Простое море

— Иди, девочка... И если что — сразу ко мне. Понятно?

— Теперь он не посмеет. Вы на него так накричали, — улыбнулась она сквозь слезы. — А ведь житья не было. Боялась ходить его каюту убирать...

— И не убирай! — сказал Лавр Семенович. — Пусть сам убирает, подлец... — Капитан подумал, вздохнул, сказал: — Нет, ты все-таки каюту убирай. А то он там до Диксона ужей разведет...

Капитан выпроводил Машу, оделся и пошел на мостик.

К вечеру снова задул норд-ост, заходили угрюмые, металлического цвета волны. Сергей Огурцов занял место у прожектора, облокотился на релинги, поднял воротник полушубка. А ветер все крепчал. От ударов волн «Сахалин» вздрагивал всем корпусом. Эта дрожь передавалась Сергею. Он знал, что через полминуты волна с такой же силой ударит по землесосу. В воздухе носилась водяная пыль. Даже в бинокль нельзя было увидеть, что творится на ДЭ-97. На рассвете, глядя в бинокль и до боли напрягая зрение, Сергей заметил, что нос землесоса осел в воду. Ничего не говоря Лагунову, он вызвал на мостик своего механика и электромеханика. Механик долго рассматривал землесос в бинокль, потом смотрел на него невооруженным глазом, потом снова в бинокль. Он думал, жевал губами, морщил высокий, лысый лоб. Наконец от отдал Сергею бинокль и сказал:

— Разбиты носовые капы, в первый отсек поступает вода... Как только лопнет переборка, которая отделяет носовой отсек от машины...

— Может, не лопнет? — спросил Сергей.

— Обязательно лопнет. Вода же там гуляет, при каждом качке́ бьет по переборке...

Механик еще подумал, сунул руки в рукава шубы и сказал:

— Прощайся, командир, со своим ДЭ-97. Надо сказать, чтобы буксир рубили...

Он отвернулся и, отогнув полу шубы, полез за папиросами.

— Не говорите глупостей, Прохор Иванович, — закричал на него электромеханик. — Надо думать, как спасти судно!

— А кто будет спасать? — спросил механик усталым голосом. — Туда людей надо перебросить. А как? На шлюпке не подойдешь. Вертолетами нас пока не снабжают. А гордые слова, конечно, каждый может произносить...

Из рубки вышел Лавр Семенович.

— Вся капелла на мостике, — улыбнулся он. — Ну, как ваш мореход поживает, дайте-ка посмотреть...

Ему никто не ответил. Сергей подал бинокль. Посмотрев и опустив бинокль, капитан спросил:

— Капы разбило, что ли?

— Разбило, — сказал Сергей.

— Как же вы конвертовали, сукины сыны?

Глядя на капитанские сапоги, Сергей сказал:

— Такие удары никакая конвертовка не выдержит. Надо было заварить иллюминаторы на капах...

Капитан быстро взглянул на него.

— А где раньше твоя голова была? Догадался, умник... Позовите-ка кто-нибудь моего стармеха на мостик.

Большая волна плотно ударила в правую скулу «Сахалина». Судно рыскнуло влево, затрепетало, загудело.

— Есть выход, Лавр Семенович, — сказал Сергей.

— Какой тут может быть выход, — сморщившись, сказал капитан. — Позовите-ка стармеха...

— Надо подобрать буксир, — торопясь, чтобы капитан его не перебил, заговорил Сергей. — Подтяните землесос до двадцати метров. Мы переберемся по тросу, запустим двигатель и откачаем воду...

Капитан перебил его:

— Вы не обезьяны — лазить по тросу. Я имею приказ не рисковать людьми. Даже если бы не было такого приказа...

— Тут нет особого... — попытался возразить Сергей.

— Во-вторых, — Лавр Семенович повысил голос, — двигатель холодный. Вы будете его запускать не меньше часа...

Игорь вышел из рубки, прислушался. Он взял бинокль и посмотрел на землесос.

— 3а это время землесос двадцать раз утонет и меня за собой утащит, — закончил капитан.

— Ну и дела, — сказал Игорь. — Пробоина у него?

Ему не ответили.

— Минут за двадцать пять я бы запустил двигатель, если вода не попала в машину, — сказал механик Прохор Иванович.

— В-третьих... — Капитан поскреб подбородок, подумал. — Все pавно, как только я подберу буксир до двадцати метров, он лопнет.

— Да нет же! — убежденно сказал Сергей. — Двадцать метров — это как раз длина волны. Нас будет качать синхронно.

— Лопнет, — повторил капитан. — Ваш землесос развернется вдоль волны и пойдет ко дну мгновенно.

— Давайте попробуем, — сказал Сергей. — Вам же лучше терять тридцать метров троса, чем триста.

— Черт бы их побрал с этими приказами, — выругался Лавр Семенович.

— Попробуем, — попросил Сергей.

— Не могу, Сергей Трофимович, и не просите. Разговор идет о жизнях. Это не шуточки.

— А если только подтянуть? — спросил Игорь. — Это вас ни к чему не обязывает. Попробуем подтянуть.

— Если только подтянуть... — задумался Лавр Семенович.

— Только подтяните. А там посмотрим. Я больше не прошу.

— Игорь Петрович, — сказал капитан. — Идите к лебедке. Попробуем подтянуть эту чертову колымагу.

… Вал буксирной лебедки крутился медленно, с натугой. Из воды ползла металлическая змея и ровными кольцами ложилась на барабан. Стало видно, как безжалостно разворотило море конвертовку на носовом капе. Оборванная стальная проволока, куски досок, осколки дюймового иллюминаторного стекла, торчащие в кожухе...

— Ты всерьез решил лезть по тросу? — спросил Игорь у закутанного в полушубок Сергея.

— А что делать?

— Пропадешь.

Сергей помотал головой.

— Мне во Владивостоке цыганка нагадала, что я до семидесяти с чем-то доживу.

— Ты обвяжись бросательным концом, — сказал Игорь. — Я на корме поставлю матроса. Вытянем, если что...

— О борт разобьет, — сказал Сергей задумчиво. — Волна-то не шуточная... Нас трое полезет.

— Веселее будет.

— Куда уж веселее...

Трос вырвался из воды и туго натянулся.

— Еще немного, — скомандовал Сергей Игорю. — Оставь ровно двадцать метров. Тогда не будет рывков... Вот так. Стопори!

Игорь остановил лебедку. «Сахалин» и землесос теперь одновременно взбирались на гребни волн и одновременно опускались в ложбины между ними.

— Еще больше погрузился, — сказал подошедший сзади Лавр Семенович. — Как же вы не догадались иллюминаторы заварить. Вот растяпы... Да и я растяпа — не проверил...

— Кто знал, что с погодой так не повезет, — сказал Сергей. — Всего не предусмотришь... Ну, мы идем на корму. — Он вопросительно посмотрел на капитана.

Помедлив, Лавр Семенович спросил:

— Сколько вас собирается лезть?

— Трое.

— Как только будет возможность — свяжитесь со мной по радио, — приказал Лавр Семенович, повернулся и пошел к трапу на мостик. — Да, Игорь Петрович, — сказал он помощнику, — я надеюсь, что вы обеспечите на корме безопасность, какая возможна. Ни в коем случае не пускайте их по два человека. Пусть по одному ползут...

Сняв со своего плеча руку Игоря, Сергей ощупал карман: не забыты ли ключи от помещений. Потом он перегнулся, взялся за трос, подтянулся и обхватил его ногами. Волна тупо ударила в спину, горькая вода залила лицо, проникла в рот и в нос. Сергей быстро перебирал руками по рвущемуся из рук тросу. С каждым движением отдалялась корма «Сахалина». Руки немели, и сердце колотилось от напряжения и страха. На середине пути Сергей увидел, взглянув назад, что на тросе повис Прохор Иванович. Следом, упираясь головой в ноги механика, пополз электромеханик.

«Капитан устроит Игорю головомойку, — подумал Сергей, — за то, что пустил всех сразу. Но это правильно. Когда не один на тросе, тогда не страшно... »

Он повернул голову и увидел зарывающийся в воду борт землесоса. По черной пасти клюза вправо и влево скользил натянутый буксирный трос. Сергей напряг силы, извернулся в воздухе и на руках подтянулся к борту. Он уперся ногой в привальный брус и перекинул тело через фальшборт на палубу. Он ударился коленом о кнехт, и от острой боли, от перенесенного напряжения на несколько секунд помутилось сознание. Придя в себя, Сергей увидел, что стоит на палубе землесоса по колено в воде. Вода казалась теплой. К борту подползал механик. Он едва передвигал руки. В сорок лет не так просто лазать по тросам... Слышно было частое, свистящее дыхание механика. Сергей схватил его за воротник ватника и вытянул на палубу. Не взглянув на командира, механик пошел в машину. Следом за ним на подгибающихся ногах проковылял электромеханик.