Страница 18 из 22
Моя грудь вздымается с каждым тяжелым вдохом, и мне интересно, как такое простое прикосновение может так легко завести меня. Я быстро понимаю, что все дело в том, кто прикасается к тебе. Его теплые губы оставляют медленные, продуманные поцелуи на моей челюсти. Его рука начинает медленно тереться об меня туда-сюда, и я не могу удержаться – громко стону.
Не желая того, мои ноги сами собой сжимаются вместе. Ослабляя мой захват, я опускаю мою руку к его и убираю ее от себя. Марко вздыхает – не от раздражения, а от облегчения.
– Я хочу больше, – шепчу я слабо.
Он на мгновенье останавливается, вглядывается в мое лицо:
– Ты уверена, что это не из-за Кларка? Я могу быть твоим отвлечением, если нужно, но ты уверена, что все в порядке с той ситуацией?
Я, не спуская с него глаз, беру его руку своей и проскальзываю в мои трусики. Используя собственную руку, чтобы направить его, я медленно провожу его пальцем вверх и вниз по моей влажности, наблюдаю, как его глаза закрываются, и на его лице появляется страдание. Я наклоняюсь вперед на дюйм и прикусываю его подбородок, прежде чем поцеловать в то же самое местечко.
– Ты делаешь это со мной. Не Кларк, – целую его в губы. Один, два, три раза, – а теперь, уладь это.
Его глаза открываются, а брови ползут вверх от удивления. Потом он ухмыляется так, как я люблю:
– Есть, мэм.
Надавливание на мой центр удовольствия заставляет меня задыхаться.
– О, боже, – колени трясутся, тело дергается от такого возбуждения, которого я не испытывала никогда прежде. Я никогда не понимала, почему вокруг секса была всегда такая шумиха.
Теперь начинаю понимать.
Рой ощущений курсирует во мне, одни противоречат другим, но в целом, огромное чувство счастья наполняет меня. Он делает все так нежно, но в тоже время решительно. Мое дыхание ускоряется. Медленно, затем быстрее. Я хныкаю и извиваюсь от его руки. По-прежнему очень быстро, а потом прежде чем я понимаю...
– О, о, о! – мои глаза резко открываются, рот застывает в форме буквы "О", и я неконтролируемо пульсирую, сжимаясь вокруг его пальцев. Я в свободном падение.
Невероятно. Чистое блаженство.
Яркие огоньки танцуют перед глазами с каждым ударом сердца. Пальцы на ногах скучиваются.
Рука Марко замирает, и я очень благодарна. Прямо сейчас я сверхчувствительна. Я падаю на него, и он дает мне время передохнуть. Он гладит меня по спине нежно, а я прижимаюсь носом к его шее.
Проходит минута, может две. Наконец, я поднимаю голову и смотрю на него. Мои веки сонно трепещут. Я прикусываю губу, чтобы не улыбнуться:
– Я не знаю как тебе, но я думаю, что это стоило твоей неминуемой смерти.
Он сдвигает брови. И моргает какое-то время. Потом откидывает голову назад и начинает смеяться. И в этот момент он выглядит таким расслабленным и беззаботным, что я мысленно фотографирую это для своей памяти. Когда он прячет лицо в моей шее и тихо смеется около нее, я таю.
Щелк.
Маленькая улыбочка растягивается на моем лице. Марко поднимает голову, улыбается и чмокает меня в губы. Без слов, его руки обнимают мою талию, и, смотря на меня, он пятится задом к своей кровати. Когда его ноги ударяются об нее, он садится, хватает меня за бедра и притягивает, чтобы я оказалась между его ног.
В этот момент я счастлива. В этот момент, я не Катарина-послушница, или Кэт-сирота, или даже не Ночная Фурия. Я просто молодая девушка, влюбленная в парня, которому она тоже, кажется, нравится. В этот момент все так просто. И я буду хранить эту простоту всегда.
Мой взгляд дрейфует по комнате. Щеки горят, я закрываю лицо рукой и хихикаю. Марко усмехается, и осторожно убирает мою руку от лица.
– Что? Что такое?
Я поднимаю руку и обвожу ей его комнату, и сухо говорю:
– Все тут не так, – его выражение лица показывает, что он в замешательстве. – В моем сне, эта комната была темная, а не светлая, – показываю в левую сторону комнаты, – кровать была там, и покрывало было другим, указываю в правую сторону комнаты, – и там стояло зеркало.
Его брови удивленно ползут вверх:
– Зеркало напротив кровати? – я медленно киваю, лицо горит. Он с трудом сглатывает: – Ты смотрела на нас вместе?
Я смотрю прямо в его глаза и отвечаю:
– Да.
Его зрачки расширяются:
– Как мы выглядели вместе?
От взгляда Марко меня бросает в дрожь. Я шепчу:
– Как пара животных, которые пытаются разорвать друг друга на части.
Марко втягивает в себя воздух и затем стонет:
– Трахни меня.
Мой ответ шокирует меня. Мои трясущиеся руки поднимаются к его лицу, я беру в ладошки его щеки и шепчу:
– Я сделаю это, если ты позволишь мне.
Я начинаю волноваться, когда он ничего не говорит, только пристально смотрит на меня. Когда его руки хватают край моей футболки, и он тянет ее вверх, все, что я могу сделать, так это поднять руки, чтобы помочь ему. Он не теряет время даром с моими штанами и трусиками. Одним быстрым движение они стаскиваются вниз по моим ногам, пока я не оказываюсь перед ним обнаженной.
Его пристальный взгляд скользит по моему телу, и я знаю, что должна стесняться, но не делаю этого. Это возбуждающе.
Руки на моей талии слегка отталкивают меня. Он встает, и без спроса, я начинаю расстегивать его рубашку, пока он расстегивает ремень. Я чувствую, как он сбрасывает обувь, и слышу, как звенит его пряжка. Его рубашка расстегнута, я стягиваю ее по его мускулистым плечам, вниз по спине, пока не обнажаю его торс.
У меня перехватывает дыхание. Он – Адонис.
Стройное тело – крепкое и подтянутое во всех нужных местах, его руки сильные, и когда он сбрасывает джинсы и боксеры, я вижу пару атлетичных, длинных ног. Он стопроцентно обалденный.
Его эрекция стоит твердая и гордая, молит, чтобы я прикоснулась к ней. Я провожу пальцем вверх по внешней стороне, Марко шипит, а его член счастливо дергается.
В этот самый момент, я протягиваю руку, чтобы обернуть ее вокруг него, но он перехватывает ее, и быстро говорит:
– В следующий раз, ты поиграешь со всем, с чем захочешь, но прямо сейчас мне нужна твоя киска.
Он поворачивает нас и направляет меня, чтобы я легла на середину кровати. Он опускается на колени у края кровати, открывает пакетик из серебристой фольги и надевает на себя презерватив, для меня первый, который я когда-либо видела в своей жизни.
Это выглядит немного странно, но нисколько не гасит мое возбуждение. На самом деле, я рада, что он подумал об этом. Бог знает, я не думала. Он ползет ко мне, затем по мне. Мои ноги сами собой раздвигаются, будто приглашают его, и я чувствую, как капелька влажности вытекает из моей щели.
Я уже даже слишком готова для этого.
Он устраивается между моими ногами, и я задыхаюсь, когда самый его кончик целует мой клитор. Он берет член в кулак, и трется им вверх-вниз по моей щели, покрывая себя моей влажностью, теплым возбуждением. Его глаза закрываются, а челюсть напрягается.
– Черт, такая влажная.
Я напрягаюсь, когда чувствую, что он помещает головку члена к моему входу.
Вот тот самый момент.
Он наклоняется к моему лицу и захватывает мой рот в глубоком поцелуе. Он начинает проталкиваться в меня, и когда он достигает преграды, останавливается. Я вздрагиваю, пытаясь скрыть неловкость, и он издает смешок. Его пальцы скользят по моей щеке:
– Я говорил тебе, Кэт. Я знаю о тебе все. Я знаю и об этом. Все в порядке.
Мои щеки пылают.
О, спасибо, боже.
Он оставляет нежный поцелуй на моих губах:
– Будет больно, но это не продлится долго. Если ты захочешь, чтобы я остановился, просто скажи мне это в любой момент, и я остановлюсь, – я смотрю в его глаза, и вижу только искренность. И она согревает меня:
– Хорошо.
Его руки проскальзывают под меня, обнимают спину. Он начинает продвигаться дальше, и я вынуждаю себя дышать. Он улыбается, и я не могу удержаться, улыбаюсь ему в ответ.
Моя улыбка умирает быстрой смертью. Боль.