Страница 8 из 115
А. Тойнби представлял концепцию множественности цивилизаций в 12-томном труде «Постижение истории». Он исследовал 21 цивилизационный тип, впоследствии сократив свою схему до 13 самостоятельных локальных цивилизаций. В современном мире, по его мнению, существует одновременно 5 цивилизаций: китайская, индийская, исламская, русская и западная. Исходя из позиций культурологического плюрализма он развил представление о круговороте локальных цивилизаций, сравнивая этот процесс с биологической эволюцией. В отличие от своих предшественников А. Тойнби полагал, что в будущем возможны достижение единства человечества на основе единства мировых религий и переход к «всемирной» религии.
Американский социолог русского происхождения П. Сорокин, являясь также сторонником цивилизационного подхода, не соглашался с пессимистическим диагнозом Шпенглера в отношении неизбежности гибели западной культуры, ее кризис он не считал концом исторического существования. В 4-томном труде «Социокультурная динамика» Сорокин исследовал три культурных типа:
• идеациональный (спиритуалистический), базирующийся на сверхчувственных, сверхразумных основаниях. Таковым был христианский символ веры в средневековой культуре Европы, представлявший собой конечную и истинную реальность и ценность;
• сенситивный (чувственный), исходящий из принципиально иных оснований, суть которых выражается в том, что конечная реальность и ценность чувственно познаваемы, а подлинной истиной является истина чувственных данных, эмпирически воспринятых и проверенных;
• идеалистический, представляющий собой соединение первых двух в определенных пропорциях.
П. Сорокин доказывал, что настоящий кризис — это лишь разрушение чувственной формы западного общества и культуры, за которым последует новая интеграция, столь же достойная внимания, каковой была чувственная форма в дни своей славы и расцвета. В западной культуре средних веков таким образом произошла замена одной фундаментальной социально-культурной формы на другую — идеациональной на чувственную. Такое изменение не нарушило созидательных сил общества. После хаоса переходного периода в конце средневековья западная культура и общество демонстрировали на протяжении нескольких столетий великолепные созидательные возможности в истории культуры. Подобные изменения переживают все великие культуры. Ни одна из форм культуры не беспредельна в своих созидательных возможностях. Они всегда ограничены. В противном случае было бы не несколько форм одной культуры, а единая, абсолютная, включающая в себя все формы.
Все разнообразие истории культуры П. Сорокин подвел под заданные им параметры трех культурных типов, каждый из которых обладает собственной системой истины и знаний. Но, по определению П. Сорокина, «характер каждой культуры определяется внутренним аспектом — ее ментальностью».
Русский ученый Л. Гумилев, опираясь на установки теории локальной цивилизации (на работы Н. Данилевского и историков «евразийского» направления), рассматривал в качестве основы исторического процесса этнос. Он определял этнос как общность людей, населяющих определенную территорию и объединенных действием так называемого пассионарного духа. Под пассионарностью ученый понимал биопсихическую энергию, рождаемую сочетанием этнических, географических, климатических условий жизни этой общности. Пассионарный дух придает этносу историческую динамику, активность. Результатом ее являются успешные завоевательные войны, создание государства, расцвет культуры. Постепенно пассионарная энергия растрачивается в исторической деятельности, этнос снова растворяется в природной и социальной среде, поглощается другими, поднимающимися цивилизациями и часто бесследно исчезает, входя в состав другого этноса (суперэтноса). В истории России Гумилев выделяет две цивилизации: первая — Древняя Русь, киевско-славянский суперэтнос, пассионарность которого угасла в XII–XIII вв. под ударами монгольского нашествия; вторая — Московско-Петербургская Россия, великорусский этнос, возникший в XIV в. из обломков славянского суперэтноса, финно-угорских племен и части монгольских завоевателей.
Оригинальный мыслитель советского периода М. Петров (Ростов-на-Дону) в 1968 г. в книге «Наука о науке» нанес серьезный удар по формационному подходу, показав, что 3/4 современной китайской культуры восходит к неолиту.
Н. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби, П. Сорокин, М. Петров, Л. Гумилев изучали прежде всего различия между цивилизациями и присущие им внутренние закономерности. Современные ученые в большей степени интересуются общецивилизационными универсалиями, классифицируя и рассматривая цивилизации по принципу дихотомического деления[6]. Так, Э. Маркарян предлагает деление цивилизаций на машинную и предшествующую ей домашинную. А. Ахиезер рассматривает традиционную и либеральную цивилизации, составляющие «дуальную оппозицию, поляризующую человечество».
Каждая из перечисленных концепций культурно-исторического процесса принадлежит своему времени (христианская, рационалистическая, цивилизационная), обладает своими преимуществами и недостатками. В наибольшей мере в исторической литературе обсуждаются возможности формационной (возникшей в рамках линейной) и цивилизационной концепций культурно-исторического развития. Преимущество цивилизационного подхода заключается в его универсальности. Он способствует преодолению европоцентризма, создает предпосылки для глубокого изучения иных культур, в том числе проблемы места и роли России в мировом сообществе. Эта теория в значительной мере учитывает опыт других школ и направлений, носит сравнительный (компаративный) характер. Сам по себе формационный подход как обоснование идей закономерности поступательного развития человечества и единства всемирно-исторического процесса является крупным научным достижением. Его необходимо отличать от формационного редукционизма: сведения всего многообразия действительности мира людей к формационным характеристикам. В своем наиболее жестком варианте этот подход предполагает растворение специфики всех духовных сфер жизни общества в социально-экономической сфере, подчинение их законам базиса.
Часть современных исследователей стараются сочетать возможности формационного и цивилизационного подходов. Так, А. Ковалев подходит к истории человечества как к единому целому. В качестве фундаментальной основы развития человечества он рассматривает «способ производства общественной жизни как некую совокупность человеческого потенциала, социальных условий и природной среды»[7]. Использование этой категории позволяет включить в единую концепцию исторического процесса не только цивилизационную и формационную теории, но и многочисленные исследования сторонников географических, природно-демографических направлений. Из отношения к обществу как единому природно-социальному организму, в основе которого лежит способ производства общественной жизни, вытекает и новое определение истории. Она рассматривается как «саморазвитие человеческого потенциала в процессе преобразования природы и совершенствования орудий труда, последовательное распространение достижений в ходе смены индивидов, поколений и этнических общностей, смена синтезирующих все эти процессы социальных институтов»[8].
Формационный подход в большей мере соответствует анализу социально-экономических процессов и социологическим категориям, а цивилизационный — культурологическим, где в большей мере учитываются духовные ценности, развитие творческих возможностей и способностей личности.
Наряду с изложенными выше, имеется целый ряд других оригинальных концепций культурно-исторического развития, в том числе «диалоговый подход», в рамках которого культура вообще возможна как «встреча», диалог культур. Диалог ведет к общению в контексте всемирной истории; общение это не линейное, поэтому пространственно-временные пересечения в культурных мирах невозможны. Необходимо взаимопонимание и установление взаимодействия культур. Так, знаменитый немецкий историк К. Ясперс предсказывал общую для человечества историю с единством всех культур. Он разделил историю человечества на три фазы: доисторию, охватывающую время возникновения языка и рас до начала исторических культур; историю, начавшуюся 5 тыс. лет назад в Китае, Индии, на Ближнем Востоке и в Европе в результате завоеваний; мировую историю, формирующуюся с начала XX в. Единство человечества основано на замкнутости нашей планеты, общности хронологии единого времени и происхождения людей, способности к пониманию, вере в единого бога. По словам Ясперса, человек больше не замкнут в себе, открыт для новых безграничных возможностей. Началом общей истории человечества является пробуждение духа. Связь между народами не родовая, а духовная. Важным основанием такого утверждения является тот факт, что очаги напряженной духовной жизни возникали в разных, далеких друг от друга культурах. Не случайно почти одновременно за 600 лет до н. э. появились мощные духовные движения, родоначальниками которых были в Персии — Заратустра, в Индии — Гаутама, в Китае — Конфуций, у иудеев — пророки, в Риме — царь Нума, в Элладе — философы-дорийцы, ионийцы. Представители этих культур постоянно странствовали, общались и взаимодействовали. Единство становится целью человека. «Мы ищем единства на более высоком уровне — в целостности мира человеческого бытия и созидания»[9].
6
Дихотомическое деление (от греч. dichotomia — разделение надвое) — способ классификации. Множества, понятия, термины и т. д. разбиваются на пары соподчиненных элементов (подмножеств и др.).
7
Цит. по: Ковалев А. Еще раз о формационном и интеграционном подходах // Общественные науки и современность. 1996. № 1. С. 98.
8
Там же.
9
Цит. по: Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991.