у принцессы, у которой за душой нет ни гроша? Да еще и дочери изгнанного короля? Непривлекательной и некрасивой бесприданницы?

– Мария, не говори так.

Мария знала, что если мать называется ее Марией, значит, действительно очень рассердилась. В кругу семьи она любовно звала ее Марысей.

– А что, разве не нужно всегда говорить правду? – тихо спросила Мария.

– Многие девушки, которые намного некрасивее тебя, вполне удачно вышли замуж.

– Зачем обманывать самих себя? – спросила Мария. – Я еще помню, что сказала Анна Баварская, когда услышала, что на мне хочет жениться герцог де Бурбон.

– Ох уж мне эти Бурбоны! – закричала королева Екатерина. – Они слишком высокого о себе мнения. Анна Баварская, принцесса Палатинская, не забыла, что она – вдова Конде, и поэтому считает, что ее внучок слишком хорош для тебя. Но она забыла, что ныне Конде совсем не такие, какими они были во Франции во время единственного великого Конде.

– Полноте, мама, давайте поговорим не о величии и о моем замужестве, которое может случиться разве что только в нашем воображении. Мы в этом доме и вместе. Мы любим друг друга, и отчего нам не продолжать быть маленькой семьей обыкновенных людей?

– Потому что трон Польши принадлежит твоему отцу, а не Августу Саксонскому, и он никогда с этим не смирится. Отец будет продолжать надеяться вернуть престол. Марыся, каждую ночь он молится о том, чтобы исполнилось это его желание. Короли никогда не смогут жить в нищете и зависеть от помощи друзей. Это слишком унизительно, и невозможно вынести.

– А для меня, – Мария, взяв в руки иголку, продолжала штопать поношенное платье, – еще унизительнее то, что меня сначала хотели взять в Европу как будущую жену, а потом отказались.

– Это случалось с принцессами и поудачливее тебя.

– И все же я бы предпочла, чтобы этого со мной не случалось. Я уж лучше останусь здесь, продолжая жить так, как мы живем, и давать платьям новую жизнь. Надеюсь, что меня больше никому не предложат в жены. Я сгорала от стыда, когда отец так старался выдать меня замуж за Людовика-Георга Баденского. Тот и видеть меня не захотел, а теперь, как видите, посчитали не слишком достойной женой для герцога де Бурбона.

Екатерина незаметно улыбнулась.

– Отец и Бурбон состоят в переписке. Мадам де Пре также регулярно шлет письма.

– Мадам де Пре?

– Да. Она представляет интересы герцога де Бурбона и имеет некоторое влияние при королевском дворе Франции.

Мария ничего не ответила: она была уверена, что приготовления к свадьбе с Бурбоном окончатся так же, как и все предыдущие. Девушка думала, что лучше всего было бы выйти замуж за Ла Телье де Кутенво, который был всего лишь командующим кавалерийским полком в Виссембурге. Он просил ее руки, но отец Марии с негодованием отказал ему. Чтобы его дочь стала женой человека не из высших слоев французского общества! Однако Мария считала, что отцу пора забыть о своих амбициях. Он должен смириться со своим положением и принять его.

Мария думала, что не выйдет замуж вообще и останется в этом доме, если, конечно, им позволят.

Мать прочитала мысли дочери:

– Да, твой отец никогда не согласится на брак, который он считает ниже твоего достоинства.

– Тогда, мама, давайте перестанем думать о моем замужестве.

– Если бы ты вышла замуж за герцога де Бурбона, – задумчиво проговорила Екатерина, – мы хотя бы поднялись из этой чертовой нищеты. Как же страдает твой отец! Лишиться короны и государства, жить на подачки! Это слишком для его гордости. Он не может это больше выдерживать.