Николай II

Биография последнего царя — не только биография человека или правителя; это — эмблема времени, очень многое определившего и в последующем, хотя эти взаимосвязи и взаимозависимости не всегда легко различимы. Восстановление исторической достоверности, осмысление извилистого пути России настоятельно требует воссоздать облик последнего русского царя. Как личность и как политик он до сих пор не узнан и не понят. Но адекватная реконструкция может быть осуществлена не методами школьного учителя-ментора, выставляющего оценки за поведение историческим персонажам, а с позиции беспристрастного реставратора, осторожно смывающего последующие наслоения, чтобы воссоздать первозданный подлинник.

Сделать это непросто, порой чрезвычайно трудно. Однако стремиться к этому необходимо, во имя восстановления оболганной, идеологически изуродованной истории России. Карикатурные изображения дореволюционной России и ее людей оскорбляют национальное достоинство всех и каждого, кто живет в России, для кого она — свой дом, родной мир, который надо улучшать и благоустраивать, но в первую очередь — познавать. Уже после 1917 года историк и мыслитель Георгий Федотов написал: «Культура творится в исторической жизни народа. Не может убогий, провинциальный процесс создать высокой культуры. Надо понять, что позади нас не история города Глупова, а трагическая история великой страны, — ущербная, изувеченная, но все же великая история. Эту историю предстоит написать заново». Как живо, как современно ныне звучат эти слова!

Данная книга посвящена Правде Царя. Человеческое, мирское, повседневное в его жизни неразрывно переплеталось с большим, возвышенным, государственным. Главная задача — отбросив традиционные клише, показать последнего царя как живого человека и реального политика в конкретных обстоятельствах времени и места. Он и его близкие должны сами рассказать о себе, о своем восприятии людей и событий.

Автор лишен иллюзии, что только он должным образом расставит исторические смысловые акценты, определит все сюжетные линии, справедливо все опишет, оценит и правильно интерпретирует. Никакая отдельно взятая книга подобную задачу не решит и решить не может. Истину истории не знает никто, может быть, лишь Всевышний. Но путь к Истине искать надо и в этих поисках никогда не лгать, не гнаться за переменчивой модой, стараясь «попасть в тон» представлениям текущего момента. И еще одно: надлежит безусловно верить лишь такому документу, подлинность которого не вызывает сомнения. Может быть, лишь при этих условиях удастся приоткрыть завесу истории, увидеть и услышать реальные образы и голоса ушедших, ощутить радость и боль минувшего.

ЧАСТЬ I

ЗЕМНОЙ УДЕЛ

Глава 1

СЛУЧАЙ В ДАТСКОМ КОРОЛЕВСТВЕ

Земная судьба людей непредсказуема. Переплетение жизненных обстоятельств создает ситуации, трудно вообразимые. Рок, промысел, провидение? В еще большей степени, чем у простых смертных, подобное бывает на самом верху общества, там, где личное, частное, «свое» неразрывны с государственным. Здесь каждая случайность трактуется как закономерность, и многое в итоге окрашивается глубоким историческим смыслом. Это непосредственно относится и к Николаю II. В его жизни много удивительных стечений и сцеплений политических и династических сюжетов и эпизодов, которые непостижимым образом состоялись. Необычность биографии последнего царя была предопределена еще до того, как он появился на свет. Брак его отца с датской принцессой и то имя, которое получил первый сын будущего императора Александра III, имели свою удивительную, сладостно-горестную предысторию…

Шел сентябрь 1864 года. Еще по-летнему было тепло, и осень почти не коснулась густой зелени деревьев. У высокой лестницы, ведущей в загородный дворец датского короля Фреденсборг, стояла хрупкая, невысокая молодая девушка, одетая в простое светлое платье с темным передником. Ей почти семнадцать лет, но на вид можно было дать и того меньше. Темно-карие глаза ее внимательно и немножко насмешливо смотрели на молодого человека, неспешно выходившего из подъехавшего экипажа. Он сразу ее увидел и представился. Она уже знала, что перед ней старший сын русского императора Александра II, наследник престола Николай Александрович. Он видел раньше ее портрет и знал, что она — вторая дочь датского короля Христиана IX Дагмар (Мария-София-Фредерика-Дагмар), которую родные с детства любовно звали «Минни».

Было в ней нечто такое, что сразу располагало. Как только закончилась официальная церемония представления королю и королеве, Дагмар пригласила молодого человека наверх, в свои комнаты, где показала альбомы и рисунки. Затем, в парке, провела его по самым дорогим уголкам, показывая и рассказывая о любимом мостике, о любимой беседке, о любимом дереве. Переходя с немецкого на французский и с французского на немецкий, нередко вставляя и датские словечки, рассказывала о своей жизни, а цесаревич Николай внимательно и все более завороженно слушал, хотя датского языка не знал совсем. Он был очарован этой девушкой, которая, может быть, когда-нибудь станет его женой.

Наследник прибыл в Датское королевство, путешествуя по Европе; родители настоятельно советовали ему познакомиться со второй дочерью короля, которая уже была на выданье. Ни император Александр II, ни императрица Мария Александровна ни на чем не настаивали и никаких иных требований не выдвигали. У них лишь была надежда, что молодые люди понравятся друг другу.

Европейское турне русского принца должно было, с одной стороны, познакомить монархов с наследником русского трона, а с другой — дать Николаю Александровичу представление о загранице. Это была основная просветительская задача. Годом ранее престолонаследник совершил продолжительное путешествие по России, и теперь наступала пора отправиться за пределы империи.

Накануне поездки император Александр II прислал сыну, которого близкие звали «Никc» или «Никса», письмо-напутствие, в котором дал необходимые наставления относительно поведения в чужеземных краях. «Многое тебя прельстит, — писал русский царь, — но при ближайшем рассмотрении ты убедишься, что не все заслуживает подражания и что многое достойное уважения, там где есть, к нам приложимо быть не может; мы должны всегда сохранять нашу национальность, наш отпечаток, и горе нам, если от него отстанем; в нем наша сила, наше спасение, наша неподражаемость. Но чувство это не должно, отнюдь, тебя сделать равнодушным или еще менее пренебрегающим к тому, что в каждом государстве или крае любопытного или отличительного. Напротив, вникая, знакомясь и потом сравнивая, ты много узнаешь и увидишь полезного и часто драгоценного тебе в запас для возможного подражания. Везде ты должен помнить, что на тебя не только с любопытством, но даже с завистью будут глядеть. Скромность, приветливость без притворства и откровенность в твоем обращении всех к тебе, хотя и нехотя, расположит. Будь везде почтителен к государям и их семействам, не оказывая малейшего различия в учтивости к тем, которые, к несчастью, не пользуются добрым мнением; ты им не судья, но посетитель, обязанный учтивостью к хозяевам. Оказывай всегда полное уважение к церковным обрядам и, посещая церкви, всегда крестись и исполняй то, что их обрядам в обычае».

Цесаревич неукоснительно выполнял наставления отца, которого бесконечно уважал и почитал. При всех дворах оставлял благоприятное впечатление. В сентябре 1864 года ему исполнился всего 21 год, но он уже производил впечатление спокойного, умного и рассудительного человека. В Данию же прибыл после визитов в другие княжества и королевства и сразу ощутил здесь атмосферу тепла и уюта. При датском дворе отношения были проще и сердечней, чем, например, у прусского короля Вильгельма I в Берлине.

Хотя Дом Романовых и Дом Гогенцоллернов связывали родственные узы (мать Александра II и бабка Николая Александровича императрица Александра Федоровна была урожденной принцессой Прусской), искренней близости между этими влиятельными династиями не было. Все время существовали взаимные настороженность и отчуждение. Берлин и Петербург поддерживали вежливо-холодные связи, которые по мере усиления роли Пруссии и консолидации единой Германской империи теплее не становились.