Опричнина

Если Рыбин-Пронский происходил из известной княжеской фамилии, Карамышев из старинной дворянской, то родословную Крестьянина Бундова нельзя проследить далее его отца. Государев конюх сын боярский Бунда Быкасов в 1536 г. описывал землю новгородских окологородных монастырей[1041]. Это был, следовательно, обычный послужилец из несвободной великокняжеской челяди, каких много выдвинулось на арену политической жизни в конце XV — начале XVI в. Чиновная деятельность Бунды Быкасова в Новгороде, вероятно, не осталась без вознаграждения. Во всяком случае его внуки известны как новгородские помещики[1042]. Детей Степана Бундова Якова и Крестьянина уже в 1550 г. включили в состав тысячников по городу Юрьеву, а в 50-х годах XVI в. они числились дворовыми детьми боярскими по тому же городу[1043]. В марте 1559 г. Яков Степанов сын Бундов участвовал в качестве головы стрельцов в походе Данилы Адашева. Но в этом же году его московский двор передается в Кириллов монастырь[1044]. Послухом в данной грамоте 1559 г. был брат Якова[1045], один из инициаторов выступления служилых людей на Земском соборе — Крестьянин Степанович Бундов. В 1573 г. по конюшему приказу числились в «начальных людях» четверо Быкасовых[1046].

Было и еще одно обстоятельство, возбуждавшее В.Ф. Рыбина-Пронского и К.С. Бундова против опричнины: первый в середине XVI в. принадлежал к костромским дворовым детям боярским, а ближайшие родственники второго владели вотчинами в Ярославле. Но, как мы помним, служилые люди именно этих двух уездов в первую очередь испытали на себе всю тяжесть опричных опал (казней и переселений в Среднее Поволжье), и конечно, выступление Рыбина-Пронского и Бундова вполне отвечало их настроениям.

Июль-август 1566 г. были временем интенсивной выдачи льготных грамот Владимира Старицкого на земли его удела. В январе-марте 1566 г. произошла мена земель, в результате которой удел князя Владимира образовался на территории Дмитровского и Звенигородского уездов. Однако до середины июля им было выдано всего две небольшие льготные грамоты Симонову монастырю (март-апрель)[1047]. Совсем по-иному обстояло дело летом 1566 г., когда за какие-то полтора месяца он выдал 15–16 грамот Чудову, Троице-Сергиеву и, возможно, Иосифо-Волоколамскому монастырю[1048]. Столь подозрительная щедрость удельного князя, возможно, связана с выступлением против опричнины ряда членов земского собора, среди которых были близкие ему лица.

Соборные представители, подавшие царю челобитную о ликвидации опричнины, рассчитывали, вероятно, что, дав согласие на продолжение Ливонской войны, они добьются удовлетворения своих требований. Результат оказался обратный. Выступление служилых людей — этой, казалось бы, верной опоры царя — против опричнины заставило Ивана IV серьезно заняться укреплением государева удела.

В августе 1566 г. Иван Грозный проводил какую-то не вполне еще ясную работу по пересмотру своего архива. В описи Царского архива сохранились пометы о том, что он затребовал к себе (между 4 и 14 августа) около 30 ящиков и ларцев с документальными материалами. В описи есть пометы начиная с 1562 по 1574/75 г., но подавляющее большинство их относится к августу 1566 г.[1049]

Обращает на себя внимание отсутствие разрядов за вторую половину 1566 и первые три месяца 1567 г.[1050] Осенних назначений на «годованье» воевод и наместников не было[1051]. Не исключено, что правительство, напуганное выступлениями участников Земского собора из среды дворовых детей боярских, решило повременить с военно-административными назначениями до произведения тщательной проверки причастности к этому выступлению лиц из состава государева двора, откуда черпались кандидаты на высшие военные должности.

К сожалению, у нас нет более или менее точных данных, в какой мере суровые репрессии опричных лет коснулись участников Земского собора. Сведения синодиков Ивана Грозного, иностранцев и Курбского, обработанные С.Б. Веселовским[1052], неполны и касаются только наиболее именитых представителей дворянских фамилий. Но все же некоторые выводы сделать можно[1053]. Из 17 бояр и трех окольничих, присутствовавших на соборе 1566 г., в разные годы казнено девять[1054], один пострижен в монахи (И.В. Шереметев Большой), т. е. репрессиям подверглись примерно 50 % лиц. После собора привели к дознанию бывшего боярина, инока Пимена Щенятева, который не выдержал пыток и умер 5 августа 1566 г.[1055] Казнены оба казначея (H.A. Фуников и Х.Ю. Тютин) и печатник И.М. Висковатый. Печатник («у бояр в суде») Б.И.Сукин репрессий избег.

В годы опричнины несколько раз обновлялся дьяческий аппарат, несший непосредственную ответственность за все сдвиги правительственной политики. Поэтому в синодиках мы находим трех из шести думных дьяков и 11 из 33 дьяков и приказных людей[1056]. Процент получается, безусловно, очень большой. Зато почти никого из гостей и торговых людей в синодиках нет. Это, конечно, объясняется не только спецификой памятника, куда вносились лишь наиболее именитые лица, но и тем, что верхи торгово-ремесленного населения пользовались покровительством Ивана IV.

С разгромом Новгорода, возможно, связана казнь Андрея Тараканова (родственника Г.Ф. Тараканова)[1057]. В годы опричнины погиб и гость П. Цвилинев[1058]. В 1554 г. он был писцом Балахны. В Царском архиве хранился «список правежной» на Прокофия Цвилинева[1059]. Возможно, в меньшей степени пострадали дворянские представители Земского собора. Определенно известно о казнях только 29 человек из 204[1060]. Трое из них казнены, бесспорно, в связи с выступлением 1566 г., 9 — не ранее 1567 г.[1061], когда они еще исполняли разрядные и иные должности. Служебная карьера 16 опальных обрывается Земским собором 1566 г. Их участие в выступлении В.Ф. Рыбина-Пронского, И.М. Карамышева и К.С. Бундова весьма вероятно[1062].

Земский собор 1566 г. был важным этапом в истории сословно-представительных учреждений на Руси. В их практику он внес целый ряд новых моментов. На соборе 1566 г. подавляющее большинство принадлежало представителям господствующего класса феодалов. При этом заметно усилилась роль верхней прослойки дворянства — дворовых детей боярских, в чем нельзя не видеть одного из серьезных сдвигов в социально-политической жизни государства. Не менее интересно и участие представителей «третьего сословия» на Земском соборе 1566 г. — факт, тоже неизвестный соборам середины XVI в. Объяснение этому следует искать не только в заинтересованности торговых людей в решении ливонского вопроса, но и в росте удельного веса городов в социально-экономической жизни страны. О возросшей политической активности горожан свидетельствует и участие их в земских учреждениях, и волна городских движений середины века.

1041

ПСРЛ. Т. VI. СПб., 1855. С. 299; ЦГАДА. Ф. 1209. № 707. Л. 1 и след.

1042

В Новгороде в 1564 г. было поместье Погожего Степана и Будая Яковлева сына Бундовых (Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. II, ч. 2. С. 11, 13). Новгородскими помещиками в 1572 г. были дети Погожего Иван и Михаил (Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. I, отд. 2. С. 101). Тогда же в Шелонской пятине губным старостой служил Григорий Бундов (Там же. С. 86), который в 1584 г. был в той же пятине писцом (Там же. Т. II, ч. 2. С. 467, 469). В 1571 г. Рудак Данилов сын Бундов был переселен из Новгорода в полоцкие волости (ПКМГ. Ч. 1, отд. И. С. 520). Несколько Бундовых (Василий Алексеев, Андрей Михайлов, Чудин Иванов) в 1567–1569 гг. были ярославскими помещиками (ЦГАДА. Писцовые кн. № 582. Л. 308,439,440 об., 442). Там же до 1550 г. были поместные земли Басалая, Чудина и Михаила Бундовых (ГИМ. Симонов. 58. Л. 399 об.). Андрей Букасов был в 1520 г. одним из великокняжеских конюхов (Сб. РИО. Т. 35. С. 551). Василий и Иван Бундовы владели поместьями в Шелонской пятине в конце XV в. (НПК. Т. IV. Стб. 224).

1043

Подробнее о Бундовых см.: Зимин A.A. Земский собор 1566 г. С. 232. См. также: Веселовский С.Б. Синодик… С. 363.

1044

ДРК. С. 208 [РК 1475–1598 гг. С. 179]; РИБ. Т. XXXII. № 209. С. 431–432.

1045

По Якове 1 августа 1559 г. сделал вклад в Троицкий монастырь Трофим Степанов сын Бундов (Троицкая вкладная книга. № 453 [ВКТСМ. С. 121]. Помету «умре» находим в Дворовой тетради 50-х годов.

1046

Альшиц Д.Н. Новый документ о людях и приказах опричного двора Ивана Грозного после 1572 г. //ИА. М.; Л., 1949. Кн. IV. С. 42–43.

1047

Каштанов С.М. Хронологический перечень иммунитетных грамот XVI века. Ч. II // АЕ за 1960 г. М., 1962. № 866, 871 [АФЗХ(АМСМ). № 151–152. С. 185–186].

1048

Каштанов С.М. Хронологический перечень иммунитетных грамот XVI века. Ч. II // АЕ за 1960 г. М., 1962. № 865,877–885,887-892. Ср.: Кобрин В.Б. Две жалованные грамоты Чудову монастырю (XVI в.) // ЗОР ГБЛ. М., 1962. Вып. 25. С. 316–317.

1049

Подробнее об этом см.: Зимин A.A. Земский собор 1566 г. С. 233.

1050

Последний разряд за 1566 г. датирован концом июня, а первый за 1567 г. — апрелем (Синб. сб. С. 18 [РК 1559–1605 гг. С. 46]).

1051

См. осенние назначения в 1564 и 1565 гг. (ДРК. С. 251, 264 [РК 1475–1598 гг. С. 206, 212]).

1052

Веселовский С.Б. Синодик… С. 354–478.

1053

Об отношении правительства Ивана Грозного к высшей церковной иерархии сказано будет в следующей главе.

1054

Бояре И.П. Яковлев, И.И. Пронский, М.И. Воротынский, М.Я. Морозов, И.П. Федоров, И.Я. Чеботов, В.Д. Данилов, С.В. Яковлев; окольничий М.И. Колычев.

1055

РИБ. Т. XXXI. Стб. 282.

1056

Это дьяки А.Н. Батанов, Второй Бунков, И.Н. Булгаков-Корнев, М.К. Вислый, Истома Кузьмин, К.В. Румянцев, Василий Степанов, Петр (Андрей) Иванович Шерефединов, Посник Суворов, Петр Шестаков, Иван Юмин (Веселовский С.Б. Синодик… С. 264, 267, 271–272, 301, 331, 332, 342,343,361,365).

1057

Веселовский С.Б. Синодик… С. 345.

1058

Веселовский С.Б. Синодик… С. 357.

1059

ОЦААПП. С. 41, 44 [ГАР. С. 90.98].

1060

A.C. Бабичев, Д.М. Бартенев, А.И. Баскаков, В.А. Бутурлин; возможно М.Я. Засекин (С.Б. Веселовский считает, что казнен был М.И. Глазатый-Засекин); К.С. Бундов (у С.Б. Веселовского пропущен), А.Т. Зачесломский, М.Г. Иванов (у Веселовского — М. Глебов), И.М. Карамышев (у Веселовского пропущен), Г.И. Кафтырев, И.Б. Колычев, И.И. Колычев-Хлызнев, В.К. Курлятев, М.М. Лопатин, И.И. Лыков, Ф.Р. Образцов, Н.Р. Одоевский, А.И. и В.И. Прозоровские, В.Ф. Рыбин-Пронский, С.И. Сабуров-Долгово, Н.Х. Салтыков, Ф.И. Салтыков, Ф.В. Сисеев, П.Д. Софроновский, A.М. Старого, К.З. Тыртов, А.Ф. Щепотев, В.И. Щербинин.

1061

Д.М. Бартенев, А.И. Баскаков, В.К. Курлятев, Н.Р. Одоевский, B.И. Прозоровский, Н.Х. Салтыков, Ф.В. Сисеев, А.М. Старого, К.З. Тыртов.

1062

Р.Г. Скрынников приводит полный список членов Земского собора 1566 г., казненных в 1567–1568 гг. (Скрынников Р.Г. Начало. С. 346–347). Погибших И.П. Федорова и князя И.И. Пронского он считает лидерами фронды. Но для этого у нас оснований нет. Оба они были казнены совсем в другой связи. И вообще погибших в 1567–1568 гг. трудно непосредственно связывать с событиями 1566 г.