Страница 12 из 19
Вот и на этот раз утро вышло нескучным. Около девяти часов я, полностью одетая, умытая, накрашенная и причёсанная — процессы, на каковые, как и обычно, ушло совсем немало времени, — прогуливалась по коридорам дворца. Можно было бы сказать, что к покоям герцога я пришла в силу чистой случайности или благодаря какому-нибудь особому дару предвидения. Однако в действительности всё объяснялось куда как проще. После вчерашнего разговора с Мирейей все мои мысли занимал вопрос о её приданом и способах решения проблемы. Поэтому совершенно неудивительно, что ноги сами принесли меня к покоям герцога — человека, который нёс ответственность за всю эту историю.
Ясное дело, сам по себе тот факт, что я увидела у входа в кабинет Кэмерона Эстли, нисколько меня не удивил. Шокирующим оказалось совсем другое. Граф о чём-то говорил с лакеем, которого, по-видимому, повстречал, немного не дойдя до двери. А из кабинета, через приоткрытую щель, на меня умоляюще смотрела Эмма.
Я мысленно выругалась, используя при этом выражения, которые были весьма в духе Илоны. На то, чтобы разобраться в происходящем, ушло всего несколько секунд. Всё было ясно, как день. Мирейа вовсе не собиралась отказываться от своего смелого, а точнее безумного, плана. Раз мы с Илоной не стали поддерживать её в этом начинании, она просто нашла себе другую помощницу. Эмма, конечно же, была согласна на всё. Её даже не пришло бы в голову как-то оценивать намерения своей госпожи. Она просто пошла и сделала то, чего та пожелала. Точнее сказать, попыталась сделать.
Вот тут-то и была загвоздка. Видимо, она сумела незаметно пробраться в кабинет герцога. Вполне вероятно, что ей также удалось отыскать печать. Не удивлюсь, если в данный момент камеристка прячет её в одном из карманов своего платья. Но тут случилась неприятность: к кабинету подошёл лорд Эстли. Причём, вероятнее всего, именно туда он и направлялся. Это следовало из позы, в которой он стоял, разговаривая с лакеем — полуобернувшись к двери. Один раз он даже потянулся к ручке, но слова лакея заставили его задержаться. Однако ещё немного — и этот разговор закончится. Лакей — не придворный, так что они точно не переместятся для беседы в какую-нибудь гостиную. Обсудят все дела, Эстли закончит давать распоряжения — и каждый пойдёт своей дорогой. А дорога графа явно ведёт прямиком в кабинет.
Я напряжённо сжала губы. Ещё минута, от силы две — и Эстли застанет Эмму на месте преступления. Что же делать?
Нет, ради служанки я бы и палец о палец не ударила. Сама виновата: страдает за собственную глупость. Преданность преданностью, но и голову на плечах тоже надо иметь, предмет не лишний. Ведь я уверена: Мирейа не принуждала её к содействию; Эмма действовала сейчас по собственной доброй воле. А преданность человеку заключается вовсе не в том, чтобы неукоснительно исполнять любое его пожелание. По моему глубокому убеждению, иногда она заключается в прямо противоположном. Как раз как в нынешнем случае. Если Эмма сейчас попадётся, пострадает и Мирейа. И именно это заставило меня вмешаться.
Эх, не хотела я иметь никакого отношения к краже печати и бриллианта. Но, кажется, мне не судьба остаться в стороне.
Лакей склонился в почтительном поклоне, а затем направился прочь по коридору, спеша выполнить распоряжения графа. Эстли шагнул к двери; перепуганное лицо Эммы исчезло из щели, когда она нырнула поглубже в комнату.
— Лорд Кэмерон!
Я бросилась ему навстречу. Эстли выжидательно замер, слегка удивлённый моей поспешностью. Не давая графу опомниться, я схватила его за обе руки и взволнованно заглянула в глаза. Одновременно незаметно разворачивая его спиной к двери кабинета.
— Лорд Кэмерон, вы были абсолютно правы! — эмоционально воскликнула я.
Эстли нахмурился, несколько сбитый с толку моим напором. Впрочем, его ответ прозвучал весьма уверенно.
— Разумеется, я был прав, — без тени сомнения подтвердил он. — А в чём именно?
Вот ведь самоуверенный наглец! Но вслух я сказала совсем другое:
— Вы были правы насчёт меня. Тогда, на балу. Когда говорили, что я не завожу любовников, потому что есть один мужчина, к которому я давно и тайно пылаю страстью.
Слова сыпались из моих уст всё быстрее и быстрее. Один взгляд краем глаза проинформировал меня о том, что Эмма снова приблизилась к щели и теперь жадно следит за нашим разговором, готовая использовать первый же удобный случай, чтобы сбежать. Беда заключалась в том, что из своего нынешнего положения Эстли всё ещё мог заметить её боковым зрением, если бы она выскочила в коридор. Поэтому я вцепилась в предплечья графа пуще прежнего, незаметно разворачивая его ещё немного.
— Я никому не решалась рассказать, кто это, — продолжила тараторить я, старательно отвлекая внимание Эстли. — Да что там, я даже самой себе не решалась признаться в своих чувствах. Но теперь я не могу больше молчать. Этот человек — вы.
И прежде, чем вконец ошарашенный Кэмерон успел хоть как-то отреагировать на такое признание, я встала на цыпочки и поцеловала его в губы.
Пожалуй, «поцеловала» — это даже не совсем верное слово. Я обхватила голову Кэмерона руками и буквально впилась в его губы своими, стараясь задавить его таким напором, не позволить вырваться из объятий и сосредоточиться на чём-либо другом. Впрочем, вырваться он особо и не пытался. Сначала просто шокированно застыл, никак не реагируя на мои действия. Но очень быстро опомнился. И тогда его руки обхватили мою спину и плечи, а губы заработали не менее старательно, чем мои собственные. Ну, согласитесь, глупо было бы на его месте не воспользоваться ситуацией.
Целовался Кэмерон Эстли хорошо. Лучше всех моих бывших любовников; впрочем, за сроком давности я могла что-то и подзабыть. Но его губы определённо действовали очень умело, горячо и мягко одновременно. От него приятно пахло каким-то дорогим парфюмом, из тех, что не дают резкого запаха, а как бы невзначай обволакивают, заставляя находящуюся рядом женщину испытать легчайшее головокружение. Я почувствовала, как по телу пробежали мурашки, а потом меня, наоборот, бросило в жар. Пальцы жадно вцепились Кэмерону в волосы, рискуя вырвать из них клок, а губы заработали более агрессивно. Руки стали постепенно опускаться всё ниже, соскользнули по шее на спину и стали передвигаться к бёдрам. Одновременно я чувствовала, как его длинные пальцы ласкают мою собственную спину.
Краем глаза я уловила лёгкое движение слева от себя. Эмма решилась выскользнуть из кабинета, проделала на цыпочках несколько шагов, а затем пошла по коридору, как ни в чём не бывало. Словно только что поднялась по лестнице и теперь просто шествовала мимо.
Теперь можно было прекращать поцелуй, вот только беда заключалась в том, что мне совершенно не хотелось этого делать. Эй, Несси, возьми себя в руки! Спектакль закончен, артистке настала пора ретироваться прежде, чем обманутая публика забросает её гнилыми помидорами! Тем не менее я не удержалась и напоследок жадно исследовала ладонями его бёдра, одновременно целуя так, словно хотела затянуть его внутрь себя.
А потом резко вырвалась. Отступила, опустила глаза, сцепила перед собой руки.
— Простите! Простите, я не знаю, что на меня нашло! — воскликнула я. Щёки пылали вполне подходящим для роли румянцем. — Умоляю вас, забудьте о том, что только что произошло!
С этими словами я бросилась бежать. К счастью, ни догнать меня, ни окликнуть Кэмерон не попытался.
Под высоким потолком будуара герцогской сестры уже не первую минуту звучал громкий девичий хохот. Мирейа дошла до той стадии, что просто всхлипывала, одной рукой держась за спинку стула, на котором сидела боком, а другой утирая текущие из глаз слёзы. Илона тоже смеялась, хотя моя история и свидетельствовала о том, что я пренебрегла её советом насчёт лорда Кэмерона. Это отнюдь не помешало ей хохотать, уронив голову на руки. Я тоже улыбалась, но была чуть более сдержанна: всё же для меня, в отличие от остальных присутствующих, недавнее происшествие было сопряжено с некоторой долей неловкости.