Пират

Накануне Манди ходила на Ройял-стрит, где Гай снимал комнату для работы. Но там оказался только его секретарь, который сказал, что не видел хозяина уже целых два дня. Из-за этого пришлось даже перенести несколько заранее назначенных деловых встреч.

Блисс стала подозревать, что случилось что-то неладное. Гораздо более страшное, чем их размолвка. Воображение рисовало ей картины – одна страшнее другой. Может быть, Гай попал в руки полиции и сидит сейчас в Калабосо? Впрочем, в городе ничего не было слышно об этом, а такой арест несомненно стал бы сенсацией...

Нет, дело не в этом. Так в чем же тогда? Неужели исчезновение Гая каким-то образом связано с Фолком?!

– Ты совсем извелась, солнышко, – грустно сказала Манди, входя поздно вечером в гостиную, где сидела Блисс. – Ты, похоже, и не ложилась. Так нельзя. Ты не должна забывать о своем малыше.

– Я все равно не смогла бы заснуть, Манди, – ответила Блисс. – Я уверена: с Гаем что-то случилось. Что-то страшное. Он давно уже должен был успокоиться и вернуться, если бы ничего не произошло. Я просто ума не приложу, что мне делать и кого звать на помощь! Как бы мне хотелось...

Ее слова прервал неожиданный резкий стук в дверь. Блисс вздрогнула и побледнела.

– Кто это может быть, в такой поздний час? Неужели это Гай вернулся?

Она подбежала к двери, распахнула ее и отпрянула, увидев на пороге своего отца.

– Отец? Что ты здесь делаешь? Да еще в такую пору? А я-то думала, что это...

– Ты думала, что это вернулся твой муж, – закончил за нее Клод, проходя в гостиную. – Нам нужно поговорить с тобой, Блисс. С глазу на глаз.

– Я не намерена оставлять ее одну, мистер Клод, – заявила Манди, вскинув голову.

– Не волнуйся, Манди, – успокоила ее Блисс. – Мы поговорим с отцом в библиотеке. Позаботься, чтобы нам не мешали.

– Я буду поблизости, – недовольно проворчала Манди. – Прямо за дверью.

– Я знаю, как ты относишься ко мне, Манди, – вздохнул Клод. – Но я вовсе не собираюсь обижать Блисс. Я пришел, чтобы помочь ей.

Манди что-то пробурчала в ответ – неразборчивое и недружелюбное.

– Что ты хотел сказать мне, отец? – спросила Блисс, когда они перешли в библиотеку и остались вдвоем. – Я, признаться, совсем не ожидала тебя увидеть.

–Понимаю. Прости за столь поздний визит. И еще... Я очень сожалею о том, что оказался таким плохим отцом для тебя. Но сейчас я действительно хочу помочь тебе.

– Помочь? – недоверчиво переспросила Блисс. – А почему ты решил, что мне нужна помощь?

– Я только что виделся с Джеральдом Фолком. Он прислал мне письмо, в котором просил приехать к нему как можно скорее. Он хочет, чтобы я привел тебя вместе с сыном к нему.

– Это еще зачем? – опешила Блисс.

– Присядь, Блисс.

– Я постою, – ответила она, зная, что не услышит от отца ничего хорошего. Да и что хорошего можно ожидать, если в деле замешан Фолк? – Это как-то связано с моим мужем?

– Фолк держит в своем подвале человека и утверждает, что это не кто иной, как знаменитый пират по имени Охотник.

Блисс побледнела и пошатнулась. Клод успел поддержать ее и усадить в кресло.

– А почему он держит Гая у себя в подвале? – внезапно севшим голосом спросила Блисс. – Ведь он грозил в свое время отдать его в руки полиции. Почему он не сделал этого?

– Как я понял, Фолк действительно был в полиции, но они боятся связываться с английским виконтом без достаточно веских оснований. Вот Фолк и похитил Хантера, чтобы добиться от него письменного признания.

– Добиться? – прошептала Блисс, сразу же поняв, о чем идет речь. – И Гай... Скажи, он...

– Он жив, Блисс, если ты это имела в виду. Но нам нужно поторопиться, чтобы он остался жив. Я пришел, чтобы помочь тебе.

– Помочь? Мне? С чего бы это вдруг? После долгой паузы Клод негромко ответил:

– Хочешь верь, хочешь не верь, но я люблю тебя.

17

– Ты любишь меня? – переспросила Блисс, и в голосе ее слышалось презрение. – Что и говорить, ты не раз давал мне в этом убедиться, отец.

– Я не виню тебя за то, что ты ненавидишь меня, дочка. Я и в самом деле не заслуживаю ни твоей любви, ни доверия. Это я, я виноват в том, что ты разлучилась с человеком, которого любила. И в том, что ты столько лет была лишена счастья материнства, тоже виноват я. Но ты была тогда так молода. Я же хотел сделать как лучше, я думал, что Джеральд Фолк станет тебе более подходящим мужем...

– Ты никогда не слушал меня, отец, и никогда не старался понять меня. Ты всегда преследовал только свой собственный интерес. Да, я не забуду о том, что это ты разлучил меня с сыном и с мужем. А потом вместе с Джеральдом подослал к Гаю наемного убийцу.

Клод замер от неожиданности.

– Что?! Кто тебе рассказал об этом? – растерянно спросил он. – Нет-нет, Блисс, убийцу к Гаю я не подсылал. Я действительно делал все, чтобы его как можно дольше держали в тюрьме. Но убийца... Это дело рук Фолка. Это ему было необходимо, чтобы Янг умер. Фолк прекрасно понимал, что, пока Янг жив, ты никогда не согласишься выйти за него замуж. Да, я во многом виноват перед тобой, но крови Гая на моих руках нет! И еще раз повторю: все, что я сделал, я делал потому, что считал это благом для тебя.

– И после всего этого ты говоришь, что любишь меня? – сердито фыркнула Блисс.

– Да, люблю, и постараюсь доказать тебе свою любовь. Слушай внимательно. Фолк хочет, чтобы я привел тебя вместе с сыном к нему в дом. Он собирается использовать вас для того, чтобы заставить Хантера подписать признание. Фолк заверял меня, что не причинит вреда ни тебе, ни ребенку, но я не верю ему. Этот человек поклоняется одному богу – деньгам. Ради них он пойдет на любую подлость. Я теперь понял, что и жениться на тебе он хочет исключительно ради денег.

Но я не желаю подвергать тебя новым испытаниям, Блисс, поэтому и пришел к тебе.

Блисс хотелось поверить отцу, но до чего же трудно было ей сделать это! После того, как он принес ей столько боли...

– И как же ты собрался помочь мне? – спросила она. – Скажи, ты видел Гая? С ним все в порядке?

– Мне трудно говорить тебе правду, но и лгать я больше не хочу. Твой муж жив, но очень сильно избит. Правда, пока побои прекратились – Фолк решил воздействовать на него через тебя и мальчика. Но боюсь, что они снова возобновятся, если Фолку не удастся заставить Хантера подписать свой смертный приговор.

Из горла Блисс вырвалось рыдание.

– О боже! Фолк пытает его! Что мне сделать, чтобы прекратить это?!

– Я выторговал немного времени, дочка. Может быть, нам с тобой удастся придумать что-нибудь, и мы сумеем освободить твоего мужа. Скажи, ты сильно любишь его?

– Да, отец. Больше собственной жизни! Клод неожиданно улыбнулся.

– Я рад это слышать. Тебе давно пора было перестать оплакивать человека, который умер. Я имею в виду того парня, за которого ты вышла тогда против моей воли. И еще я очень рад, что ты нашла своего сына. Думаю, что не без помощи Хантера. Скажи... ты позволишь мне увидеться с моим внуком?

Блисс задумалась. Ей припомнились долгие пустые годы, когда она была уверена в том, что они оба мертвы – и Гай, и Брайан. Кто был виноват в этом? Ее отец и Джеральд Фолк! Клод не посмеет упрекнуть ее, если она ему откажет. Но, с другой стороны, ведь он ее отец и дед Брайана. Неужели она не сможет найти в своем сердце сострадания к нему?

Блисс взглянула на Клода – такого смущенного, потерянного – и неожиданно поняла, что сможет простить его. Отца – да, но Фолка – никогда. К Джеральду Блисс испытывала одну лишь ненависть, смешанную с презрением.

– Так, значит, ты всерьез рассчитываешь на то, что я тебе поверю? Всерьез хочешь помочь мне и Гаю? – спросила Блисс и снова пристально вгляделась в лицо отца.

– Во всяком случае, я надеюсь, что ты поверишь мне. Скажи, у Хантера есть в городе друзья, к которым мы могли бы обратиться за помощью? Если нет, у нас остается только один путь – в полицию.