Страница 52 из 69
Итак, Иосиф Санин после удачного разрешения вопроса о вдовых попах на соборе 1503 г. и многообещающего разговора о еретиках с Иваном III постепенно начинает склоняться к активной поддержке государя. Пока он находился в монастыре, в Москве произошло событие, которое чуть было не расстроило намечавшееся сближение волоцкого игумена и великого князя. После формального конца собора нестяжатели, побуждаемые Иваном III, подняли вопрос о монастырском землевладении. Сторонники сохранения монастырских богатств написали извещение Иосифу, тот поспешил вернуться[596] и выступил перед собором с развернутой защитой монастырского землевладения. С. М. Каштанов датирует заседания, на которых поставлен был секуляризационный вопрос, сентябрем 1503 г. (т. е. до отъезда Ивана III), поскольку в Соборном ответе на вопрос о землях употреблены формулы: «Симон… и архиепископы и епископы» и «Симон… и архиепископ и епископы». Первую он считает позднейшим искажением (на Руси в то время был только один архиепископ), а вторую — свидетельством о присутствии на секуляризационных заседаниях Геннадия, который 14 ноября уехал из Москвы «и больше не вызывался до июня 1504 г.». Но формула Соборного ответа — штамп, а не реальность (в ней не перечислены имена членов Освященного собора), а потому можно считать опиской (или корректировкой) скорее «архиепископ», чем «архиепископы». Не известно, вызывался ли Геннадий после 14 ноября в Москву или нет. Категорическое отрицание этого основано на умолчании летописей, но они не говорят и о вызове его на первые заседания собора. Свидетельство «Слова иного» о присутствии Геннадия легко объясняется его вторичным вызовом (как это было в случае с Иосифом Волоцким).[597] Отрицать же сведения «Письма о нелюбках» и Жития Иосифа, составленного Львом Филологом, о двух этапах соборных заседаний нет оснований.[598] Житие прямо говорит о вторичном вызове Иосифа на собор.
До недавнего времени было известно лишь четыре источника, говорящих о спорах по вопросу о монастырском землевладении на соборе. Первый — Соборный ответ Ивану III.[599] Соборное решение было изложено Ивану III в послании митрополита Симона, зачитанном дьяком Левашом. В нем говорилось, что со времени императора Константина «святители и монастыри грады, и власти (волости. — Ред.), и села, и земли дръжали, и на всех соборех святых отец не запрещено святителем и монастырем земель дръжати», так же и на Руси «до сех мест святители и монастыри грады и власти, села и земли держали». Итак, отцы собора начали с общей ссылки на практику церковно-монастырской жизни. Это не удовлетворило великого князя: из того факта, что не было канонических запрещений церкви владеть недвижимостью, прямо не следовало, что такое владение богоугодно. Тогда к великому князю пришел митрополит Симон и прочитал «список» (т. е. решение собора) с конкретными ссылками на Библию, «грамоту» царя Константина, правило Карфагенского собора, жития святых и пожалования князей Владимира и Ярослава. Этот набор доказательств древности и нерушимости церковно-монастырского землевладения приобретал значительную силу. Но и этого мало. Дьяк Леваш зачитал новое (второе) послание от имени Симона и всего собора, где содержится предупреждение, что те, кто преступит законы русских князей, «да будут прокляти в сей век и в будущий», ибо «стяжания церковная — божия суть стяжание». А. С. Павлов, а вслед за ним Г. Н. Моисеева и Я. С. Лурье полагают, что в составлении ответа мог принимать участие Иосиф Волоцкий (совпадает, в частности, порядок перечисления святых, владевших землями, в ответе и в духовной Иосифа Волоцкого).[600]
Второй источник о соборе 1503 г. — краткая запись Вассиана Патрикеева: «О еже како в второе (очевидно: «второенадесятое». — А. З.) лето князь великий Иван Васильевичь всея Русии повеле быти на Москве святителем и Нилу, и Осифу, попов ради, иже дръжаху наложницы; паче же рещи — восхоте отъимати у святых цръквеи и у монастырей».[601]
Третий — свидетельство Жития Иосифа Волоцкого, составленного Львом-Аникитой Филологом:
«Бысть же и еще царскому повелению, священныя мужа с архиереи в господьствующий град събираюшу ведати о словеси: манастырем села и нивы аще не приаты суть. Некоим бо отцем, иже безмолвное и уединенное житие проходящем и любящем, и отеческая учениа о нестяжании черноризцем добре внявшем, поболеша о стяжении сел манастырем… И сих ради молиша самодержца, яко имуще дръзновение к нему, ради бо крепкаго их жительства и добродетели множества зело от самодержець приемлеми и почитаеми. И о сем собору събрану, не мала же разсуженка добрых лишитися непшующе отци, аще и Иосифу не сушу с ними. Сего ради и паки понудиша его в град Москву взыти…» Далее идет пространное рассуждение в защиту монастырского землевладения, завершающееся изложением решения собора: «Сей събор, избрав тако оправда, яко хотящим истинно спастися, несть поврежение стяжаниа церьковьная, иже в манастырех… И в сих… съвпрашаниих Иосиф разумно и добре, разчиняа лучшая к лучшим, смотря, обоюду ползующая…»[602]
Рассказ жития явно подернут дымкой времени и говорит об умеренно иосифлянских представлениях автора (для него и Нил Сорский — «светило», жившее на Белоозере).[603] По Житию, заседания собора 1503 г. начались по «царскому повелению», но инициатором вопроса о «стяжании сел» выступают заволжские старцы. Роль Ивана III автор фактически обошел молчанием, неопределенно заметив о «царском повелении», по которому собрались иерархи в 1503 г. Не говорил он и о выступлении Иосифа Волоцкого.
Четвертый источник — так называемое «Письмо о нелюбках» иноков Кириллова и Иосифова монастырей:[604] «Егда бысть собор при великом князе Иване Васильевиче всея Русии и при Симоне митрополите, о вдовых попех и о дияконех в лето 7012, а на том соборе были архиепископы и епископы и архимандриты и честныа игумены и честныя старцы изо многих монастырей». На соборе якобы присутствовали Нил Сорский и Паисий Ярославов. «И егда совершися собор о вдовых попех и дияконех, и нача старец Нил глаголати, чтобы у манастырей сел не было, а жили бы черньцы по пустыням, а кормили бы ся рукоделием, а с ним пустынникы белозерские». На это возразил Иосиф Волоцкий, сославшийся на святых Феодосия («общему житию начялника») и Афанасия Афонского, а также Антония и Феодосия Печерских.[605] Волоцкий игумен якобы говорил на соборе: «Аще у манастырей сел не будет, како чесному и благородному человеку постричися? И аще не будет честных старцов, отколе взяти на митрополию или архиепископа или епископа и на всякие честныя власти? А коли не будет честных старцов и благородных, — ино вере будет поколебание».
«Письмо о нелюбках» обычно приводилось как наиболее яркое свидетельство о соборе. Однако аргументация Иосифа Волоцкого в «Письме» изложена тенденциозно и не совпадает с той, которая известна по позднейшим сочинениям основателя иосифлянства. Молчат о выступлении Иосифа на соборе 1503 г. и его первые жизнеописатели. Автор «Письма», составленного в 40-е годы XVI в., ссылался как на источник сведений на рассказ Дионисия Звенигородского и Нила Полева, колебавшихся между иосифлянами и нестяжателями. Все это не позволяет рассматривать рассказ «Письма» как достоверный источник о выступлении Иосифа. У автора вообще были неясные представления о соборе: по его словам, в нем участвовал Паисий Ярославов, умерший в декабре 1502 г.[606]
596
«И егда совершися собор о вдовых попех и дияконех и нача старец Нил глаголати, чтобы у манастырей сел не было» (ПИВ, с. 367, ср. ЧОИДР, 1903, кн. 3, с. 37).
597
ПИВ, с. 322, 325; Каштанов. Социально-политическая история, с. 195; Бегунов Ю. К. «Слово иное» — новонайденное произведение русской публицистики XVI в. о борьбе Ивана III с землевладением церкви. — ТОДРЛ, т. XX. М.-Л., 1964, с. 352.
598
По С. М. Каштанову, эти памятники описывают, видимо, «не разные, хронологически значительно отдаленные друг от друга этапы обсуждения планов секуляризации (об этом, кстати, никто не писал. — А. З.), а лишь разные перипетии борьбы в течение сравнительно небольшого отрезка времени» (Социально-политическая история, с. 196).
599
Сохранился в рукописи 1562/3 г. (ГБЛ, Волок, собр., № 514, л. 426–433). Начало: «Събор был о землях церковных, святительских монастырскых. Симон, митрополит всеа Русии, и с всем священным събором пръвое сие послаша послание к великому князю Ивану Васильевичу всеа Русии с Левашом». Ответ издан: ПИВ, с. 322–326. По Н. А. Казаковой, памятник «представляет собой не доклад собора великому князю, а выписку из протокола собора» (Казакова Н. А. Очерки по истории русской общественной мысли. Первая треть XVI в., с. 71). Есть поздняя редакция Соборного ответа, составленная в первой трети XVII в. (ГБЛ, Фунд. собр., № 234, л. 48–52 об.; ПИВ, с. 326–329; Зимин А. А. Краткое и Пространное собрания ханских ярлыков, выданных русским митрополитам. — АЕ. 1961. М., 1962, с. 39–40).
600
Павлов А. С. Исторический очерк секуляризации церковных земель в России, ч. I. Одесса, 1871, с. 48; Моисеева Г. Н. Валаамская беседа. М.-Л., 1958, с. 30; Лурье. Борьба, с. 416.
601
Казакова Н. А. Вассиан Патрикеев…, с. 279.
602
ЧОИДР, 1903, кн. 3, с. 37–39. Рассказ помещен в извлечениях и в Житии архиепископа новгородского Серапиона (Моисеева Г. Н. Житие новгородского архиепископа Серапиона. — ТОДРЛ, т. XXI. М.-Л., 1965, с. 155–156). Рассказ жития Серапиона является механическим сокращением текста Жития Иосифа Волоцкого (ср. Казакова Н. А. Очерки…, с. 75). В нем отсутствуют три отрывка из рассказа о соборе 1503 г.: об отсутствии на соборе и вызове на него Иосифа; «…обрящутся свой хлеб ядуще… И сии черноризцы изволющии»; «…иде убо и при божественных апостолех… явися в церковь господню», но оставлена фраза: «Тем же подвинутися древним боголюбезным мужем паче судиша». Об этих «мужах» говорится в выпущенном отрывке из Жития Иосифа. В житии Серапиона ряд ссылок на свидетельства апостолов оставлен, а одна из них опущена. Его автором, скорее всего, был митрополит Иоасаф (Ундольский В. М. Славяно-русские рукописи. М., 1870, с. 252; Иконников В. С. Собрание исторических трудов, т. I. Максим Грек и его время. Киев, 1915, с. 534; Голубинский Е. Е. История русской церкви, т. II, пол. 1. М., 1900, с. 742; {В. П.} Житие св. Серапиона, архиеп. Новгородского. Сергиева Лавра, 1912, с. 35, 38–40). Г. Н. Моисеева считает житие Серапиона первоначальным. По ее мнению, оно возникло в Троицком монастыре в конце 10-х — начале 20-х годов XVI в.
603
Казакова обратила внимание на то, что в Житии Иосифа, как и у Ермолая-Еразма, подчеркивается «мысль о всеобъемлющей роли крестьянского труда для процветания общества» (Казакова Н. А. Крестьянская тема в памятнике житийной литературы XVI в. — ТОДРЛ, т. XIV. М.-Л., 1958, с. 245).
604
ПИВ, с. 366–369.
605
На Федора Студитского (а не Феодосия), Афанасия Афонского, Антония и Феодосия Печерских есть ссылки в постановлении собора 1503 г.
606
Зимин А. А. Крупная феодальная вотчина и социально-политическая борьба в России в конце XV–XVI в., с. 269–270; Никольский Н. Описание рукописей Кирилло-Белозерского монастыря. СПб., 1897, с. XL–XLI.