Доставь мне удовольствие

– Как бы то ни было, Гил сожалеет об ошибке, – произнесла Кара почти извиняющимся тоном и сама разозлилась на себя за это. – Прощу я его или нет, будет зависеть от... многого.

– Послушай меня, Кара. – Доминик взял ее руку в свою. – Вот что я думаю. Тебе совсем не обязательно принимать решение прямо сейчас и портить себе отдых. Впереди еще два дня и прекрасные Мальта и Сорренто. Пусть, твой бывший-будущий жених не стоит между нами. Я сделаю так, что этот круиз станет твоим лучшим воспоминанием, не омраченным печальными мыслями.

– Ты уже сделал это, поверь мне.

Их взгляды скрестились, словно две шпаги. Казалось, вот-вот полетят искры. Доминик почувствовал, как желание темной волной поднялось в нем, почти ослепляя. Они одновременно сделали шаг назад. Затем Доминик схватил Кару за руку резким движением и почти потащил за собой.

– Быстрее!

– Куда мы идем?

Он не ответил и стремительно направился к лифту. Еще через пару мгновений они оказались в его номере. Доминик толчком захлопнул дверь и прижал к ней девушку.

– Ты так посмотрела на меня там, на палубе... – прошептал он почти невнятно, прильнув к ней всем телом. – Вот чего ты хочешь, правда? И будь я проклят, если я тоже не хочу тебя до безумия!

Он почти сорвал с нее трусики и лифчик, а затем быстро разделся сам, не отрываясь от ее губ. Жадными движениями он стал сжимать ее грудь и скользить пальцами между ног, почти причиняя боль.

– Нет, Доминик, не так! Я хочу, чтобы ты сразу вошел в меня, – простонала девушка.

– Бог мой, Кара, как мне нравится твоя откровенность! – Доминик схватил ее ягодицы, приподнимая вверх. Он почти вдавил ее в дверь и прижался всем телом к ее обнаженной коже. Кара обвила ногами его бедра и откинула голову. Ее руки сжимали его плечи, а ногти оставляли небольшие бороздки. На сей раз, они не занимались любовью – это был яростный, необузданный секс, доводивший обоих до безумия. Кара кричала и извивалась, а Доминик рычал, словно дикое животное.

Остыв, они перебрались на кровать, целуясь и обнимаясь.

– Прости, что забыл предохраняться, – неожиданно произнес Доминик. – Все случилось так быстро, что это просто вылетело у меня из головы. Но тебе не о чем беспокоиться – я ничем не болен. А раз ты принимаешь таблетки, то ничего страшного не произошло.

Кара уставилась на него, осознавая, что он сказал. Она была не столь откровенна с Домиником. Кара не пила таблеток с тех пор, как взошла на борт «Одиссея». Купив пилюли еще в аэропорту, она просто бросила их в дорожную сумку, но принимать так и не стала, потому что в этом больше не было необходимости. Круиз должен был стать началом медового месяца.

Девушка подумала над возможными последствиями и решила оставить все как есть. В конце концов, она же хотела ребенка.

Происходящее казалось Доминику странным. Та гамма чувств, которую вызывало обнаженное тело Кары, была не единственным его ощущением. Увидев впервые, он тотчас подумал, что было бы неплохо соблазнить ее. Но, забегая вперед, Доминик представлял себе лишь короткий роман на борту судна. Это куда приятнее, чем путешествовать в одиночестве. Но честность и нежность Кары оказались для него сюрпризом, и он сам не заметил, как сблизился с ней настолько, что мысль о скором расставании ранила и приводила его в бешенство. С каждым часом он хотел ее все сильнее, и занятия любовью с ней доводили его до безумия.

Узнав, что Кара в отчаянии от того, что жених предал ее, Доминик почувствовал не только жалость к ее положению – нет! – он захотел утешить ее, уберечь от дальнейшего неверного шага. И то, что Кара хочет простить Гила, пробудило в Доминике забытое чувство собственности. После развода со своей первой женой он пообещал себе найти совсем иную женщину: нежную и честную. Такую, которая захочет иметь от него детей и будет ему чудесной парой и которую он сам сможет любить, не охладевая и заботясь о ней. К несчастью, Доминик так пресытился женским полом, что почти потерял к нему интерес. Казалось, сильно полюбить он уже не сможет никогда.

Он придвинулся к Каре, склонившись над ее лицом. Нежным поцелуем коснулся виска и подбородка, затем губ, отвел со лба прядь светлых волос.

– Я должен спросить у тебя одну вещь, дорогая. Прошу тебя, ответь честно.

– Но ты уже и так многое обо мне знаешь.

– Видимо, не так уж и много, раз хочу еще что-то узнать, – улыбнулся Доминик. – Ты любишь Гила? Мне кажется, что нет, но я могу и ошибаться. Разве я смог бы так легко соблазнить тебя, если бы ты любила этого человека?

Кара вспыхнула от смущения и разозлилась на себя за это.

– Ты так и не понял? Ты считаешь меня ветреной, не так ли? Решил, что я неразборчива? Я же предупреждала тебя, что не ищу свиданий на одну ночь. С момента встречи с Гилом я не посмотрела ни на одного мужчину. Разве ты можешь понять, как плохо мне было, когда Гил так поступил со мной! Я чувствовала себя обманутой и преданной. Он предпочел мне свою бывшую жену! Это заставило думать, что я непривлекательная и скучная. И вдруг появился ты, посмотрел на меня с интересом, и я вновь поверила в себя.

– Вот черт! – выругался Доминик. – После того, что ты говоришь, у меня еще больше зачесались руки, чтобы свернуть негодяю шею!

– Знаешь, мне очень нравится моя работа, но для меня карьера не самоцель. Я хочу, чтобы меня любили в ответ на мою любовь. Я хочу дом и семью. Ребенка. Даже двоих. И Гил мог дать мне это.

– Но ты так и не ответила на мой вопрос. Ты любишь его?

Кара долго молчала.

– Я так думала. Возможно, я и сейчас люблю его. Ответить точнее я не могу.

– Тогда как ты объяснишь нашу связь? Мне хорошо с тобой. И не пытайся сказать, что ты не ощущаешь того же.

– Когда мы встретились, мне было очень плохо. Я чувствовала себя опустошенной и никому не нужной. А ты увидел во мне женщину, и это вернуло меня к жизни. Ты заставил понять, что меня можно хотеть, я привлекательна. В тот момент мне было необходимо, чтобы меня хотели, и потому я откликнулась так легко. У меня нет других объяснений происшедшему. По окончании круиза кончится наш роман, я не так наивна, чтобы ждать большего.

– Кара...

– Нет, Доминик, не стоит ничего говорить. Между нами не может быть ничего постоянного. Мы слишком разные, мы живем в разных мирах, которые могли пересечься только здесь и сейчас. Для меня это – чудесный сон, а для тебя – простая реальность. Не знаю, что будет, когда я увижу Гила, но ни о чем не жалею. По крайней мере, мне будет что вспомнить.

– Тогда пусть это продлится еще. Пошли Гилу сообщение, пока он еще в Майами. Пусть не приезжает в Рим! Вы можете встретиться, когда ты вернешься домой. И там ты скажешь ему, что он тебе больше не нужен.

Кара отрицательно покачала головой:

– Нет. Я дам ему шанс реабилитироваться в моих глазах. Если он хочет увидеться в Риме, пусть так и будет.

– Ладно, посмотрим. – Доминик поцеловал Кару. – И ты не совсем права, когда говоришь, что для меня наш роман – повседневность. Ты – лучшее, что случилось со мной за последнее время, и я благодарен нашей встрече. Останься на ночь. Поужинаем у меня, представив, что Гила не существует.

Кара покусала губы в сомнении. Весь этот разговор вновь пробудил воспоминания и оставил горькое чувство вины перед Гилом – впервые за эти дни. Она никогда не поступала так необдуманно. Но жалеть она не будет никогда. Доминик был самым красивым мужчиной на свете, он подарил ей сказку. Поднял из глубины ее души потаенные желания, разбудил в ней сильную страсть, о которой она и не подозревала. Кара провела свой медовый месяц с другим человеком, не с тем, которого ждала. А может, именно с тем?

– Закажи еду в номер, пока я буду в душе, – произнесла она спокойно, тем самым, согласившись с предложением Доминика. Глупо сопротивляться, если она сама хочет продлить свою фантазию.

– Ваше желание будет исполнено, – довольно усмехнулся Доминик.

– 

Судно причалило в мальтийском порту на следующее утро. Доминик и Кара смотрели с веранды на приближавшиеся доки Валлетты. Уже в девять часов они сошли на берег.