Страница 5 из 40
Я услышал тяжелое жужжание, и ворота открылись.
— Парни, вам не кажется, что вы выглядите дураками? Ну, в смысле дюжина огромных мужиков — и все это ради нас, двоих подростков, — как-то странно. Вы не… ох!
В этот момент надзиратель саданул меня деревянной дубинкой по ребрам.
— Начинайте думать о предстоящем допросе, — буркнул он. — Вы все нам расскажете. Или умрете. Ваш выбор, ребятки.
ГЛАВА 11
Уисти
Постепенно меня охватывало чувство, что этот отвратительный кошмар реален, а теперь у меня еще отняли и последнее слабое утешение — возможность пережить его в своей розовой пижаме. Нас заставили переодеться в серые полосатые тюремные робы — такое впечатление, что они сохранились со времен Второй мировой войны. Роба Уита пришлась ему впору — полагаю, он обладал телосложением стандартного заключенного, — а моя висела на мне, словно парус на мачте в безветренный день.
Моя замечательная пижама была последней связью с домом. Без нее от прежней жизни у меня оставалась лишь барабанная палочка.
Барабанная палочка. Почему, мама? Я уже скучала по ней, и тревога заползала мне глубоко в душу, когда я спрашивала себя, что солдаты сделали с ней и с папой.
— Не выкручивайте ей так руку! — рявкнул Уит на моего конвоира.
Он прав. Казалось, рука вот-вот выскочит из сустава.
— Заткнись, колдун, — угрюмо прорычал конвоир, протаскивая нас через очередные электронные ворота, на которых красовалась надпись: «Территория Нового Порядка».
Потом мы прошли через огромный зал, высотой в пять этажей, со всех сторон окруженный клетками и камерами с решетками.
Для преступников. И для нас. Для меня и моего брата. Можете себе представить? Нет, вероятно, не можете. Как это можно представить будучи в здравом уме?
Дверь одной из камер распахнулась, и конвоиры швырнули меня внутрь. Я упала, сильно ударившись коленями и ладонями о цементный пол.
— Уисти! — закричал Уит, но его потащили прочь от моей двери, которая тут же закрылась.
Я прижалась лицом к решеткам, пытаясь разглядеть, куда увели Уита. Его запихнули в камеру по соседству с моей.
— Уисти, ты в порядке? — сразу же окликнул он меня.
— Ну, типа того, — ответила я, изучая ссадины на коленях. — Только значение выражения «в порядке» будет весьма условным.
— Мы отсюда выберемся. — В голосе его звучали уверенность и ярость. — Это всего лишь дурацкая ошибка.
— Отнюдь, мой наивный амиго, — донеслось до нас из камеры, расположенной по другую сторону от камеры Уита.
— Что? Вы кто? — спросил Уит.
Я напрягла слух, пытаясь разобрать его слова.
— Я — заключенный номер 450209А, — раздался ответ. — Поверьте, никакой ошибки нет. И зачитать вам ваши права не забыли. И никто не собирается предоставлять вам ни адвоката, ни права на телефонный звонок. И мама с папой за вами не придут. Никогда.
— Что вы обо всем этом знаете?! — закричала я.
— Послушайте, сколько вам лет?
— Мне почти восемнадцать, — ответил Уит, — а моей сестре пятнадцать.
— Ну а мне тринадцать, — отозвался наш собеседник. — Так что вы отлично сюда впишетесь.
И тогда я обратила внимание на камеры по другую сторону блока. Одно лицо за другим — испуганные дети. В тюремных робах не по размеру.
Создавалось впечатление, что вся тюрьма полна детей — одних лишь детей.
ГЛАВА 12
Уисти
— Ага, здесь в основном мы, дети, — донесся голос из дальней камеры. — Я здесь уже девять дней. И был одним из первых. Но за последние три дня эта крысиная нора переполнилась.
— А ты понимаешь, что происходит? — спросил Уит тихо, чтобы не привлекать внимания охраны.
— Не совсем, шеф. Но я слышал разговоры надзирателей — что-то насчет тотальной чистки, — донесся в ответ столь же тихий голос; очевидно, его обладатель стоит совсем рядом с решеткой. — Помните, что говорили про Новый Порядок?
— Да, — тут я встряла в их беседу. — Но, честно говоря, я не особо обращала на все это внимания.
— Ага, значит, вы жили в собственном мире… Вероятно, там темно и мерзко, — произнес голос. — Впрочем, если это вас утешит, так вела себя большая часть населения страны. Видите ли, Новый Порядок — это политическая партия, побеждавшая на всех выборах. Сейчас они у власти. Всего за несколько месяцев расправились с прежним правительством и учредили Совет Тех, Кто. Слышали о таких? Тот, Кто Командует, Тот, Кто Судит, Тот, Кто Сажает в Тюрьму, Тот, Кто Раздает Номера, Тот, Кто Избран, бла-бла-бла.
— Ладно, хорошо, Новый Порядок. Политика, — вздохнул Уит. — А мы к этому какое имеем отношение?
— Они — Закон, они — Порядок, амиго. Они — Те Самые, Кто нас сюда сажает, и они же решают, что с нами делать дальше.
— Но почему они проделывают все эти немыслимые вещи с детьми? — снова подала голос я.
— Может, потому, что мы дерзим им? Потому что нас трудно контролировать? Потому что у нас есть фантазия? Потому что мозги у нас еще не промыты? Кто знает? Почему бы тебе не спросить Того, Который Судит… на суде?!
Я прижалась к решеткам настолько плотно, насколько это было возможно, пытаясь разглядеть Уита.
— Суда? Какого суда? — спросила я. — Нас будут судить? За что?
Бам!
Незаметно подкравшийся надзиратель схватил меня за руку через решетку и больно вывернул.
— Если будете разговаривать с другими заключенными, я вас всех по одиночным камерам распихаю! — прорычал он.
Надзиратель еще раз сильно выкрутил мне руку и захохотал, словно безумный злодей из старого мультика. Я так разозлилась, что мне захотелось раздвинуть прутья и ударить его в шею. А потом вдруг по телу моему прошла электрическая волна.
Ох!
И вот я уже смотрела на надзирателя сквозь огненную стену. А огонь этот исходил от… меня. Опять.
— А-а-а! — закричал надзиратель: рукав и брючина его формы загорелись.
Он побежал за огнетушителем, схватил его и стал поливать себя, а толпа его приятелей бросилась в мою камеру.
— Уисти! — Завопил Уит. — Пригнись!
Я закрыла лицо руками, и на меня навалили целый сугроб пены из огнетушителя. Из Уисти-тушителя. Потом пламя вдруг погасло, а вид у меня теперь был как у осыпающейся новогодней елки, как у лимонного пирога с безе, как у рыжеволосого зомби-снеговика, воскресшего из мертвых.
— Больше никаких фокусов! — строго произнес надзиратель. — Вы пойдете со мной.
Четыре надзирателя Нового Порядка с дубинками и электрошокерами схватили меня за руки и вытащили в коридор. Еще четверо мерзавцев в это время отпирали камеру Уита.
К тому моменту как надзиратели втолкнули нас в комнату, на двери которой висела табличка «Для допросов», я уже была готова продемонстрировать Тому, Кто Допрашивает, за что я заработала две недели ареста в школе.
Но когда дверь открылась, я увидела перед собой все того же гаденыша, Байрона Суэйна, в сопровождении двоих охранников.
— Соскучились по мне? — поинтересовался он с отвратительной ухмылкой.
ГЛАВА 13
Уит
Стрижка как у страхового агента, цветастые поло с коротким рукавом, отглаженные широкие штаны и вид всезнайки — таков Байрон, самый главный в нашей школе подлиза и задница. Сейчас, с близкого расстояния, видно было, что лицо у него вытянутое, напряженное и подленькое, как у хорька с притязаниями на должность старосты школы.
Он швырнул на металлический столик какую-то папку, кивнул двум надзирателям, и те отошли назад, к стене.
— Ты спортом занимался, Суэйн? — спросил я, сжимая кулаки. — Хотя вряд ли. Разве тебе не шесть надзирателей нужно, чтобы они твою спину прикрывали?
Лицо Суэйна стало ярко-пунцовым.
— Мы оба знаем, почему ты здесь, — произнес он, медленно расхаживая по комнате.
Этот жалкий тип пытался выглядеть мужественно, но голос у него был ноющий, гундосый и обрывался в конце каждого предложения. Он не сводил холодных глаз с моего лица.